Никогда, ей казалось, не сможет она забыть несравненную красоту женщины, сидевшей рядом с ним. Серина вспомнила ее большие темные глаза, восхитительную линию губ. Девушка грустно вздохнула. Она теперь понимала, кто эта женщина. Серина слышала, как две недели назад Николас говорил о ней в Стэверли, она слышала, как Изабель жестоко высмеивала ее, не скрывая своего презрения и ревности. La Flamme! Это была она, конечно, и понятно, почему о ее красоте говорили на всех вечерах и балах в Сент Джеймсе. Лондонские повесы слетались в Воксхолл Гарденс посмотреть, как она танцует, а Джастин считался ее покровителем.Серине вдруг стало холодно, она вздрогнула и спрятала лицо в подушку. Почему бы не сказать себе правду? Почему бы не признаться в том, что она ревнует, ревнует по-сумасшедшему? Она любит Джастина. А он... А у него есть La Flamme.Через несколько минут вошла Юдора с подносом, уставленным красивым прибором из серебра. Чтобы угодить ей, Серина сделала вид, что ест с аппетитом, но чувствовала, что с трудом проглатывает пищу. Когда она завтракала под строгим наблюдением служанки, в дверь постучали. Юдора пошла открывать. Серина услышала, как голос из-за двери произнес:– Его светлость выражают свою признательность и будут очень обязаны мисс Стэверли, если она зайдет к нему в малую столовую.Юдора подошла к кровати и повторила слова слуги. В глазах Серины сразу появился блеск:– Передай его светлости, что я зайду к нему, как только буду готова, – ответила она, и когда Юдора вышла за дверь передать ответ, девушка выскочила из постели.Как кстати Юдора привезла наряды! Девушка выбрала белое платье из великолепного хлопка, украшенное рюшами из сетчатой ткани, талию подвязала голубым поясом и на ноги надела мягкие туфли голубого цвета. Часы в холле пробили одиннадцать, когда она выходила из комнаты и спускалась по широкой лестнице. Лакей распахнул двери маленькой столовой. Когда она вошла, Джастин поднялся. Его рука была перевязана. Он поднес ее руку к губам:– Ваш покорный слуга, Серина.Ей трудно было говорить, и как она ни старалась, не смогла вымолвить ни слова.– Вы отдохнули? Вчера я за вас так переволновался. Как вы себя чувствуете?– Могу только извиниться за свой обморок, – ответила Серина.Она тщетно пыталась говорить уверенно, голос ее дрожал.– Вам незачем извиняться за то, что было невероятным поступком, – ответил Джастин. – Прискакать сюда из Мэндрейка само по себе достижение, а верхом на Громе – просто чудо.– Он хорошо держал меня. Как, он сильно устал? – Джастин покачал головой.– Только что я был в конюшне. Гром в прекрасном состоянии. Долгая дорога нисколько ему не повредила. А вы? Вы уверены в том, что хорошо себя чувствуете?– Вполне.Девушка не могла смотреть ему прямо в глаза. Сердце бешено билось, она почти задыхалась и боялась, отчаянно боялась, что он прочитает тайну в ее глазах. Ей показалось, что Джастин улыбнулся, но голос его звучал серьезно.– Серина... – начал он, – я высоко ценю ваш поступок и то, что вы сюда приехали. Я узнал от моего лакея, что один из слуг, глупый и несдержанный малый, бросился в Мэндрейк и устроил там панику.– А что случилось с лордом Ротхэмом? – прервала его девушка.– Знаю только, что он уехал в Голландию, – ответил Джастин, – а если вернется, то будет жить в своей деревне. Больше в Сент-Джеймсе его никто не увидит.– О, ну я рада. – Серина говорила чуть дыша.– Он больше не причинит вам беспокойств, но, к сожалению, последствия его преступления тяжелы.– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась девушка.– Хочу сказать, – продолжил Джастин, – что гнусное предательство лорда Ротхэма и импульсивность Дженсена заставили вас прибыть в Лондон. Смелый поступок, Серина, и заслуживает одобрения. В то же время вы не подумали о том, что здесь я веду жизнь холостяка. – Он помолчал, как бы оттягивая время и давая Серине возможность задуматься над смыслом его слов.Девушка подняла глаза.– Я... не понимаю, – произнесла она.– Вы остались здесь на ночь, – мягко проговорил Джастин, – в такой поздний час невозможно было ничего подготовить. К тому же, когда вы появились, я развлекался с друзьями – джентльменами моего круга. Рассказ о таком неожиданном приезде из Мэндрейка без сопровождающих станет предметом разговоров в клубах. Думаю, понимаете, невозможно избежать сплетен и пересудов.