А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– Они что, с ума посходили? – Потерявший Путь уперся плечом в поваленную сосну. – Неужели они действительно собираются втягивать повозки на эту ледяную стену?– Это совершенное безумие, – пробормотал Ледяной Сокол, скрестив руки на груди. Сильный холодный ветер шевелил его косички. Несколько дней назад он перестал бриться, чтобы хоть немного защитить лицо. – Похоже, Ваир на-Чандрос сумел убедить остальных поддержать его безумную затею.Холм Лилейника находился довольно далеко от их стоянки, но все же можно было разглядеть, чем занимаются эти крошечные фигурки: рубили деревья, забивали оставшихся овец, делали санки, на которые привязывали дрова для костров. Один человек вытаскивал что-то из коробов.– Башмаки для мулов, – прокомментировал Ледяной Сокол.Вождь Народа Пустых Озер уставился на него так, словно он предложил обуть мулов в розовые атласные бальные туфельки.– Они дают башмаки животным, но позволяют этим проклятым клонам заматывать ноги кожей, как рабам?– Мулы не должны скользить по льду, – объяснил Ледяной Сокол. – Грязекопатели тоже так делают зимой, когда им нужно перевезти тяжелый груз из одного места в другое.– А почему они не перевозят тяжелые грузы осенью, до того, как ляжет снег?– Потому что они идиоты, – ответил Ледяной Сокол. – Они же грязекопатели.Хотя именно грязекопатели проложили дорогу, пусть даже эта дорога ведет в пустоту Севера, и заложили основания для мостов, которые до сих пор служат бродами. Они построили Убежища, достаточно надежные, чтобы выстоять перед злобной магией дарков.– По-моему, они напрашиваются на неприятности, – добавил он через некоторое время. – Даже ребенок знает, что нужно разделать животное, если ты собираешься его съесть.– Может, они торопятся. Может, они заметили коней Народа Земляной Змеи.– Они устраиваются на ночь, – заметил Ледяной Сокол. – И посмотри-ка, они сваливают овечьи туши в кучу рядом с черной палаткой. – То, что они поставили черную палатку рядом с самой большой повозкой, заставило его похолодеть от ужаса. Он предположил, что последние клоны умерли вчера.Кажется, там все-таки решили принять предложенный Ледяным Соколом способ обработки овец. Воины о чем-то совещались, качали головами и спорили.– Что это они делают?– Кидают на пальцах, – отозвался Ледяной Сокол. Из-за бурелома раздался смех Холодной Смерти. Она разговаривала с Ингольдом Инглорионом через замерзший пруд. За долгие недели путешествия они со стариком подружились, разговаривая почти каждый вечер.– Они выбирают человека для неприятной работы. Мы в таких случаях вытягиваем кость. Ага, – сказал он, глядя, как один из них очень неохотно побрел в сторону Ваира на-Чандроса, который разговаривал с Бектисом и Правдоискателем. – Вот все и понятно. Лично я, даже если б и вытащил кость, лучше бы сжульничал, чем идти разговаривать с этим ублюдком.Выбранный неудачник определенно думал точно так же.Он кланялся и всячески демонстрировал смирение и покорность, показывая в сторону грязно-серой кучи мертвых овец.– Они что, собаки, коли позволяют так с собой обращаться? – спросил Потерявший Путь, когда Ваир ответил и посланец, прикрывая окровавленное лицо, вернулся и сообщил своим соратникам, что его светлость желает, чтобы овцы целиком – шерсть, кишки и все остальное – лежали возле палатки.– В основном да, – ответил Ледяной Сокол. Лазутчики вернулись с глетчера. Ваир на-Чандрос выслушал их отчет, повернулся и начал рассматривать лед. Лед возвышался над лагерем, над холмами, как невероятная матовая крепость, и его блеск отражался на лицах стоявших внизу людей.Замерзшие ели, березы, гикори и горные лавры лежали серой грудой, перемешанные с кусками льда.Это монстр, подумал Ледяной Сокол. Монстр, который со временем поглотит мир.– Он рехнулся, – немного помолчав, снова сказал Потерявший Путь, – если всерьез думает, что втащит все наверх.Ледяной Сокол покачал головой.– Про Ваира на-Чандроса можно многое сказать, – пробормотал он, – но только не то, что он сумасшедший.Тира вели вдоль повозок.– Хорошо, что есть женщина, которая может смотреть за ним, – сказал Потерявший Путь. – Славная женщина.