Лотар шагнул вперед. Внутри было грязновато и дымно от очага, который горел на кухне. Посетителей было трое. Двое сидели рядом, сумрачно разглядывая общую кружку с дешевым кислым вином. Третий, несмотря на жару, кутался в плащ и вздрагивал, как в приступе лихорадки.
Лотар отошел к противоположному от двух выпивох краю длинного общего стола, снял сумку и сел на вытертую до блеска деревянную скамью. Почти сейчас же из двери, ведущей на кухню, выскочил голый по пояс, потный духанщик и бросился к новому посетителю.
– Чего угодно молодому господину из отдаленных земель?
– Ужин и комнату для ночлега. Но постель должна быть без клопов, а ужин без мух.
– У меня самый чистый духан во всем городе, – горделиво произнес хозяин. – Если бы было иначе, то даже в эти трудные времена у меня не собралось бы… – Он едва ли не с гордостью обозрел двоих нищих. – Что господин будет пить?
Лотар заколебался. Он знал, что алкоголь не доставит ему удовольствия. Но не заказать вина значило стать слишком приметным клиентом, о котором, пожалуй, несколько недель духанщик с негодованием будет рассказывать каждому встречному и поперечному.
– Вино, конечно, и большую кружку воды, очень большую. Я, знаете ли, – Лотар чуть ли не заискивающе улыбнулся, – привык на Срединных островах разбавлять вино холодной водой.
Духанщик огорченно покачал головой:
– И каких только чудачеств не придумают чужеземцы.
Скоро на столе в огромном деревянном блюде появился ужин, затем кувшинчик с вином и огромная глиняная кружка с водой. Но духанщик не уходил. Он смотрел, как Лотар расправляется с мясом и ароматной, свежей зеленью, и вздыхал, не решаясь задать следующий вопрос. Наконец он осмелился:
– Молодой господин долго пробудет в нашем городе?
– Не знаю, завтра поброжу по базару, посмотрю, какие у вас цены. – Для того чтобы двигаться дальше, Лотару необходимо было купить множество самых разных вещей. – И еще я хотел послушать разговоры…
– В таком случае господину следует заплатить вперед.
И всего-то. Лотар усмехнулся. Ему, как воришке, всюду мерещатся мнимые ловушки. Он кивнул, сунул руку в сумку, достал кожаный кошелек, отсыпал на стол три драхмы.
Монеты исчезли молниеносно. Лотар даже удивился, как быстро может летать пухлая рука духанщика. Потом хозяин стал приседать и кланяться.
– Благородный господин может оставаться три дня, а может, если пожелает, и больше. У меня самый приличный духан в нашей части города. Надеюсь, я не обидел благородного чужестранца тем, что попросил деньги вперед?
Духанщик, пятясь, исчез. Лотар посмотрел на блюдо с мясом. Интересно, будь он обычным человеком, сумел бы он разглядеть, что ест? В общем-то Лотару это было не нужно, он видел каждую щербину на противоположной стене духана так же отчетливо, как в ясный полдень. Но теперь такие мелочи будут определять, насколько он покажется подозрительным другим людям. Повысив голос, он произнес:
– Духанщик, я не вижу своего ужина. Принеси свечу, и поскорее!
Толстая сальная свеча в большом глиняном подсвечнике появилась почти мгновенно. Почему-то пятно желтого свечного света около его блюда обрадовало Лотара. Он с наслаждением вонзил зубы в хорошо пропеченную баранину, чувствуя, как горячий жир течет по его подбородку…
И тут сильная рука опустилась на его плечо. Чей-то смутно знакомый голос произнес по-гурхорски, с легким варварским акцентом:
– А не угодно ли будет благородному чужеземцу разделить ужин с соплеменником? И, может быть, отдать ему долг?
Лотар повернулся.
На него, улыбаясь во все тридцать два великолепных зуба, смотрел измученными, голодными глазами Рубос из Мирама, бывший командир Лотара и почти что его земляк.
– Старина! – Лотар и сам не ожидал, что в порыве радости обнимет этого человека. – А я думал, тебя нет в живых.
– Я и сам так думал, – ответил тот, – пока дассы не убедили меня в обратном.

ГЛАВА 3

Вторая кружка вина уже исчезла в широкой глотке Рубоса, и на столе появилась третья, к нескрываемой зависти двух выпивох на другом конце стола. Четвертое блюдо с мясом опустело, хотя уже и не так быстро, как третье. Свеча догорела до половины.
