Достигнув верхней ступеньки, Диона обернулась и помахала рукой маркизу и Родерику. В этом жесте, как и во взгляде девушки, не было ничего интимного. Так обычно делают дети, прощаясь со взрослыми.
И вот она уже бежит по коридору, а верный Сириус трусит рядом со своей юной хозяйкой…
– Она – само совершенство! – воскликнул Родерик. – Ах, дядя Ленокс, я не могу дождаться той минуты, когда ее увидит сэр Мортимер. Представляю себе, как вытянется его физиономия!
Маркиз ничего не сказал в ответ.
Возвращаясь в гостиную, он недовольно хмурился.
По какой-то неведомой ему самому причине мысль о том, что существо столь юное и неискушенное, как Диона, предстанет перед пресыщенным взором сэра Мортимера Уотсона и его судей, вызывала у маркиза глухое раздражение.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Саймон вошел в комнату для завтрака, где его отец уже восседал во главе стола.
Накладывая себе на тарелку многочисленные кушанья с серебряных блюд, молодой человек спросил:
– Есть ли какие-нибудь известия от Дионы?
Сэр Хереворд ответил не сразу. Скривив губы, он недовольно пробурчал:
– Проголодается – вернется!
Присев за стол, Саймон принялся с жадностью поедать содержимое своей тарелки. Это зрелище всегда вызывало у Дионы тошноту.
Вдруг сэр Хереворд, как обычно в утренние часы занятый разбором почты, воскликнул:
– Господи помилуй!
Возглас был настолько громким, что Саймон удивленно поднял глаза на родителя.
– В чем дело, папа?
– Я просто глазам своим не верю!..
– Не веришь чему? – переспросил Саймон.
Сэр Хереворд снова уставился на письмо, как будто опасаясь, что зрение его обмануло. Наконец, он сказал:
– Эта депеша прибыла от поверенных твоего дяди Гарри. В ней сообщается, что Диона получила наследство от своей крестной!
– Наследство? – в недоумении повторил Саймон.
– Точнее – восемьдесят тысяч фунтов!
– А ты говорил, что у нее нет ни гроша! – недовольным тоном произнес Саймон.
– У нее и не было ни гроша! – резко оборвал сына сэр Хереворд. – А вот теперь ее крестная, о существовании которой, кстати сказать, до сегодняшнего дня я даже не подозревал, умерла и оставила Дионе такую крупную сумму. Ну а поверенные моего брата Гарри, естественно, обратились ко мне, так как именно я являюсь опекуном Дионы.
– Но ведь ты даже не знаешь, где она сейчас! – заметил Саймон.
Поскольку опровергнуть эти слова сэр Хереворд не мог, он недовольно нахмурился, а потом тихо сказал, словно обращаясь к самому себе:
– Подумать только – восемьдесят тысяч! И девчонке всего девятнадцать… У меня родилась идея, Саймон. Тебе крупно повезло!
– Мне?
– Да-да, мой сын, тебе.
На лице сэра Хереворда мелькнула отвратительная ухмылка. Если бы Диона сейчас увидела дядю, то наверняка бы встревожилась.
Возвращаясь с верховой прогулки по парку, Диона думала о том, что последние три дня стали самыми счастливыми в ее жизни.
Она не только наслаждалась ездой на великолепных лошадях маркиза, но и проводила много времени в его обществе и в обществе Родерика. Предвкушение всех этих удовольствий заставляло сердце девушки радостно трепетать, когда она просыпалась по утрам.
Позавтракав, они втроем отправлялись на прогулку по лугам и прохладным рощам, преодолевая препятствия, встречавшиеся на их пути.
И вот теперь они возвращались в Ирчестер-парк, где их, как обычно, ждал роскошный ленч и блестящая беседа столь же яркая, как солнце, сиявшее за окном столовой.
Лишенная интеллектуального общения после смерти отца, Диона жадно впитывала все, что слышала от маркиза, и, ложась каждый вечер в кровать, чувствовала необыкновенное возбуждение от обилия полученных впечатлений и предвкушала удовольствие от разговоров, которые ожидали ее завтра.
Впрочем, надо заметить, что самые оживленные разговоры Диона вела в основном с маркизом.
Однако Родерик был на редкость хорошим слушателем и порой соглашался то с одним, то с другим из собеседников, что делало эти дискуссии еще интереснее.
Иногда, просыпаясь по ночам, Диона ловила себя на мысли, что все это происходит не с ней.