– Вы считаете, что мне не следовало приезжать сюда?– Ничего подобного я не говорил, – ответил Джастин, – единственное, что я пытаюсь сказать вам, это то, что ваш приезд – без сомнения, мужественный поступок, – вынуждает нас немного ускорить события. Мы и так отложили все на несколько недель. Короче говоря, Серина, нам необходимо решить наши судьбы, мою и вашу.– Вы хотите сказать?.. – она запнулась.– Что я все устроил для нашей свадьбы, чтобы она немедленно состоялась, – сказал Джастин, – я взял специальное разрешение, и в церкви святого Георгия на Ганновер-сквер нас ждет викарий. – Серина потеряла дар речи. Он нежно взял ее руку в свою. – Я прошу вас, Серина, удостоить меня такой чести. Прошу вас стать моей женой.Ее пальцы задрожали, сердце ее забилось так сильно, что, казалось, готово выскочить из груди. У нее кружилась голова. Девушка была слишком ошеломлена, чтобы что-нибудь ответить.– Ну, Серина?Он говорил тихо, и она чувствовала, что он с нетерпением ждет ее ответа.– Пусть... будет так... как вы считаете нужным, милорд.Джастин вдруг сильно сжал ее пальцы, и она вновь почувствовала то странное притяжение, которое уже однажды испытывала к нему. Серина заставляла себя посмотреть ему прямо в глаза, сопротивляясь и борясь с чем-то невидимым, но в это время открылась дверь. Джастин тут же отпустил ее руку.– Сэр Питер Бэрли, милорд, – объявил дворецкий.В комнату вошел сэр Питер, одетый очень нарядно и торжественно.– Джастин, дорогой друг, надеюсь, я не опоздал, утром мой неуклюжий слуга никак не мог завязать мне галстук.Он подошел к Серине, поднес ее руку к губам.– Ваш покорный слуга, мисс Стэверли.– Рад видеть тебя, Питер, – улыбнулся Джастин и, обращаясь к Серине, добавил: – Сэр Питер обещал быть для нас сегодня самым близким другом, свидетелем на нашей свадьбе.Девушка еле сдерживала крик, готовый вырваться из груди. Слишком открыто Джастин говорил об их женитьбе, как будто это было уже давно решено. Понимая ее смущение, Джастин спокойно сказал:– Через несколько минут мы уезжаем в церковь.Серина пробормотала что-то невнятное и выскочила из комнаты. Она бросилась вверх по лестнице и влетела в спальню. Юдора убирала ее вещи. Девушка обняла служанку, смеялась и плакала.– О, Юдора, я выхожу замуж. Сейчас. Через минуту я уезжаю в церковь. Что мне делать? Как пережить это?– Знаю, дорогая, – ответила Юдора, – слуга господина маркиза говорил мне, что рано утром его светлость уехали получить специальное разрешение.– Ты знала? – удивленно вскрикнула Серина. – И ничего мне не сказала?– Нет, дорогая, его светлость сами должны были сделать это. Но, мисс Серина, я за вас очень рада. Его светлость прекрасный и очень достойный человек, хотя есть люди, которые плохо о нем отзываются. Верю, что вы будете счастливы с ним. Когда мы поехали в Мэндрейк, я была слепа от ненависти, но пока мы там находились, многое стало ясно. Ее светлость маркиза такая ужасная, но его светлость – совсем другое дело. Он будет заботиться о вас, моя дорогая, и вам незачем бояться его.– Бояться его!Серина шепотом произнесла эти слова. Как ей объяснить, что она любит Джастина, любит так отчаянно, что находиться рядом с ним для нее было бы просто горем, горем, потому что она знала, что он ее не любит. Девушка не могла забыть, как та женщина держала руку на его колене, красивую линию шеи, когда та вскинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Серина тяжело вздохнула. Ей оставалось одно – гордость, и что бы ни случилось, она никогда не позволит ему узнать, никогда не раскроет того, что лежит глубоко в ее сердце, пока не наступит тот день – если вообще наступит – когда он тоже полюбит ее. Девушка не ждала от него жалости. Этого бы она не вынесла. Когда они поженятся, может быть, он научится заботиться о ней, может быть, со временем она станет ему необходимой. Девушка вспомнила, как лорд Ротхэм говорил, что любовь ему наскучила, она клялась себе, что никогда не осмелится наскучить Джастину своей любовью. Если ему нужна любовь, он должен ее искать. Посмотрев на себя в зеркало, Серина инстинктивно расправила плечи и подняла подбородок. Напряженное состояние, в котором она пребывала прошлым вечером, никак не отразилось на ее внешности. Может быть, только глаза выдавали усталость и она была немного бледнее обычного, но эта бледность особенно украшала ее, как невесту. Юдора поправила ей прическу и вынула из шкафа соломенную шляпку, украшенную голубыми лентами и тремя перьями лазурно-голубого цвета. Девушка подвязала ленты под подбородком.