– Это та самая, что обманула его и увела из Убежища, – резко возразил Ледяной Сокол, которого до сих пор мучила мысль о Хетье.Потерявший Путь покачал головой.– Я наблюдаю за ней уже несколько недель, – сказал он. – Человека можно вынудить и к хорошему, и к плохому, враг мой. Она заботится о мальчике, и с каждым днем все лучше. Она ведет себя так, словно у нее есть свой ребенок. Мальчик что, уже бывал здесь? – спросил он внезапно, увидев, что Тир показывает рукой направо от склона.Ледяной Сокол помолчал, не зная точно, что сказать.– Это знание их семьи.– Но откуда он знает о том, чего не существует?В самом деле, откуда?Он сам пошел искать другой путь вверх на глетчер, с дальней стороны Холма Лилейника, где находилась глубокая расселина. По ней можно было взобраться только с помощью топоров. Дорога вела на Север, но ее конец был теперь покрыт непроходимым льдом. Ваир спросил еще что-то, и Тир согласился. Он выглядел таким маленьким и беспомощным среди этих людей!Если ты еще раз ударишь его, подумал Ледяной Сокол, хоть он и не из моей семьи, все же я с тобой за него посчитаюсь.Но Ваир не ударил мальчика. Вместо этого он сделал знак Хетье. Ледяной Сокол даже на таком расстоянии мог сказать, что она снова была во власти Оале Найу.– А это что за новая охота? – пробормотал Потерявший Путь.К ним подошла Холодная Смерть, успевшая рассказать Ингольду обо всем, что произошло за этот день. Старый маг уже добрался до Дола Ренвет, сообщила она вчера. Он прошел с севера через Глетчер Святого Прата. Он очень интересовался путешествием Ваира.– Ты видел это, когда превращался в тень и ходил в их лагерь? – выдохнула она, и Ледяной Сокол покачал головой.– Оно было упаковано в ящиках в повозке. – Его голос походил на шелест ледяного ветра в обнаженных корнях поваленных деревьев. – Я видел, что ящики светились злом, так же, как и эта штука в палатке. Ты знаешь, что это такое?Она мотнула головой.Под руководством Хетьи ящики открыли, вытащили оттуда детали, и Бектис с Правдоискателем начали их соединять. Им помогал лазутчик, которого Ледяной Сокол назвал Хохлатая Цапля – умный юноша, который умудрился ни разу не навлечь на себя гнев Ваира. Золотые трубки разной толщины соединялись стеклянными шарами и хрустальными стержнями, скрепленными железом. Сверху они казались присыпанными солью.– Она действительно обладает духом Праматери шаманов? – спросил Потерявший Путь, когда Хетья наклонилась и стала помогать соединять множество деталей в один блестящий бугорчатый палец, сверкающий, как сама ледяная стена.– Возможно. Или же сохранились указания, написанные на бумаге или запечатленные в сердцевине магического кристалла какого-нибудь Мудрейшего, а она их выучила, чтобы ее лжи поверили. – Ледяной Сокол скрючился рядом, сложив скрещенные руки на колени. – Любой может сочинить историю – среди грязекопателей это считается искусством, и многие в этом настоящие мастера.– Тьфу, – сказал Потерявший Путь. – Не похожа она на женщину, которая врет.«Вот как?» – подумал Сокол. Но вслух сказал только:– Это походит на штуки, которые мы нашли в Убежище много лет назад. Руди и Ингольд сделали из них оружие, которое плюется огнем по приказу Мудрейшего, но не так уж хорошо оно работает. Чтобы показать, как эти штуки действуют, не нужна Праматерь шаманов.Медленно, с достоинством обошла Хетья вокруг аппарата, трогая трубки и стержни, поправляя шары, которые подходили к одним стержням и не подходили к другим. Бектис с умным видом кивал, идя рядом. Джил, подумал Ледяной Сокол, ходила бы с открытым от благоговения ртом, а для него самого это было то, что было – стекло и железо, золото и соль, простые элементы земли. Хетья придавала этому слишком большое значение, делала царственные жесты, которые сделали бы честь проповеднику на базарной площади в дни до прихода дарков, и даже голос ее доносился до трех наблюдателей – возможно, ее слышали и другие наблюдатели.Работа закончилась. Эта штука действительно производила впечатление. Она покоилась в колыбели из сцепленных колес, похожей на ту, которую Ингольд чинил в тайниках Убежища. Ее окружал странный ореол из казавшегося уплотненным слабого послеполуденного света. Тир попятился, словно стараясь спрятаться между повозками, но Ваир поманил его, и он неохотно подошел. Его о чем-то спросили, но он только помотал головой.