Ей казалось, что если сейчас она зажжет свечку, то увидит не великолепную кровать с балдахином в дельфинной спальне, а мрачные коричневые бархатные шторы своей спальни в Грантли-холле. Как символична их окраска, думала порой девушка. Она весьма точно отражает бесцветность самого дома и его обитателей.
Наслаждаясь покоем и великолепием Ирчестер-парка, Диона понемногу начала забывать свои страхи. Дядя Хереворд и его угроза убить Сириуса остались там, в другой жизни.
Пообщавшись с собаками маркиза, девушка с гордостью отметила про себя, что, хотя они действительно прекрасно выдрессированы, им далеко до ее любимого Сириуса. Даже псари в один голос заявили, что более прекрасного экземпляра этой породы они в своей жизни не встречали.
Любуясь игривым псом, который легко бежал за лошадьми, на которых сидели Диона и ее спутники, девушка радовалась, что он столько времени проводит на воздухе и притом в движении – это поможет Сириусу сохранить стройность. «Ни одна собака не может сравниться с ним в красоте и привлекательности!» – с любовью глядя на далматинца, думала Диона.
В этот момент маркиз обратился к ней с каким-то вопросом. Обернувшись к его светлости, девушка неожиданно для себя первый раз подумала, что маркиз Ирчестер тоже заслужил эти эпитеты по праву!
– По-моему, у меня есть время до ленча, дядя Ленокс, – вмешался в их разговор Родерик, – чтобы еще немного потренироваться во взятии препятствий на этой лошади. Я хочу, наконец, выбрать ту, на которой буду участвовать в стипл-чейзе.
Маркиз улыбнулся, давая понять, что не возражает, и Родерик, вместо того чтобы въехать на мост, перекинутый через ручей, пустил лошадь в галоп, направляясь к беговой дорожке, расположенной в противоположном конце парка.
– Он настроен весьма решительно! – заметила Диона, провожая взглядом Родерика.
В этот момент она и маркиз приблизились к каменному мосту.
– Как вы думаете, у него есть шанс выиграть?
И, не дожидаясь ответа, рассмеялась и добавила:
– Наверное, ответ прост: если вы сами не будете участвовать в скачках!
– Вы считаете, я должен дать ему фору? – осведомился маркиз.
– Ну разумеется! – с жаром ответила Диона. – Вы ведь такой прекрасный наездник… Без форы у нас, простых смертных, вообще не будет никакой возможности выиграть!
– Вы мне льстите, – произнес довольный маркиз. – Я подозреваю, что вы сами хотите принять участие в стипл-чейзе и хотите попросить для этой цели или Чемпиона, или Меркурия.
Именно эти лошади и в самом деле понравились Дионе больше остальных, на которых она уже успела покататься, однако ее удивило, что данное обстоятельство не ускользнуло и от маркиза.
Впрочем, напомнила она себе, участвовать в стипл-чейзе было бы для нее слишком рискованно, поэтому Диона перевела разговор на другую тему:
– До скачек еще так долго! А пока вы должны решить, берете ли вы меня на работу. Иначе мне придется искать место где-нибудь еще…
Говоря эти слова, Диона всем сердцем молилась о том, чтобы ей не пришлось покидать Ирчестер-парк… а вернее сказать, маркиза.
Они уже подъехали к главному входу в замок, когда маркиз вдруг сказал:
– Как только переоденетесь, Диона, приходите в библиотеку. Мне нужно поговорить с вами.
Девушка быстро обернулась к маркизу. В ее взоре читалось беспокойство. Он же, занятый приведением в порядок своего костюма, не заметил ее взгляда.
Поспешно поднявшись к себе в спальню, Диона сняла костюм для верховой езды и сменила его на белое муслиновое платье. Все это время ее не покидало тревожное чувство. Что-то собирается ей сказать маркиз?
Не желая откладывать эту важную беседу, девушка лишь мельком взглянула на себя в зеркало да вынула шпильки из волос, а Эмили тем временем помогла Дионе застегнуть платье на спине.
Оно было совсем простым, но новым, а ленты, добавленные Дионой к своему наряду, своим мягким зеленым цветом напоминали о первой весенней листве.
В последнюю секунду, желая выглядеть более нарядной, Диона вынула два небольших розовых бутона из вазы, стоявшей на туалетном столике, и приколола их к корсажу.
– Как красиво, мисс! – воскликнула Эмили.
Диона улыбнулась и выбежала из комнаты. Спустившись по лестнице, она направилась в библиотеку, ожидая увидеть там маркиза.
Он действительно уже ждал ее, сидя в своем любимом кресле с высокой спинкой рядом с изящным камином работы Адама.