Лотар допил свою кружку воды и попросил духанщика принести еще одну, уже ничего не опасаясь.
Рубос вытер жир с подбородка и облизал пальцы. Белесая щетина двигалась со щеками, за которыми почтенный воин языком выковыривал волокна мяса, застрявшие между зубов. Он был вполне счастлив.
– Ты не поверишь, но я почему-то приперся в этот духан и целых три дня ждал неизвестно чего. Я действовал, – Рубос развел руками, – словно по приказу!
– Знаешь, я тоже. – На мгновение Лотару показалось, что он слышит колокольчик, зазвеневший только для него и предупреждающий о смертельной опасности. – Ладно, потом… Ты лучше расскажи, почему ты живой?
– Вечером перегрыз веревки, которые оказались из старого льняного тряпья, и убежал. Но меч вернуть не удалось. А что я теперь без меча? Так, копыто без подковы.
– Подожди, я не понял, ты что же, пешком шел через пустыню?
– Нет, я увел у них двух лошадей, но они по дороге сдохли, потому что удрать-то я удрал, а вот захватить с собой пищу и воду, особенно для лошадей, не успел.
– Устроил при бегстве бучу?
– Буча сама поднялась, после того как я столкнул двух разбойников, а их головы загрохотали, как пустые кувшины.
– Они гнались за тобой?
– Пытались, но я выбрал самый тяжелый путь, который даже меня чуть не прикончил.
– Теперь понятно, почему ты загнал лошадей.
– Они были плохо подготовлены для настоящего дела. Если бы у меня был мой Веселок, я прискакал бы сюда свеженьким, как после поцелуя прекрасной барышни.
Лотар поймал себя на том, что разглядывает Рубоса пристально, как в бою. За словами, которые так небрежно произносил воин, была и смертельная рубка, и плен, и угроза позорной смерти, и драка безоружного, изможденного пленника с сухопутными пиратами, и отчаянное, чудом окончившееся успехом бегство, и погоня, которая привела к гибели сильных, выносливых коней, и последние, на грани возможного, усилия добраться до людей, и, наконец, нужда и лютый голод последних дней.
Рубос провел грязной рукой по подбородку.
– Теперь бы мне выспаться, сходить в баню, к цирюльнику, переодеться, купить новый меч, а там… – Он закинул руки за голову и привалился к стене, счастливо улыбаясь, словно все это у него уже было.
– И что бы ты сделал?
– Я потерял все, что нажил за пятнадцать лет службы. По-моему, самое время податься в родные края. Как только появятся деньги на обратную дорогу.
– Знаешь, я думаю о том же. И мне нужен попутчик. Может быть, поедешь со мной? – И быстро добавил, пока Рубос еще улыбался: – Естественно, расходы я беру на себя.
– Здорово, малыш! – Рубос хлопнул Лотара по плечу. Раздался звук, словно его ладонь шлепнула по твердому, сухому дереву. Глаза у Рубоса сузились. – Эге, да ты немного изменился. – Он еще раз хлопнул Лотара. – С тобой ведь тоже что-то происходило, верно? – Глаза Рубоса залучились смехом. – Или мне теперь нужно называть тебя «благородный господин»? – Он очень похоже изобразил сюсюканье духанщика. – Сдается, тебе повезло больше, чем мне.
Пока он болтал, Лотар напряженно думал, следует ли рассказать Рубосу правду. Обмануть его не составило бы труда. Рубос из Мирама был мудрым воином, но весьма легковерным человеком. И все-таки Лотар решил ничего не скрывать. Чтобы потом не опасаться, что Рубос может подвести.
– Да как сказать. Не думаю, чтобы то, что со мной произошло, называлось везеньем.
И Лотар поведал все, что помнил и что мог определить словами. Он не пытался ничего объяснять, он лишь рассказал, как все было.
Когда он закончил, свеча догорела до подставки, выпивохи ушли, духанщик, заперев дверь, отправился спать, многократно перед этим спросив, не нужно ли чужеземным господам чего-либо еще. Одна из его служанок, часто кивая, доложила, что на дворе готовы два ведра воды, чтобы вымыться господину, который пришел первым – то есть Рубосу, – и что кровати застелены новым, надушенным лавандой бельем.
Окончив рассказ, Лотар долго смотрел в сторону. Потом решился и поднял взгляд на Рубоса. В глазах воина отражалось пламя свечи. Почему-то Лотару не хотелось сейчас читать его мысли.