Хетья и Бектис стояли около нового аппарата. Хетья тронула рычаги, и вся штука неожиданно начала раскачиваться, как живая, она дрожала и, казалось, удерживалась на волоске. Проволочки трепетали, как усики у насекомого, а драгоценные камни на их концах светились.Ледяного Сокола пробрала дрожь, неприятное чувство, что Джил-Шалос была права. Это куда больше, чем просто соединенные воедино элементы.Наступила тишина, похожая на тишину перед снежной бурей, ужас перед чем-то невообразимым.Бектис положил руки туда, куда указала Хетья – маленькие фигуры, серая и золотая, белая и красная на фоне бесчувственных серых скал и блестящего льда.Потом вспышка, слабее молнии, звук, разнесшийся по всей долине – Ледяной Сокол был уверен, что это раскололась скала в том месте, где ее коснулось это мерцание. От скалы отделился кусок и полетел вниз. Затем раздалось дикое ржание мулов и лошадей, закричали люди.Даже старый Наргуа, а Ледяной Сокол давно решил, что это человек спокойный и мужественный, резко отступил назад, делая знаки против демонов.И только Ваир остался стоять на месте, с интересом глядя, как Хетья снова тронула рычаги. Отступивший было Бектис снова положил руки на аппарат. Еще одна вспышка, воздух между хрустальными рожками машины и скалой словно содрогнулся – так появляется трещина на стекле. Ледяной Сокол увидел, как огромный кусок скалы дрогнул, откололся и полетел вниз по склону. Потом он услышал грохот.– Это плохая охота, – прошептал Потерявший Путь, когда вновь обрел дар речи.Действительно плохая охота, подумал Ледяной Сокол. Они уже три недели в пути, и он чувствовал, что все это обернется чем-то очень плохим для осажденного Убежища. * * * – Что она сказала? – Джил и Минальда вскочили на ноги, как только Илайя вышла из потайной комнаты. Юная чародейка, высокая и застенчивая девушка, немного постояла в дверном проеме, показывая, что с ней все в порядке.Руди рассказывал Джил, что встреча с Брикотис, чей дух обитал в сердце Убежища, часто только сбивает с толку.И Руди, и Ингольд пытались объяснить, на что это похоже, но Джил пришла к выводу, что понять это может только маг. Сама Брикотис – Джил видела ее изображение в полудюжине древних записывающих кристаллов, стройная женщина со смеющимися глазами и татуировкой на черепе, которую делали все волшебники тех времен – давно превратилась в нечто весьма далекое от человека, в сгусток памяти и могущества, который обитал в самом сердце подземелья. Тот, кто входил туда, чьего сознания она касалась, испытывал самые разнообразные ощущения.– Она поговорила с тобой? – Брикотис, конечно, не разговаривала в буквальном смысле этого слова. Минальда подвела девушку к потайной лестнице, возле которой они с Джил дожидались Илайю, и усадила ее.– Ну да, – неуверенно кивнула головой Илайя. – То есть я хочу сказать, я видела разное. Она там была. – И благодарно посмотрела на Джил, которая протянула ей фляжку с питательным отваром, уже почти остывшим. – Но я не поняла того, что увидела.Джил и Альда молчали. Илайя всегда была застенчивой и медлительной. Она немного подумала, потом сказала:– Я спросила ее, есть ли другой вход в Убежище. И увидела… – Она беспомощно протянула вперед руки. – Я увидела прачечную на третьем уровне, сразу за святилищем Церкви.– Прачечную? – Джил едва не рассмеялась. Минальда взволнованно спросила:– Ты в этом уверена? – Не потому что решила, будто Илайя ошиблась – как правило, чародеи не делали подобных ошибок – а потому, что в этом не было никакого смысла.– Так же уверена, как в том, что сижу здесь, госпожа.– Но ведь это в середине Убежища, – недоуменно сказала Альда. – Не может быть потайного прохода в прачечную, потому что нельзя миновать мою спальню, и святилище, и склады лорда Анкреса…– О, Иисус, нам что, придется проводить измерения? – в смятении воскликнула Джил. – Все это пространство за Приделом столько раз изменялось и перестраивалось, стены и комнаты то разделялись, то объединялись, и прокладывались новые коридоры, и мы никогда не найдем точных планов. Да там сейчас не меньше дюжины потайных переходов, которые ведут из одной комнаты в другую! Я даже думать об этом не желаю!