Над головой его светлости висел деревянный щит с гербом Ирчестеров с характерным украшением наверху.
Подходя к маркизу, Диона подумала, что эта картина – владелец замка на фоне своего герба – достойна того, чтобы ее изобразил самый знаменитый художник. Этот портрет мог бы занять место рядом с портретами предков маркиза, висевшими в картинной галерее Ирчестер-парка.
Маркиз встретил Диону без улыбки, и, глядя в его серьезные серые глаза, она почувствовала, как ее охватывает волнение.
– В чем дело? – робко спросила девушка. – Надеюсь, я… не сделала ничего плохого?
– Нет, конечно, нет, – успокоил ее маркиз. – Я просто хотел поговорить с вами о будущем.
Диона почувствовала, как холодная рука страха сжимает ей сердце, и быстро спросила:
– Неужели мистер Нейрн снова беспокоил вас… относительно этого конкурса?
– Он, разумеется, упоминал о нем, – не мог не признать маркиз.
– Я боюсь, что вы… рассердитесь на меня, – робко начала Диона, – но прошу вас, поймите – я никак не могу сделать то, о чем он меня просит!
– Почему?
– Потому что я чувствую, что мои родители наверняка бы этого не одобрили… А кроме того, для меня совершенно невозможно поехать в Лондон!
– Вы не хотите объяснить мне, в чем дело?
– Н-нет… я не могу…
Диона понимала, что ее скрытность может вызвать неудовольствие маркиза. Устремив на него умоляющий взгляд, девушка произнесла:
– Пожалуйста, постарайтесь понять… Вы, вероятно, догадываетесь, что я вынуждена скрываться… А если я отправлюсь в Лондон, меня могут там узнать!
Диона заметила, как удивленно вытянулось лицо маркиза.
– Мне казалось, что вы никогда не были в Лондоне, – спокойно заметил он.
– Это правда, – подтвердила Диона. – Но я знакома с людьми, которые… живут в Лондоне… и если я соглашусь сыграть роль, на которую прочит меня мистер Нейрн…
Голос девушки прервался. Ей казалось, что ее слова звучат недостаточно убедительно. В отчаянии она опустилась на колени рядом с креслом маркиза и взмолилась:
– Помогите мне, прошу вас!
Она почувствовала, как рыдания подступили к горлу.
– Все ужасно запуталось… А я была так счастлива здесь, с вами…
Маркиз молча взглянул на Диону. Хотя он не произнес ни слова, ей вдруг показалось, что он каким-то мистическим образом проник в ее тайные мысли и понял все, что она хотела сказать.
Наконец он проговорил:
– Вы сказали, что были счастливы со мной, Диона. Поскольку и мне было хорошо с вами, я хочу кое-что предложить…
Глаза маркиза при этом были устремлены на Диону. «Почему он так взволнован?» – подумала девушка. Ей показалось, что свои дальнейшие слова он подбирал очень тщательно:
– Я понимаю, что вы от кого-то скрываетесь, и надеюсь, что в один прекрасный день вы доверите мне свою тайну. Пока же, поскольку вы не можете оставаться в Ирчестер-парке бесконечно, я предлагаю вам переехать в Лондон. Там вы будете в безопасности.
– В Лондон? – удивленно переспросила Диона. – Но мне надо найти работу!
– Не можете же вы в самом деле сделаться псарницей!
– А чем еще я могла бы заняться, по-вашему?
И снова маркиз не торопясь, чтобы не спугнуть Диону, начал говорить:
– У меня есть небольшой и очень удобный домик в Лондоне, где вы и Сириус были бы в абсолютной безопасности. Я, разумеется, не смогу проводить с вами все время, но обещаю, что видеться мы будем часто. Возможно, я смогу пригласить вас и в другие свои владения, где имеются прекрасные условия для верховых прогулок.
Закончив свою речь, маркиз увидел, что Диона находится в совершенном недоумении. Чувствовалось, что она пытается понять смысл сказанного, настолько неожиданным было для нее предложение маркиза.
– Я полностью доверяю вам и чувствую, что с вами была бы в совершенной безопасности, – наконец, нерешительно начала девушка, – но зачем вы хотите перевезти меня в Лондон? И как я там смогу зарабатывать себе на жизнь?..
Вместо ответа маркиз молча протянул Дионе руку, и она, секунду поколебавшись, доверчиво вложила в нее свою. Маркиз мягко привлек к себе девушку и обнял ее за плечи.
Почувствовав это прикосновение, Диона снова ощутила, как внутренняя сила, исходящая от маркиза, вливается в ее тело, а душу пронизывают некие таинственные токи, находящие отклик в ее душе.