– Прелестно! – восхищенно воскликнула Юдора. – Как вы прелестны, моя дорогая... мое дитя, которое я любила с самого рождения.– О, Юдора!Серина обняла ее, почувствовав, как та дрожит от слез, и отвернулась, пряча свои собственные. Говорить что-то или плакать просто не было времени. Когда она подошла к двери, Юдора крикнула ей вслед:– Желаю удачи! Да благословит вас Господь сейчас и всегда.Юдора улыбалась, хотя глаза ее были полны слез. Серина спустилась вниз. Джастин и сэр Питер ждали ее в холле. Перед домом стояла карета красного цвета, отделанная серебром, с великолепной парой белых лошадей. Джастин подал Серине руку, она дотронулась до него кончиками пальцев, и он вывел ее из дома.Они уселись на сиденье из алого шелка, сэр Питер сел напротив них.– Это недалеко отсюда, – заметил сэр Питер.Лакей закрыл дверцу и устроился сзади кареты.– Это вам, – Джастин протянул ей букет из белых цветов – роз, орхидей и ландышей.Серина поднесла букет поближе к лицу.– Какая прелесть! – воскликнула девушка. – Спасибо.– Они так же ароматны и свежи, как сама невеста, – галантно заметил сэр Питер. Серина улыбнулась.– Мне трудно найти слова в ответ на вашу лесть, сэр Питер.– В моих словах одна правда, никакой лести, – возразил сэр Питер.Серина знала, что Джастин в эту минуту пристально смотрит на нее, щеки ее вспыхнули, и, чтобы скрыть свое смущение, она спрятала лицо в цветах. Он ничего не говорил, пока они не доехали до церкви святого Георгия. Карета остановилась, и лакей открыл дверцу. Сэр Питер вышел первый. Серина собиралась выйти из кареты вслед за ним, но тут она встретилась взглядом с Джастином. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и вдруг он сказал:– Может быть, вы хотите вернуться, пока не поздно.Она почувствовала, как в висках застучало. Неужели в такой ранний час, в одиннадцать часов утра, он собирался избавиться от нее? Но девушка увидела, что лицо его было серьезным, а в его глазах она заметила непривычную нежность. Его лицо выражало еще нечто такое, о чем она не осмеливалась думать.– Вернуться? – повторила она, понимая, что Джастин ждет ее ответа.Он вдруг засуетился.– Нет, нет, – сказал он больше самому себе, чем ей. – Это всего лишь случайная мысль.Они вышли из кареты. У дверей церкви их ждал священник. С той минуты девушке стало казаться, что она застыла, превратилась в бесчувственную ледышку. Казалось, это не она сама, а кто-то другой, кто сидел в ее теле, отвечал Джастину, протягивал ему руку, чувствовал, как он надевал кольцо на ее палец. Кто-то другой, холодный, отрешенный и сдержанный, прошел в ризницу и оставил подпись в реестре; кто-то положил свою невесомую руку на Джастина, и его вывели из церкви обратно к карете.Девушка пришла в себя только тогда, когда они снова втроем возвращались на Гросвенор сквер. Она стала выходить из оцепенения, напряжение понемногу спадало, и она уже могла яснее мыслить. Все в ней трепетало и ликовало, но она все же боялась.Серина не разговаривала с Джастином. Сэр Питер что-то оживленно рассказывал. Девушка не старалась прислушиваться к его словам и хорошо понимала, что ее молчаливость могут принять за смущение. В доме вся прислуга выбежала в холл, чтобы поздравить их. Дворецкий, медлительный и важный, с достоинством произнес:– Позвольте мне от имени всей прислуги, милорд, от всей души поздравить вас и ее светлость вашу супругу и пожелать вам счастья.Джастин всех поблагодарил, и они с Сериной по очереди пожали руки всем слугам – горничным в черных шелковых платьях, поварятам и посудомойщикам.В библиотеке им подали вино с бисквитами. Сэр Питер произнес тост за новобрачных. Джастин поблагодарил его. Затем они перешли в малую столовую, где им накрыли стол, и все трое завтракали вместе. Странно, но Серина ловила себя на том, что она смеялась и держалась раскованно.