– В любом случае вход должен быть где-то рядом с нижним уровнем, – протестующе сказала Минальда. – А это значит, что должна быть еще и лестница – может, в наружной стене? По крайней мере, теперь мы знаем, что она находится в задней части Убежища.– Да кто может об этом знать? – изумленно спросила Илайя. – И кому Ваир предназначил роль предателя? Вроде как к нам никто не приходил и никто нас не покидал в последнее время.– Если этот вход вообще существует, – мягко сказала Джил. – Я поговорю с Янусом, и мы организуем поиски, только чертовски секретные, потому что чем меньше народа об этом знает, тем лучше. Но если и есть еще один вход, бьюсь об заклад, увидеть его может только маг. Что означает – ты, Илайя, отсюда или Венд снаружи. Ты готова?– Это мой долг, – просто ответила Илайя. – Разве не так?Она заткнула фляжку пробкой, встала и пошла к повороту лестницы, очень похожему на раковину улитки. Колдовской свет, которым она осветила комнату, неторопливо плыл перед ними. Джил и Альда медленно шли за ней следом. Альда предусмотрительно задула свечу. Заколки в ее длинных волосах сверкали в отблесках колдовского света.Когда Илайя отошла от них достаточно далеко, Альда спросила Джил:– Ты веришь в то, что где-то позади Придела есть еще один вход? Сокрытый при помощи заклятий?– Я думаю, поискать мы должны, – ответила Джил. – Но все равно нет. Это что-то другое. Что-то совершенно другое. * * * Предупредить их мог только он.Тир поглубже зарылся в меховое гнездышко, служившее ему постелью, и прислушался к завыванию ветра. Ветер был настолько сильным, что раскачивал повозку, и время от времени она издавала пронзительные звуки, похожие на вопли привидения.Тир уже понял, чего от него хотят, и очень скоро ему придется плюнуть в лицо Ваиру – лучше это, чем жить дальше.Ночь была очень холодной. Наверное, слишком холодной для того, чтобы покинуть меховую постель. Он может замерзнуть насмерть. Такой вариант его устраивал.Никто, кроме него, не знал о чен йекас – так называлась машина, которую он сегодня видел, эта ужасная штука, которая плевалась не огнем, а грозными вспышками багрянистого не-света. Слово само пришло ему в голову и звучало так же отчетливо, как имя его сестры. Только он знал тайну воинов тетхин – Ваир и Хетья пользовались другим названием, Хетья сказала, что так называла их Оале Найу. Но в те далекие времена, о которых помнил его предок, они назывались именно тетхин. Только он знал самый жуткий секрет, и должен был предупредить об этом Убежище. И у него не было выбора, он должен был сделать то, что сделать невозможно.Хетья развязала ему руки, перед тем как уйти. Хотя она их бинтовала, все же они постоянно кровоточили. Лорд Ваир сам ежедневно проверял путы.Мысль о том, что у Хетьи возникнут большие неприятности из-за того, что она подарила ему эту поблажку, мучила мальчика. Если же лорд Ваир обнаружит нож у него в башмаке, это означает избиение – нет, нечто куда ужаснее, чем избиение – не только для Тира, но и для Хетьи. Но Руди умер. Умерла и его мама, сказал Бектис, умерла от горя, потому что он, Тир, оказался таким глупцом и позволил увести себя из Убежища.Он виноват во всем. Если бы дело касалось только его самого, он бы принял все, включая смерть, потому что заслужил это. Но Венд и Илайя все еще в Убежище. Ингольд тоже жив, хотя он где-то далеко, но эти двое молодых волшебников обязательно найдут его с помощью своих магических кристаллов. Пока они в Убежище, у них есть шанс…Тир набрал полную грудь воздуха. Как и все в лагере, он спал в одежде. Осторожно, двигаясь так, как его учили стражи, он на ощупь отыскал свою куртку. Он всегда клал ее в одно и то же место – так учил его Ледяной Сокол. Свет не проникал сквозь плотные одеяла, которыми занавешивали повозку, предохраняясь от холода. Он проскользнул мимо мешков с едой, мимо узлов с плохо пахнувшей одеждой несчастных умерших тетхинов. Он надел куртку, проверил, есть ли в карманах варежки, натянул шерстяную шапку и капюшон. Руди много раз говорил ему, что мир становится все холоднее, но в этих землях у Льдов Севера намного холоднее, чем в Долине Ренвет зимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38