– Вы так красивы и молоды, – глубоким, проникновенным голосом произнес маркиз, – что вам непременно нужен покровитель…
Тон, которым были сказаны эти слова, вызвали в душе Дионы чувства новые, доселе неизведанные.
Его глаза неотрывно смотрели на нее, и девушке показалось, что она тонет в его взгляде, глубоком и бездонном. Весь мир перестал существовать для нее – остались только они двое, она и маркиз.
– Мы будем очень счастливы вместе, – мягко произнес маркиз.
В этот момент дверь библиотеки открылась, и на пороге возник Доусон. Диона отпрянула, маркиз тоже поднялся с кресла.
– Сэр Хереворд Грантли и мистер Саймон Грантли! – возвестил дворецкий.
Услышав эти слова, Диона негромко вскрикнула, а Сириус, лежавший на полу рядом с креслом маркиза, глухо заворчал.
Прихрамывая – давала о себе знать больная нога – и опираясь на трость с набалдашником из слоновой кости, в библиотеку вошел сэр Хереворд.
Он направился прямиком к Дионе, и на мгновение ей показалось, что под его тяжелым взглядом она сию минуту обратится в камень.
За все это время никто не проронил ни звука. Не обращая внимания на маркиза, хотя он находился от него всего в нескольких футах, сэр Хереворд ворчливо произнес, обращаясь к племяннице:
– Так вот ты где! Ты что же это себе позволяешь? Вдруг взяла и исчезла, не сказав никому ни слова…
Только сейчас Диона осознала, что с момента появления дяди в библиотеке маркиза у нее перехватило дыхание от волнения и страха, а все ее тело сотрясает мелкая дрожь.
Сириус снова угрожающе заворчал. Этот звук вернул Диону к действительности. Прерывающимся шепотом, не смея поднять глаза на сэра Хереворда, девушка пролепетала:
– Я убежала, дядя Хереворд, потому что… хотела спасти Сириуса. Вы сказали, что собираетесь убить его… Но я не могу его потерять, понимаете, не могу!..
– Ты могла бы попросить меня не трогать собаку, а вместо этого ты повела себя как идиотка, – наставительно заметил сэр Хереворд.
Внезапно вспомнив, что он разыскивал племянницу вовсе не по этому поводу, он добавил:
– Можешь возвращаться. Если Сириус будет прилично себя вести, я, так и быть, не трону его!
Такая перемена в настроении дяди настолько удивила Диону, что она только ахнула.
В этот момент, не в силах больше сдерживаться, в разговор вмешался Саймон:
– Папа хочет сказать, что теперь, когда ты получила наследство, ты сама сможешь платить за содержание Сириуса. А заодно оплатишь и папины счета!
– Замолчи, Саймон! – прикрикнул на сына сэр Хереворд.
Он обернулся, укоризненно посмотрел на своего не слишком умного отпрыска и только тут заметил маркиза. Протянув ему руку, сэр Хереворд рассыпался в извинениях:
– Простите нас, милорд, за это неожиданное вторжение, но я только вчера вечером узнал, что моя в высшей степени непредсказуемая племянница нашла убежище у вас!
Игнорируя руку сэра Хереворда, маркиз заметил:
– Я был бы вам очень признателен, если бы вы объяснили мне, что все это значит.
– Я сейчас вам все расскажу! – возбужденно заговорил Саймон. – Моя кузина Диона получила наследство от своей крестной – восемьдесят тысяч фунтов. Только представьте – такое богатство, и кому – молодой глупой девчонке…
– Я не понимаю, о чем ты говоришь! – прервала возбужденный монолог кузена Диона.
– Нет никакой необходимости обсуждать наши семейные дела в присутствии посторонних! – резко заметил сэр Хереворд. – У входа нас ждет карета, и ты, Диона, немедленно отправишься со мной домой. А по дороге я все тебе объясню.
– Простите меня, дядя Хереворд, – запинаясь, проговорила Диона, – но я… больше не буду жить в вашем доме. Там я была очень несчастна, а когда попыталась убедить вас не трогать Сириуса, вы… все равно стояли на своем. Больше я не могу подвергать его такому риску!
– Я ведь уже сказал, что ты можешь оставить собаку! – сердито пробурчал сэр Хереворд.
– Конечно, ты можешь его оставить, – опять некстати вмешался Саймон, – потому что ты выйдешь за меня замуж! А имея восемьдесят тысяч фунтов, ты сможешь завести хоть дюжину собак, если тебе этого хочется!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18