– Жаль, что с нами нет Джилли, – сказал сэр Питер. – Когда он узнает, что пропустил твою свадьбу, Джастин, он будет зол, как тысяча чертей.Серина вздрогнула. Она вспомнила, что эта свадьба могла разозлить еще одного человека. Изабель! Что она скажет, когда узнает новость? Девушка взволнованно посмотрела на Джастина, но он улыбался сэру Питеру и наверняка в эту минуту Изабель его совсем не волновала.Когда они позавтракали, сэр Питер попрощался и ушел. Наконец они остались одни. Джастин подошел к камину. На минуту воцарилась тишина, но эта минута показалась девушке вечностью. Наконец он заговорил:– Через несколько минут меня осмотрит врач. Когда он уйдет, мы обсудим наши дальнейшие планы. Как известно, вам, как невесте, полагается провести медовый месяц. – От этих слов у девушки на щеках выступил румянец, она собиралась что-то сказать, но тут вошел дворецкий и доложил о приезде врача. – Прошу прощения, – сказал Джастин.Он вышел, и девушка осталась одна. Да, одна, как никогда. Она поняла это сейчас и закрыла руками глаза; она ощущала одиночество, бесконечное одиночество. Сейчас ей было хуже, чем в день, когда она уезжала из Стэверли. Никогда в своей жизни девушка не переживала ничего подобного. Любить и быть одинокой со своим чувством означало быть покинутой, настолько одинокой, что не передать никакими словами.Девушка подошла к окну. По улице шел нищий с обезьянкой на плече. Она прыгнула на тротуар и стала протягивать прохожим свои крохотные лапки.Серина наблюдала за этой сценой, а мысли ее витали далеко. День стоял знойный и душный, но сквозь тучи пробивались лучи солнца. На левой руке Серины сверкнуло колечко.Она отдернула руку с занавеса и отошла от окна. Некоторое время девушка внимательно рассматривала колечко и вдруг всхлипнула. Серина старалась держаться. Она боялась думать, страшилась даже одной мысли о том, что означало это кольцо – маленькое и простое.Невольно Серина закрыла лицо руками; но почувствовав, как холодный металл коснулся ее щеки, она отдернула руку, как будто спасаясь от чего-то опасного. Она вновь посмотрела на свою руку. Ей вдруг захотелось сорвать кольцо с пальца, но... Она снова подошла к окну.Нищий с обезьяной еще не ушел. К нему присоединился другой – одноногий бывший солдат с деревянным протезом, в потрепанном грязном мундире и с черной повязкой на глазу. Мужчины о чем-то так оживленно спорили, что, казалось, между ними сейчас разразится ссора. Серина равнодушно отвернулась.Как долго врач не уходит! Она не могла дождаться, пока он уйдет, ей не терпелось поговорить с Джастином, и все же... она вздрагивала от самой этой мысли. Джастин стал ее мужем! Это казалось невозможным, и все же свершилось. Вчера она едва ли могла представить, что сегодня наденет его кольцо, что будет носить его фамилию.Серина опять закрыла лицо руками, зажмурила глаза. Да, она уже имеет право носить его фамилию, но как мало это меняло, между ними оставалась огромная пропасть. Услышав голос Джастина в соседней комнате, девушка готова была броситься к нему, упасть на колени и рассказать обо всем, что было в ее сердце. И вспомнив прикосновение его рук, девушка задрожала всем телом...Нет. Нельзя допускать подобных мыслей, нужно контролировать себя, свое желание.Она прошлась взад и вперед по комнате, но никак не могла избавиться от напряжения, тело ее как будто била лихорадка. Девушка понимала, что нужно что-то предпринять, пойти на отчаянный шаг, который спасет ее от того, чтобы не допустить ничего подобного. Она знала, что любит его безгранично. Если он дотронется до нее, если...Серина закусила губу. Она не сможет удержаться от того, чтобы не закричать, и тогда он догадается о том, как она его любит. О Боже, как она глупа, что пытается скрыть такую тайну. Серина старалась отвлечь себя мыслью о La Flamme, вспомнить необыкновенную красоту женщины, которую выбрал Джастин; но даже если эти мысли причиняли ей боль, она знала, что в минуту, когда появится Джастин, не сможет думать ни о чем, кроме того, что ее собственная плоть так слаба и ее желание так сильно.– Мне нужно бежать, – подумала она в отчаянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29