– Ты говоришь, это осталось в тебе?
– Да. Я могу делать все, что хотел сделать со мной Гханаши, только по собственному желанию. Но я не оборотень, Рубос, и даже не колдун. Я человек и могу это доказать.
– Как?
– Пока не знаю.
Рубос вытянул вперед руку и сжал запястье Лотара.
– Знаешь, я даже немного завидую тебе. Так драться… – Он огляделся. – Если бы я не объелся, можно было бы попробовать на заднем дворе.
– Что попробовать?
– Ну, ты показал бы мне какие-нибудь из твоих новых ухваток. Ведь все прежние я знал наизусть. – Рубос поморщился. – Они были очень уж щенячьими. Так что я замечу любой из новых приемов…
Рубос не успел даже мигнуть, как кинжал Лотара, который до этого лежал на блюде с остатками мяса, был приставлен острием к его горлу. Рука, которая сжимала кинжал, была та самая, которую Рубос перед этим придерживал и, казалось, полностью контролировал. Рубос окаменел.
– Это тебя убеждает? – спросил Лотар и убрал кинжал в ножны.
– Клянусь Живой, такую шутку я бы не позволил сыграть с собой даже тебе, если бы…
– Вот именно, если бы мог хоть как-то противостоять.
Рубос вытер пот со лба.
– Не нужно было так много есть, а еще вернее – столько пить. Это вино, оказывается, слишком крепко для моей старой головы.
– Это не вино, Рубос, – покачал головой Лотар. – Но все равно, я утверждаю, что я человек.
Рубос задумался на мгновение.
– Знаешь, я не совсем понял, что ты сделал со слонихой.
Сначала дрогнули губы Лотара, потом улыбнулись глаза, потом он рассмеялся по-настоящему.
– Она же спасла меня. Кроме того, у нее был такой голос… Собственно, я до сих пор не понимаю, как она могла говорить, и если не она произносила те слова, то чьи же предупреждения спасли меня? Но сейчас я не о том. Чтобы отправить ее в места, где она могла бы выжить со своим детенышем, я хотел сначала вырасти до гигантского размера, подцепить их обоих и перенести через те двести лиг, которые отделяли оазис от ее родных лесов. Это ей не понравилось, она боялась, что, став драконом, я забуду о цели превращения и сожру ее с малышом.
– Капризная особа, – проворчал Рубос.
– Как настоящая женщина, – усмехнулся Лотар. – Мне пришлось расчистить один из ходов, которые оставались в развалинах дома Гханаши. И по нему мы дошли до места, где все было по-иному.
– Как по-иному? И что представлял собой этот ход?
– Я не все понял в этом колдовстве. Идешь по коридору, все похоже на обычный дом, а оказываешься за двести лиг от места, где вошел в него.
– Ну а назад можно пройти?
– Можно, я ведь так и сделал. – Лотар помолчал, глядя в пламя свечи. – Этот коридор пришлось расширять, чтобы она могла пройти. А самое трудное было – затащить ее в дом Гханаши. Она очень упиралась и пошла только после того, как Джирда пробежал туда и стал звать ее уже от другого выхода…
– Кто такой Джирда?
– Слоненок.
– Он ей трубил?
– Нет, звуки там не проходят. Такой коридор – вообще неприятное место. Я не очень даже и сердился на нее за то, что она упрямилась. Тем более что в какой-то момент понял – все кончится наилучшим образом.
– Удивительно, как ты с ней управился.
– Она возмущалась, как будто я замыслил нечто бесчестное. Но я был тверд, и она подчинилась. Да и Джирда помог, вот уж кто не дрогнул ни на мгновение. – Лотар сделал глоток воды, так приятно было пить воду сразу же, как только возникала мысль о воде. – Но когда мы перешли на ту сторону, мои хлопоты не кончились. Оказалось, это место занято другими слонами, и они не хотели принять ее.
– Скажи пожалуйста, – удивился Рубос, – слоны, а компанию выбирают, как спесивые ибрийские дворяне.
– Пришлось заставить их предводителя защитить ее.
– Значит, ты дрался со слоновьим вожаком?
– Нет, конечно. Просто вошел в его сознание и сказал, что новенькая будет отличной подругой его старшему сыну.
– Ну и правильно. – Рубос кивнул, громко глотая, допил вино, потом спросил: – Что будем делать завтра?
– Прежде всего я верну тебе долг. Потом пригласим цирюльника, сходим в баню, я и забыл, что такое горячая вода, потом…
Дверь трактира задрожала от бешеных ударов с улицы. Зычный, привыкший к командам голос заревел:
– Именем короля Конада, духанщик, приказываю открыть дверь! Считаю до десяти, а потом, если дверь не будет открыта, я прикажу выломать ее.
Испуганный духанщик прибежал, путаясь в длинном ночном халате, когда дверь уже ломали. Вместо того чтобы открыть ее, он стал бестолково бегать по комнате, натыкаясь на скамейки. Когда дверь рухнула, подняв клубы пыли, в духан сразу вломилось не менее десятка стражников. Среди них Лотар без труда узнал Мазота с Элирахом. Вперед, важно покручивая ус, выступил толстяк в смешных доспехах, но с холодным выражением глаз, выдававшим задиру.
– Духанщик, почему не открыл? – Зычный голос толстяка так не вязался с его обликом, что Рубос улыбнулся.
– Не успел, господин Зерес. – Духанщик кланялся как заведенный. – Все случилось так быстро…
– Я тебе покажу, что такое быстро… – Неожиданно затянутый в тугую кожу кулак капитана сбил духанщика с ног.
Стражники словно ждали этого. Они выхватили оружие и стали атакующим полукругом перед Лотаром и Рубосом. Старый вояка из Мирама вскочил, опрокинув табуретку, присел в боевой стойке, выставил вперед руки, готовый к драке.
Лотар внимательно осмотрелся. Главное – как защитить Рубоса. Скорее всего, Лотару удастся прикрыть его от арбалетчиков, замерших у противоположной стены. Сразу-то они стрелять не будут, им помешают свои, а это, что ни говори, шанс… Нет, так рисковать нельзя. Если существует хоть малейшая угроза его жизни, следует быть послушным. Пока.
Капитан неистовствовал:
– Без глупостей, идиоты! Я могу сделать с вами все, что захочу, и ничего мне не будет, поэтому… Меч на стол, ты, молокосос!
– Ты всегда такой смелый, когда тебя прикрывает десяток медных лбов? – холодно усмехнулся Рубос.
Капитан размахнулся и ударил Рубоса, но наемника нельзя было достать так же просто, как духанщика. Неожиданно кулак капитана оказался в огромной руке Рубоса. Все затаили дыхание. Послышался треск суставов, и Рубос оттолкнул капитана. Тот, кусая губы от боли, принялся растирать раздавленную кисть. Мечники подняли оружие.
– Мы сдаемся, господа. – Лотар достал Гвинед из-за спины и положил его на стол. Потом добавил к нему кинжал. – Только обращайтесь с этим мечом аккуратно, господин капитан, ему цены нет.
– Стану я… – Мучительное выражение не сходило с лица капитана.
– Я еще раз прошу обращаться с этим клинком аккуратно, – сказал Лотар и понял, что, пожалуй, этого будет достаточно. Перегнув палку, он добьется обратного.
– Да, кстати, дружок, – добродушно, с деланной пьяной расслабленностью спросил Рубос, – ты забыл сказать – мы арестованы или как?
– Я должен разоружить вас и доставить во дворец. – Капитан подошел и взял Гвинед так осторожно, словно он был раскален докрасна. После этого злость снова вспыхнула в его воспаленных глазах. – А там вас, скорее всего, вздернут на дыбу как бродяг и разбойников.
Лотар повернулся к духанщику и приказал:
– Наши кровати, добрый человек, оставь за нами. За них заплачено.
Допив из кружки воду, чтобы она не пропадала зря, Лотар, поеживаясь от тычков в спину, впрочем, довольно деликатных, вышел из духана. Рубос, переругиваясь с капитаном, топал сзади.

ГЛАВА 4

За крохотным окошком под потолком стояла темень, как будто никогда не существовало ни звезд, ни даже факелов. В камере было прохладно, и Лотар с удовольствием разлегся на каменном, довольно чистом полу, отдав свою подстилку Рубосу. Впрочем, наемнику не сиделось, он расхаживал из угла в угол. Его шаги отдавались в коридоре щелкающим, гулким эхом.
– Рубос, сядь, пожалуйста, – попросил Лотар. – Из-за тебя ветер поднялся.
Тот остановился, потянулся и, стараясь не казаться рассерженным, пророкотал:
– Удивительно, как ты можешь оставаться таким спокойным! Арестовали ни за что, отобрали оружие, и какое! Сняли пояс, в котором было триста цехинов –
1 2 3 4