на дороге было полно солдат Мины, и за городом их находилось даже больше, чем внутри его. К тому же люди бросали на эльфа слишком неприязненные взгляды. Многие изрыгали угрозы.Герард понял, что Мина приняла единственно верное решение — в данное время тюрьма действительно была самым безопасным местом для этого юноши. Если только для него вообще можно было найти таковое в Оплоте…Городская стража либо погибла при штурме, либо сбежала, и Мине пришлось заменить ее нераканцами. Они равнодушно посмотрели на эльфа и с явным раздражением выслушали уверения Герарда в том, что нового узника необходимо поместить под усиленную охрану. Один из них сунул рыцарю связку ключей, указав в направлении тюремного блока.Герард отвел эльфа в самый темный конец коридора — подальше от человеческих глаз.— Мне очень жаль, Ваше Величество, — сказал он.Король пожал плечами и уселся на каменную плиту, заменявшую кровать. Герард принялся запирать дверь.Сильванеш поднял голову.— Я должен поблагодарить тебя. Ты спас мне жизнь.— Полагаю, что сейчас вы предпочли бы погибнуть, — печально заметил соламниец.— Да, их мечи не причинили бы мне такой боли, — согласился эльф, изобразив на лице слабое подобие улыбки.Герард огляделся — рядом никого не было.— Ваше Величество, — прошептал он, — я могу устроить вам побег. Правда, не сейчас — сначала мне нужно кое-что сделать…— Я ценю твое великодушие, рыцарь, но ты лишь подвергнешь себя бесполезному риску. Я не могу бежать.— Ваше Величество! — Голос Герарда зазвучал тверже. — Вы видели ее. Вы слышали ее. У вас нет шансов! Она вас не любит. Как, впрочем, и никого другого, кроме своего Бога.— Он и мой Бог тоже, — спокойно возразил Сильванеш. — И он обещал, что мы с Миной будем вместе.— И вы все еще верите ему?— Нет, — ответил эльф после минутного колебания. Казалось, ему было трудно произнести это. — Нет, не верю.— Тогда будьте готовы. Я вернусь за вами.Сильванеш снова покачал головой.— Ваше Величество, — вновь заговорил Герард, теряя терпение, — а известно ли вам, почему Мина держит вас здесь, вдали от вашего королевства? Да потому, что народ Сильванести не пойдет ни за кем, кроме вас, и она это знает. Эльфы сидят сложа руки и ждут вашего возвращения. Вот и вернитесь, станьте для них тем самым королем, которого так боится Повелительница Ночи!— Стать для них королем, — Сильванеш скривил рот. — то есть опять лицезреть мою матушку, слушать ее плач и упреки, терпеть унижения… