Здорово шагнул!
Ш у р а. Вы, наверно, приезжий?
Л е й т е н а н т. Нет, я здешний уроженец. Но последнее время служу в армии. Приехал в командировку.
Ш у р а. И очень удачно попали. Как раз на Лобачевские дни. Гостиницу "Волга" видели? Бульвар Лобачевского видели? Новую аптеку видели?
Л е й т е н а н т. Выдающаяся аптека.
Ш у р а. За восемнадцать дней отгрохали. Скоростным методом. Облицована желтым мрамором. Вместо старой. Старая у нас, знаете, завалилась.
Л е й т е н а н т. Слава богу. Такая рухлядь была.
Ш у р а. По новому маршруту на трамвае, конечно, уже катались?
Л е й т е н а н т. Раза три пришлось.
Ш у р а. Вам как орденоносцу полагается бесплатно?
Л е й т е н а н т. Я это по подчеркиваю. А скажите, как долго еще продолжатся торжества?
Ш у р а. Нынче последний день. Сейчас в летнем театре будет торжественное закрытие. Ожидается телеграмма о переименовании Конска в Лобачевск. А то в самом деле: Конск. Даже как-то неудобно. Можно подумать, что здесь главным образом какие-то кони. Правда?
Л е й т е н а н т. Лобачевск крепче. Вы не скажете - профессор Альберт Эйнштейн из Соединенных Штатов Северной Америки приехал?
Ш у р а. К сожалению, не смог. Сообщение через Атлантический океан очень трудное. Всюду мины и подводные лодки.
Л е й т е н а н т. Да, знаете. Военные действия имеют свою неприятную сторону.
Ш у р а. Как находите выставку?
Л е й т е н а н т. Выдающаяся выставка. Оказывается, местная промышленность сильно шагнула. Даже швейные машины и мотоциклы освоили.
Музыка. Крики. Пробегает несколько человек с криком:
"Едут! Едут!"
Ш у р а (вскакивая на скамью). Едут! Едут!
Л е й т е н а н т. Где, где? (Становится на скамью.) Вижу... Ух ты, сколько машин! Четыре автобуса и трамваи. Все в цветах и зелени. Выдающийся денек.
Ш у р а. Смотрите, смотрите. В тюбетейке стоит на первой машине. Это Персюков.
Л е й т е н а н т. Кто это Персюков?
Ш у р а. Один мой близкий знакомый. Персюков - не правда ли, очень красивая фамилия?
Л е й т е н а н т. Да, благозвучная.
Ш у р а. Смотрите. Смотрите. Почетные гости, академики, герои, народные артисты, писатели.
Л е й т е н а н т. Что вы говорите? Прошу прощенья. (Убегает.)
Музыка, крики "ура".
Через сцену деловито идет Передышкин. Рот сжат, глаза
сужены. Под мышкой толстая книга. Торопится.
Ш у р а. Между прочим, принято здороваться. Ух ты, какая толстая книга.
П е р е д ы ш к и н. Энциклопедический словарь. На букву Л.
Ш у р а. На букву Л? Любовь? Интересуешься узнать, что такое любовь?
П е р е д ы ш к и н. Этим пусть другие интересуются.
Ш у р а. Выдающаяся погодка.
П е р е д ы ш к и н. Ничего. Сейчас испортится. Пока. (Уходит.)
На заднем плане появляются Есаулова, Ваткин,
Неуходимов, старуха Сарыгина, несколько приезжих и
Персюков.
Все нарядны и возбуждены. Цветы. Все, кроме
Персюкова, поднимаются по лестничке и входят в дверь
президиума. Персюков идет к Шуре.
П е р с ю к о в. Здравствуй, Шуретта, здравствуй, дорогая.
Ш у р а (прильнув к Персюкову). Алешенька. Дружок. Господи, мокрый как мышь, весь замурзаный! Бродячий кот!
П е р с ю к о в. Вспотел. Устал. Ну, что же ты скажешь? Ты мечтала о чем-нибудь подобном? Этот день мне снился всю жизнь.
Ш у р а. Выдающийся денек.
П е р с ю к о в. Правительственной телеграммы еще не приносили?
Ш у р а. Еще не приносили. Я специально стою - жду.
П е р с ю к о в. Наверное, сейчас принесут. Заметила автобусы, трамвай, автомашины? Зеленое с голубым. А? Это я велел выкрасить весь городской транспорт в юбилейные цвета. Надежда и наука. Зеленое - надежда, а уж голубое - наука. Здорово придумал?
Из театра доносятся аплодисменты. Потом голос
оратора.
Началось заседание. Ольга Федоровна пошла чесать. Доклад на тему перспективы развития Конска.
Ш у р а. Алеша, когда же мы наконец оформимся? А то, честное слово, неудобно.
П е р с ю к о в. Зашился. Ты же видишь! Вот сегодня проверну гостей, тогда и оформимся.
Ш у р а. Может быть, ты раздумал? Ты теперь стал такой знаменитый.
П е р с ю к о в. Чудачка. У меня - знаешь как? Раз сказал - значит, можешь не сомневаться. Шуретта, давай поднимемся. (Показывает на аэростат.) Взовьемся на четыреста метров над уровнем моря, посмотрим с высоты птичьего полета в последний раз на город Конск и поцелуемся.
Ш у р а. Почему в последний раз?
П е р с ю к о в. Потому, что завтра это уже будет не Конск, а Лобачевск. Ну? Летим? Серьезно.
Ш у р а. Ой, нет-нет! Ни за что, ни за что! Лучше сразу умереть! Боюсь.
П е р с ю к о в. Эх ты, трусиха-зайчиха. Тебе бы за Передышкина идти.
Ш у р а. Передышкин - дурак. Только что прошел мимо - еле поздоровался. И под мышкой энциклопедический словарь. Не знаю, что он вообразил.
П е р с ю к о в. Передышкин с энциклопедическим словарем. Мрачное зрелище. Что ему вздумалось?
Ш у р а. Чего-то ищет на букву Л.
П е р с ю к о в. На букву Л? Гм... Это мне уже подозрительно.
Входит девушка-почтальон. Нарядная.
Д е в у ш к а. Доброе утречко. Примите правительственную телеграммочку. Распишитесь вот туточки. Исключительная погодочка. До свиданьечка. (Уходит.)
П е р с ю к о в (прочтя телеграмму). Позвольте вас поздравить, гражданка города Лобачевска.
Ш у р а. И вас также. (Жмут друг другу руки.) Алешенька! Это все ты, ты сделал! (Обнимает его.)
П е р с ю к о в. Одну минуточку. Сбегаю в президиум покажу. После доклада Есауловой - огласим. (Идет быстро, останавливается.) Они полюбили друг друга в Конске, а расписались в Лобачевске. (Уходит.)
Входит Передышкин.
П е р е д ы ш к и н. В домике Лобачевского, конечно, была? Экспонаты, конечно, видела? Визитную карточку Лобачевского заметила?
Ш у р а. Заметила.
П е р е д ы ш к и н (показывает). Она?
Ш у р а. Она, где ты взял?
П е р е д ы ш к и н. Похитил в домике Лобачевского.
Ш у р а. Как же ты посмел? Такую редкость... Такую реликвию?
П е р е д ы ш к и н. Реликвию? Плевал я на эту реликвию. Вот. Тьфу!
Ш у р а. Передышкин, ты не в своем уме!
П е р е д ы ш к и н. Я-то, положим, в своем. А остальные - не знаю. По-печатному разбираешь? Читай.
Ш у р а (читает карточку). Иван Николаевич Лобачевский.
П е р е д ы ш к и н. Иван Николаевич. Так? (Протягивает словарь.) Теперь читай тут.
Ш у р а (читает). "Лобачевский Николай Иванович, великий математик, родился в тысяча семьсот девяносто третьем году".
П е р е д ы ш к и н. Стоп. Николай Иванович.
Ш у р а. Николай Иванович.
П е р е д ы ш к и н. Понятно?
Ш у р а. Что... понятно?
П е р е д ы ш к и н. Иван Николаевич и Николай Иванович. Небольшая разница. Николай Иванович Лобачевский, великий математик (потрясает словарем), и какой-то никому не известный Иван Николаевич Лобачевский (потрясает карточкой). Пес его знает, кто он такой, скорее всего такой же авантюрист и жулик, как твой Персюков.
Ш у р а. Что же это... что же это делается...
П е р е д ы ш к и н. Будьте здоровы. Где здесь телефон?
Ш у р а. Куда ты?
П е р е д ы ш к и н. Сигнализировать в прокуратуру. И сейчас же обратно, прямо на торжественное заседание. Попрошу слова для внеочередного заявления и зачитаю оба документа. Только Персюкова и видели.
Ш у р а. Передышкин... ты этого не сделаешь.
П е р е д ы ш к и н. Ого, еще как! (Уходит.)
Входит Персюков.
П е р с ю к о в. Через пятнадцать минут кончается доклад, и сейчас же будет оглашаться телеграмма.
Ш у р а. Алеша, что-то невероятное! У нас не тот Лобачевский. Настоящий великий Лобачевский - Николай Иванович, а наш Лобачевский - Иван Николаевич.
П е р с ю к о в. Что ты говоришь? Кто тебе сказал?
Ш у р а. Передышкин. У него на руках документы. Словарь и визитная карточка. В словаре - Николай Иванович, а на визитной карточке - Иван Николаевич. Своими глазами видела. Алеша, мы страшно обмишурились.
П е р с ю к о в. Подлая старуха.
Ш у р а. Передышкин побежал сигнализировать. Он обещал сейчас же вернуться и сделать внеочередное заявление. Что-то немыслимое!
П е р с ю к о в. Через пятнадцать минут будут оглашать указ о переименовании. Надо Передышкина задержать на пятнадцать минут.
Ш у р а. Ой, ты не знаешь Передышкина! Он тебя непременно завалит.
П е р с ю к о в. Не во мне вопрос. Надо задержать. Понимаешь? Чтоб он не испортил людям праздник. А там? Пускай меня рубят. Мне себя не жалко. Мне праздника жалко. Такой день, такое торжество... Задержи!
Ш у р а. Как же я его задержу?
П е р с ю к о в. Не знаю. Как-нибудь. Околдуй. Сведи с ума. Завлеки. Ты же девушка. Сама понимаешь. Замани.
Ш у р а. Куда же я его завлеку?
П е р с ю к о в. Куда-нибудь. Куда хочешь. На воздушный шар. Поднимись с ним. (Идет к кассе шара.) Дайте два билета. (Получает билеты.)
Ш у р а. Ни за что... Ни за что... Только не это...
П е р с ю к о в. Ради меня! Ради такого дня! Держи билеты!
Ш у р а. Боже мой! Я не знаю, он не захочет.
П е р с ю к о в. С тобой захочет. Ты же такая девушка! Не подняться с такой девушкой - это же надо иметь каменное сердце. Шурочка! Ради праздника нашего города!
Ш у р а. Ты меня любишь?
П е р с ю к о в. Клянусь!
Ш у р а. Передышкин идет. Давай билеты. Уходи. Стой. Поцелуй.
П е р с ю к о в (целует). Не бойся. Смотри вверх.
Ш у р а. Иди.
Персюков уходит.
Буду смотреть вверх.
Входит Передышкин.
П е р е д ы ш к и н. (Бросается к нему и плачет.)
П е р е д ы ш к и н. Ну? В чем дело?
Ш у р а. Я боюсь.
П е р е д ы ш к и н. Я думаю, "боюсь". (Хочет идти.)
Ш у р а. Не уходи, Передышкин. Постой. Я боюсь. Мне страшно, что я... чуть не связалась с этим... ужасным человеком.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Теперь ты его раскусила? Теперь ты поняла, кто такой Персюков и кто такой я?
Ш у р а. Я была дура. Ты мне открыл глаза.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Ага!
Ш у р а. Вася, прости меня.
П е р е д ы ш к и н. Лично я против тебя ничего не имею. Я в это не вношу личного мотива. Пускай твоей ошибке даст принципиальную оценку наша профессиональная организация. Но мне до глубины души горько за тебя. Горько и неприятно. Как ты сразу не заметила, Шурочка, что это за личность? Ничего, что я позволяю себе называть тебя Шурочкой?
Ш у р а. Называй, Вася. Ничего. Хуже не будет. Ты мне истрепал все нервы. (Прижимается к нему.) Я тебя нынче во сне видела.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Вот видишь. (Хочет ее поцеловать.)
Ш у р а (отскакивая). Только не здесь... (Бежит к шару.)
П е р е д ы ш к и н. Где же?
Ш у р а. Поднимемся.
П е р е д ы ш к и н. Мне на заседание надо.
Ш у р а. Мы будем одни, Вася!
П е р е д ы ш к и н. А билеты? (Хочет ее обнять.)
Ш у р а. Есть. Подожди. (Входит в корзину шара.) Иди ко мне. Иди, Васюк, дай руку.
П е р е д ы ш к и н. Гоп! (Вскакивает в корзину.)
Ш у р а. Вот так.
П е р е д ы ш к и н. А может, в другой раз? Когда ветру поменьше будет?
Ш у р а (сторожу). Дедушка, подымай.
П е р е д ы ш к и н. Небось наверху болтать будет?
Ш у р а. Подымай! Только повыше.
П е р е д ы ш к и н. Зачем же повыше?
Сторож включает лебедку. Шар идет наверх. В полете.
Полегче, полегче!
С т о р о ж. Если сомлеете - дайте сигнал.
Г о л о с Ш у р ы. Передышкин, держи меня. Ой, не могу! Ай, мамочка!
Лебедка работает, трос раскручивается.
С т о р о ж (кричит вверх). Молодой человек, не бойтесь! Только первые сто метров страшно!
Входит Персюков.
П е р с ю к о в. Сколько предельная высота?
С т о р о ж. Пятьсот метров, товарищ директор.
П е р с ю к о в. Качай на пятьсот метров.
Лебедка работает.
С т о р о ж. Триста метров. Триста пятьдесят. Четыреста.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Довольно! Хватит!
С т о р о ж. Четыреста пятьдесят.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Хва-а-а-тит!
П е р с ю к о в. Качай.
С т о р о ж. Пятьсот. Стоп.
П е р с ю к о в (вверх). Висишь? Ну, виси, виси.
Слышна речь Есауловой. Аплодисменты.
Папаша. Где я живу, знаешь?
С т о р о ж. Так точно.
П е р с ю к о в. Сходи и попроси мою маму, чтобы она дала тебе, гм... мое летнее пальто. Принеси его мне. А то что-то становится вроде холодновато.
С т о р о ж. А кто при шаре останется?
П е р с ю к о в. Я.
С т о р о ж. А вы управитесь, товарищ директор?
П е р е г о н о в. Безумно сложно.
С т о р о ж. Как прикажете. На вашу ответственность. (Уходит.)
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а (еле слышен). Персюков! Ты гад!
П е р с ю к о в. Очень может быть.
Звонок сигнала.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Меня качает!
П е р с ю к о в. Что? Не слышу. Тебя качает? Пускай качает!
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Я больше не могу.
П е р с ю к о в. Что? Больше не можешь? Рожденный ползать - летать не может.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Давай вниз! Давай вниз!
П е р с ю к о в. Что? Вниз хочешь? Бросай энциклопедический словарь и визитную карточку. Не слышишь? Словарь и карточку. Понятно? Кидай вниз. Что? Не хочешь? Ну, как хочешь. Тогда виси! Не слышишь? Тогда, я говорю, виси. Ви-си-и!
Нервные звонки сигнала. Мигает красная лампочка.
Мигай, мигай.
Из театра слышатся бурные аплодисменты.
Огласили телеграмму!
Из театра гремит овация.
Кончился Конск. И кончился Персюков.
Входят Есаулова, Ваткин, Неуходимов, старуха
Сарыгина, некоторые гости и пр. Все возбуждены. В
руках цветы. В глазах ликование.
Все направляются к Персюкову.
Е с а у л о в а. Куда же ты скрылся? Вот, товарищи, настоящий герой сегодняшнего праздника! Алексей Степанович Персюков.
Аплодисменты.
Ну, Алеша, прости, если что было между нами. Как говорится: не поцапаешься не выцарапаешься. Выцарапались.
Есаулова обнимает Персюкова. Он стоит убитый.
Входит сторож.
С т о р о ж. Пожалуйте пальтишко. (Замечает сигналы.) Батюшки! А эти до сих пор висят! Небось закачались, сердешные. (Включает лебедку.)
Е с а у л о в а. Что с тобой, Персюков? Почему молчишь, как красная девица? На тебя непохоже.
П е р с ю к о в. Я не виноват. (Надевает пальто.) Что-то мне холодновато.
Е с а у л о в а. Уж не заболел ли?
Н е у х о д и м о в (выступая вперед с цветами). Дорогой Алексей Степанович! Прими эти цветы от товарищей по организации чествования великого русского математика Лобачевского.
Передышкин и Шура появляются в корзине шара.
П е р е д ы ш к и н. Стой! (Выскакивает из корзины.) Стоп! Все это брехня и сплошная липа. Никакого великого математика Лобачевского никогда в Конске не было.
Е с а у л о в а. Как это не было? Да ты спятил?
П е р е д ы ш к и н. Не было. Был какой-то, пес его знает, Иван Николаевич Лобачевский. А настоящий Лобачевский Николай Иванович.
Е с а у л о в а. Что ты говоришь?
Возгласы ужаса.
П е р е д ы ш к и н. То, что ты слышишь. Вот документы. (Сует Есауловой словарь и карточку.)
Все окружают его, читают. Возгласы ужаса.
Е с а у л о в а. Что же это такое, товарищи? Ведь мы город переименовали! Персюков, что это значит?
П е р с ю к о в. Произошло недоразумение.
П е р е д ы ш к и н. А-а-а! Вы слышали? Произошло недоразумение. Не тот Лобачевский. Понятно вам это? Не тот!
Е с а у л о в а (машинально). Не тот Лобачевский... Да... Не тот... (Вдруг резко.) Стой! Лобачевский не тот. Хорошо. (Со страстью.) А трамвай тот? А бульвар - тот? А отель на шестьдесят номеров - тот? А станкостроительный вуз - тот? Весь город не тот. Все не то. Все другое. Все лучше. Лобачевского нет? Отлично! Да здравствует Лобачевск!
П е р е д ы ш к и н. А, вот как? Да тут, оказывается, орудует целая банда! (Обводит всех грозным, испытующим взглядом.) Ну, миленькие!.. (Видит старуху Сарыгину.) А! Внучка! Здравствуй, бабушка. Подойди-ка сюда, подойди. Стой! Чья это визитная карточка? Кто этот Иван Николаевич? Говори, чертова кукла!
С а р ы г и н а (ничего не понимая). Это визитная карточка покойного моего деда Ивана Николаевича.
П е р е д ы ш к и н. Сознаешься?
С а р ы г и н а. По свидетельству моей покойной матушки Ларисы Константиновны, урожденной Извозчиковой...
П е р е д ы ш к и н. К черту покойную матушку, урожденную Извозчикову! (Грозно.) Говори, зачем людей обманывала?
С а р ы г и н а. Я не обманывала.
П е р е д ы ш к и н. Обманывала. Вместе со своим сообщником, прожженным авантюристом Персюковым. Ты нам, старая хрычовка, вкручивала баки, будто твой дедушка Иван Николаевич Лобачевский великий математик, а великий математик как раз Николай Иванович Лобачевский. Что? Засыпалась? (Потрясает словарем.) Ну?
С а р ы г и н а. Я не говорила, что покойный Иван Николаевич математик. Боже меня упаси! Наоборот. По свидетельству моей покойной матушки...
П е р е д ы ш к и н. К черту матушку!
С а р ы г и н а. По ее свидетельству, покойный Иван Николаевич, обладая нежной душой и хорошим музыкальным вкусом, превосходно играл на флейте.
П е р е д ы ш к и н. К черту флейту! Мы понимаем, при чем тут флейта. Грамотные. Говори лучше, как партию и правительство обманывала.
С а р ы г и н а. Покойный Иван Николаевич, говорю я, играл на флейте, а математиком был другой Лобачевский, Николай Иванович Лобачевский, профессор Казанского университета, родной дядя покойного дедушки Ивана Николаевича.
П е р с ю к о в. Родной дядя?
С а р ы г и н а. Родной дядя. Будучи ординарным профессором Казанского университета, покойный Николай Иванович Лобачевский довольно часто приезжал из Казани повидаться со своим племянником, покойным Иваном Николаевичем.
П е р с ю к о в. Приезжал повидаться? Куда приезжал?
С а р ы г и н а. В Конск, батюшка, в Конск.
1 2 3 4 5 6
Ш у р а. Вы, наверно, приезжий?
Л е й т е н а н т. Нет, я здешний уроженец. Но последнее время служу в армии. Приехал в командировку.
Ш у р а. И очень удачно попали. Как раз на Лобачевские дни. Гостиницу "Волга" видели? Бульвар Лобачевского видели? Новую аптеку видели?
Л е й т е н а н т. Выдающаяся аптека.
Ш у р а. За восемнадцать дней отгрохали. Скоростным методом. Облицована желтым мрамором. Вместо старой. Старая у нас, знаете, завалилась.
Л е й т е н а н т. Слава богу. Такая рухлядь была.
Ш у р а. По новому маршруту на трамвае, конечно, уже катались?
Л е й т е н а н т. Раза три пришлось.
Ш у р а. Вам как орденоносцу полагается бесплатно?
Л е й т е н а н т. Я это по подчеркиваю. А скажите, как долго еще продолжатся торжества?
Ш у р а. Нынче последний день. Сейчас в летнем театре будет торжественное закрытие. Ожидается телеграмма о переименовании Конска в Лобачевск. А то в самом деле: Конск. Даже как-то неудобно. Можно подумать, что здесь главным образом какие-то кони. Правда?
Л е й т е н а н т. Лобачевск крепче. Вы не скажете - профессор Альберт Эйнштейн из Соединенных Штатов Северной Америки приехал?
Ш у р а. К сожалению, не смог. Сообщение через Атлантический океан очень трудное. Всюду мины и подводные лодки.
Л е й т е н а н т. Да, знаете. Военные действия имеют свою неприятную сторону.
Ш у р а. Как находите выставку?
Л е й т е н а н т. Выдающаяся выставка. Оказывается, местная промышленность сильно шагнула. Даже швейные машины и мотоциклы освоили.
Музыка. Крики. Пробегает несколько человек с криком:
"Едут! Едут!"
Ш у р а (вскакивая на скамью). Едут! Едут!
Л е й т е н а н т. Где, где? (Становится на скамью.) Вижу... Ух ты, сколько машин! Четыре автобуса и трамваи. Все в цветах и зелени. Выдающийся денек.
Ш у р а. Смотрите, смотрите. В тюбетейке стоит на первой машине. Это Персюков.
Л е й т е н а н т. Кто это Персюков?
Ш у р а. Один мой близкий знакомый. Персюков - не правда ли, очень красивая фамилия?
Л е й т е н а н т. Да, благозвучная.
Ш у р а. Смотрите. Смотрите. Почетные гости, академики, герои, народные артисты, писатели.
Л е й т е н а н т. Что вы говорите? Прошу прощенья. (Убегает.)
Музыка, крики "ура".
Через сцену деловито идет Передышкин. Рот сжат, глаза
сужены. Под мышкой толстая книга. Торопится.
Ш у р а. Между прочим, принято здороваться. Ух ты, какая толстая книга.
П е р е д ы ш к и н. Энциклопедический словарь. На букву Л.
Ш у р а. На букву Л? Любовь? Интересуешься узнать, что такое любовь?
П е р е д ы ш к и н. Этим пусть другие интересуются.
Ш у р а. Выдающаяся погодка.
П е р е д ы ш к и н. Ничего. Сейчас испортится. Пока. (Уходит.)
На заднем плане появляются Есаулова, Ваткин,
Неуходимов, старуха Сарыгина, несколько приезжих и
Персюков.
Все нарядны и возбуждены. Цветы. Все, кроме
Персюкова, поднимаются по лестничке и входят в дверь
президиума. Персюков идет к Шуре.
П е р с ю к о в. Здравствуй, Шуретта, здравствуй, дорогая.
Ш у р а (прильнув к Персюкову). Алешенька. Дружок. Господи, мокрый как мышь, весь замурзаный! Бродячий кот!
П е р с ю к о в. Вспотел. Устал. Ну, что же ты скажешь? Ты мечтала о чем-нибудь подобном? Этот день мне снился всю жизнь.
Ш у р а. Выдающийся денек.
П е р с ю к о в. Правительственной телеграммы еще не приносили?
Ш у р а. Еще не приносили. Я специально стою - жду.
П е р с ю к о в. Наверное, сейчас принесут. Заметила автобусы, трамвай, автомашины? Зеленое с голубым. А? Это я велел выкрасить весь городской транспорт в юбилейные цвета. Надежда и наука. Зеленое - надежда, а уж голубое - наука. Здорово придумал?
Из театра доносятся аплодисменты. Потом голос
оратора.
Началось заседание. Ольга Федоровна пошла чесать. Доклад на тему перспективы развития Конска.
Ш у р а. Алеша, когда же мы наконец оформимся? А то, честное слово, неудобно.
П е р с ю к о в. Зашился. Ты же видишь! Вот сегодня проверну гостей, тогда и оформимся.
Ш у р а. Может быть, ты раздумал? Ты теперь стал такой знаменитый.
П е р с ю к о в. Чудачка. У меня - знаешь как? Раз сказал - значит, можешь не сомневаться. Шуретта, давай поднимемся. (Показывает на аэростат.) Взовьемся на четыреста метров над уровнем моря, посмотрим с высоты птичьего полета в последний раз на город Конск и поцелуемся.
Ш у р а. Почему в последний раз?
П е р с ю к о в. Потому, что завтра это уже будет не Конск, а Лобачевск. Ну? Летим? Серьезно.
Ш у р а. Ой, нет-нет! Ни за что, ни за что! Лучше сразу умереть! Боюсь.
П е р с ю к о в. Эх ты, трусиха-зайчиха. Тебе бы за Передышкина идти.
Ш у р а. Передышкин - дурак. Только что прошел мимо - еле поздоровался. И под мышкой энциклопедический словарь. Не знаю, что он вообразил.
П е р с ю к о в. Передышкин с энциклопедическим словарем. Мрачное зрелище. Что ему вздумалось?
Ш у р а. Чего-то ищет на букву Л.
П е р с ю к о в. На букву Л? Гм... Это мне уже подозрительно.
Входит девушка-почтальон. Нарядная.
Д е в у ш к а. Доброе утречко. Примите правительственную телеграммочку. Распишитесь вот туточки. Исключительная погодочка. До свиданьечка. (Уходит.)
П е р с ю к о в (прочтя телеграмму). Позвольте вас поздравить, гражданка города Лобачевска.
Ш у р а. И вас также. (Жмут друг другу руки.) Алешенька! Это все ты, ты сделал! (Обнимает его.)
П е р с ю к о в. Одну минуточку. Сбегаю в президиум покажу. После доклада Есауловой - огласим. (Идет быстро, останавливается.) Они полюбили друг друга в Конске, а расписались в Лобачевске. (Уходит.)
Входит Передышкин.
П е р е д ы ш к и н. В домике Лобачевского, конечно, была? Экспонаты, конечно, видела? Визитную карточку Лобачевского заметила?
Ш у р а. Заметила.
П е р е д ы ш к и н (показывает). Она?
Ш у р а. Она, где ты взял?
П е р е д ы ш к и н. Похитил в домике Лобачевского.
Ш у р а. Как же ты посмел? Такую редкость... Такую реликвию?
П е р е д ы ш к и н. Реликвию? Плевал я на эту реликвию. Вот. Тьфу!
Ш у р а. Передышкин, ты не в своем уме!
П е р е д ы ш к и н. Я-то, положим, в своем. А остальные - не знаю. По-печатному разбираешь? Читай.
Ш у р а (читает карточку). Иван Николаевич Лобачевский.
П е р е д ы ш к и н. Иван Николаевич. Так? (Протягивает словарь.) Теперь читай тут.
Ш у р а (читает). "Лобачевский Николай Иванович, великий математик, родился в тысяча семьсот девяносто третьем году".
П е р е д ы ш к и н. Стоп. Николай Иванович.
Ш у р а. Николай Иванович.
П е р е д ы ш к и н. Понятно?
Ш у р а. Что... понятно?
П е р е д ы ш к и н. Иван Николаевич и Николай Иванович. Небольшая разница. Николай Иванович Лобачевский, великий математик (потрясает словарем), и какой-то никому не известный Иван Николаевич Лобачевский (потрясает карточкой). Пес его знает, кто он такой, скорее всего такой же авантюрист и жулик, как твой Персюков.
Ш у р а. Что же это... что же это делается...
П е р е д ы ш к и н. Будьте здоровы. Где здесь телефон?
Ш у р а. Куда ты?
П е р е д ы ш к и н. Сигнализировать в прокуратуру. И сейчас же обратно, прямо на торжественное заседание. Попрошу слова для внеочередного заявления и зачитаю оба документа. Только Персюкова и видели.
Ш у р а. Передышкин... ты этого не сделаешь.
П е р е д ы ш к и н. Ого, еще как! (Уходит.)
Входит Персюков.
П е р с ю к о в. Через пятнадцать минут кончается доклад, и сейчас же будет оглашаться телеграмма.
Ш у р а. Алеша, что-то невероятное! У нас не тот Лобачевский. Настоящий великий Лобачевский - Николай Иванович, а наш Лобачевский - Иван Николаевич.
П е р с ю к о в. Что ты говоришь? Кто тебе сказал?
Ш у р а. Передышкин. У него на руках документы. Словарь и визитная карточка. В словаре - Николай Иванович, а на визитной карточке - Иван Николаевич. Своими глазами видела. Алеша, мы страшно обмишурились.
П е р с ю к о в. Подлая старуха.
Ш у р а. Передышкин побежал сигнализировать. Он обещал сейчас же вернуться и сделать внеочередное заявление. Что-то немыслимое!
П е р с ю к о в. Через пятнадцать минут будут оглашать указ о переименовании. Надо Передышкина задержать на пятнадцать минут.
Ш у р а. Ой, ты не знаешь Передышкина! Он тебя непременно завалит.
П е р с ю к о в. Не во мне вопрос. Надо задержать. Понимаешь? Чтоб он не испортил людям праздник. А там? Пускай меня рубят. Мне себя не жалко. Мне праздника жалко. Такой день, такое торжество... Задержи!
Ш у р а. Как же я его задержу?
П е р с ю к о в. Не знаю. Как-нибудь. Околдуй. Сведи с ума. Завлеки. Ты же девушка. Сама понимаешь. Замани.
Ш у р а. Куда же я его завлеку?
П е р с ю к о в. Куда-нибудь. Куда хочешь. На воздушный шар. Поднимись с ним. (Идет к кассе шара.) Дайте два билета. (Получает билеты.)
Ш у р а. Ни за что... Ни за что... Только не это...
П е р с ю к о в. Ради меня! Ради такого дня! Держи билеты!
Ш у р а. Боже мой! Я не знаю, он не захочет.
П е р с ю к о в. С тобой захочет. Ты же такая девушка! Не подняться с такой девушкой - это же надо иметь каменное сердце. Шурочка! Ради праздника нашего города!
Ш у р а. Ты меня любишь?
П е р с ю к о в. Клянусь!
Ш у р а. Передышкин идет. Давай билеты. Уходи. Стой. Поцелуй.
П е р с ю к о в (целует). Не бойся. Смотри вверх.
Ш у р а. Иди.
Персюков уходит.
Буду смотреть вверх.
Входит Передышкин.
П е р е д ы ш к и н. (Бросается к нему и плачет.)
П е р е д ы ш к и н. Ну? В чем дело?
Ш у р а. Я боюсь.
П е р е д ы ш к и н. Я думаю, "боюсь". (Хочет идти.)
Ш у р а. Не уходи, Передышкин. Постой. Я боюсь. Мне страшно, что я... чуть не связалась с этим... ужасным человеком.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Теперь ты его раскусила? Теперь ты поняла, кто такой Персюков и кто такой я?
Ш у р а. Я была дура. Ты мне открыл глаза.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Ага!
Ш у р а. Вася, прости меня.
П е р е д ы ш к и н. Лично я против тебя ничего не имею. Я в это не вношу личного мотива. Пускай твоей ошибке даст принципиальную оценку наша профессиональная организация. Но мне до глубины души горько за тебя. Горько и неприятно. Как ты сразу не заметила, Шурочка, что это за личность? Ничего, что я позволяю себе называть тебя Шурочкой?
Ш у р а. Называй, Вася. Ничего. Хуже не будет. Ты мне истрепал все нервы. (Прижимается к нему.) Я тебя нынче во сне видела.
П е р е д ы ш к и н. Ага! Вот видишь. (Хочет ее поцеловать.)
Ш у р а (отскакивая). Только не здесь... (Бежит к шару.)
П е р е д ы ш к и н. Где же?
Ш у р а. Поднимемся.
П е р е д ы ш к и н. Мне на заседание надо.
Ш у р а. Мы будем одни, Вася!
П е р е д ы ш к и н. А билеты? (Хочет ее обнять.)
Ш у р а. Есть. Подожди. (Входит в корзину шара.) Иди ко мне. Иди, Васюк, дай руку.
П е р е д ы ш к и н. Гоп! (Вскакивает в корзину.)
Ш у р а. Вот так.
П е р е д ы ш к и н. А может, в другой раз? Когда ветру поменьше будет?
Ш у р а (сторожу). Дедушка, подымай.
П е р е д ы ш к и н. Небось наверху болтать будет?
Ш у р а. Подымай! Только повыше.
П е р е д ы ш к и н. Зачем же повыше?
Сторож включает лебедку. Шар идет наверх. В полете.
Полегче, полегче!
С т о р о ж. Если сомлеете - дайте сигнал.
Г о л о с Ш у р ы. Передышкин, держи меня. Ой, не могу! Ай, мамочка!
Лебедка работает, трос раскручивается.
С т о р о ж (кричит вверх). Молодой человек, не бойтесь! Только первые сто метров страшно!
Входит Персюков.
П е р с ю к о в. Сколько предельная высота?
С т о р о ж. Пятьсот метров, товарищ директор.
П е р с ю к о в. Качай на пятьсот метров.
Лебедка работает.
С т о р о ж. Триста метров. Триста пятьдесят. Четыреста.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Довольно! Хватит!
С т о р о ж. Четыреста пятьдесят.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Хва-а-а-тит!
П е р с ю к о в. Качай.
С т о р о ж. Пятьсот. Стоп.
П е р с ю к о в (вверх). Висишь? Ну, виси, виси.
Слышна речь Есауловой. Аплодисменты.
Папаша. Где я живу, знаешь?
С т о р о ж. Так точно.
П е р с ю к о в. Сходи и попроси мою маму, чтобы она дала тебе, гм... мое летнее пальто. Принеси его мне. А то что-то становится вроде холодновато.
С т о р о ж. А кто при шаре останется?
П е р с ю к о в. Я.
С т о р о ж. А вы управитесь, товарищ директор?
П е р е г о н о в. Безумно сложно.
С т о р о ж. Как прикажете. На вашу ответственность. (Уходит.)
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а (еле слышен). Персюков! Ты гад!
П е р с ю к о в. Очень может быть.
Звонок сигнала.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Меня качает!
П е р с ю к о в. Что? Не слышу. Тебя качает? Пускай качает!
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Я больше не могу.
П е р с ю к о в. Что? Больше не можешь? Рожденный ползать - летать не может.
Г о л о с П е р е д ы ш к и н а. Давай вниз! Давай вниз!
П е р с ю к о в. Что? Вниз хочешь? Бросай энциклопедический словарь и визитную карточку. Не слышишь? Словарь и карточку. Понятно? Кидай вниз. Что? Не хочешь? Ну, как хочешь. Тогда виси! Не слышишь? Тогда, я говорю, виси. Ви-си-и!
Нервные звонки сигнала. Мигает красная лампочка.
Мигай, мигай.
Из театра слышатся бурные аплодисменты.
Огласили телеграмму!
Из театра гремит овация.
Кончился Конск. И кончился Персюков.
Входят Есаулова, Ваткин, Неуходимов, старуха
Сарыгина, некоторые гости и пр. Все возбуждены. В
руках цветы. В глазах ликование.
Все направляются к Персюкову.
Е с а у л о в а. Куда же ты скрылся? Вот, товарищи, настоящий герой сегодняшнего праздника! Алексей Степанович Персюков.
Аплодисменты.
Ну, Алеша, прости, если что было между нами. Как говорится: не поцапаешься не выцарапаешься. Выцарапались.
Есаулова обнимает Персюкова. Он стоит убитый.
Входит сторож.
С т о р о ж. Пожалуйте пальтишко. (Замечает сигналы.) Батюшки! А эти до сих пор висят! Небось закачались, сердешные. (Включает лебедку.)
Е с а у л о в а. Что с тобой, Персюков? Почему молчишь, как красная девица? На тебя непохоже.
П е р с ю к о в. Я не виноват. (Надевает пальто.) Что-то мне холодновато.
Е с а у л о в а. Уж не заболел ли?
Н е у х о д и м о в (выступая вперед с цветами). Дорогой Алексей Степанович! Прими эти цветы от товарищей по организации чествования великого русского математика Лобачевского.
Передышкин и Шура появляются в корзине шара.
П е р е д ы ш к и н. Стой! (Выскакивает из корзины.) Стоп! Все это брехня и сплошная липа. Никакого великого математика Лобачевского никогда в Конске не было.
Е с а у л о в а. Как это не было? Да ты спятил?
П е р е д ы ш к и н. Не было. Был какой-то, пес его знает, Иван Николаевич Лобачевский. А настоящий Лобачевский Николай Иванович.
Е с а у л о в а. Что ты говоришь?
Возгласы ужаса.
П е р е д ы ш к и н. То, что ты слышишь. Вот документы. (Сует Есауловой словарь и карточку.)
Все окружают его, читают. Возгласы ужаса.
Е с а у л о в а. Что же это такое, товарищи? Ведь мы город переименовали! Персюков, что это значит?
П е р с ю к о в. Произошло недоразумение.
П е р е д ы ш к и н. А-а-а! Вы слышали? Произошло недоразумение. Не тот Лобачевский. Понятно вам это? Не тот!
Е с а у л о в а (машинально). Не тот Лобачевский... Да... Не тот... (Вдруг резко.) Стой! Лобачевский не тот. Хорошо. (Со страстью.) А трамвай тот? А бульвар - тот? А отель на шестьдесят номеров - тот? А станкостроительный вуз - тот? Весь город не тот. Все не то. Все другое. Все лучше. Лобачевского нет? Отлично! Да здравствует Лобачевск!
П е р е д ы ш к и н. А, вот как? Да тут, оказывается, орудует целая банда! (Обводит всех грозным, испытующим взглядом.) Ну, миленькие!.. (Видит старуху Сарыгину.) А! Внучка! Здравствуй, бабушка. Подойди-ка сюда, подойди. Стой! Чья это визитная карточка? Кто этот Иван Николаевич? Говори, чертова кукла!
С а р ы г и н а (ничего не понимая). Это визитная карточка покойного моего деда Ивана Николаевича.
П е р е д ы ш к и н. Сознаешься?
С а р ы г и н а. По свидетельству моей покойной матушки Ларисы Константиновны, урожденной Извозчиковой...
П е р е д ы ш к и н. К черту покойную матушку, урожденную Извозчикову! (Грозно.) Говори, зачем людей обманывала?
С а р ы г и н а. Я не обманывала.
П е р е д ы ш к и н. Обманывала. Вместе со своим сообщником, прожженным авантюристом Персюковым. Ты нам, старая хрычовка, вкручивала баки, будто твой дедушка Иван Николаевич Лобачевский великий математик, а великий математик как раз Николай Иванович Лобачевский. Что? Засыпалась? (Потрясает словарем.) Ну?
С а р ы г и н а. Я не говорила, что покойный Иван Николаевич математик. Боже меня упаси! Наоборот. По свидетельству моей покойной матушки...
П е р е д ы ш к и н. К черту матушку!
С а р ы г и н а. По ее свидетельству, покойный Иван Николаевич, обладая нежной душой и хорошим музыкальным вкусом, превосходно играл на флейте.
П е р е д ы ш к и н. К черту флейту! Мы понимаем, при чем тут флейта. Грамотные. Говори лучше, как партию и правительство обманывала.
С а р ы г и н а. Покойный Иван Николаевич, говорю я, играл на флейте, а математиком был другой Лобачевский, Николай Иванович Лобачевский, профессор Казанского университета, родной дядя покойного дедушки Ивана Николаевича.
П е р с ю к о в. Родной дядя?
С а р ы г и н а. Родной дядя. Будучи ординарным профессором Казанского университета, покойный Николай Иванович Лобачевский довольно часто приезжал из Казани повидаться со своим племянником, покойным Иваном Николаевичем.
П е р с ю к о в. Приезжал повидаться? Куда приезжал?
С а р ы г и н а. В Конск, батюшка, в Конск.
1 2 3 4 5 6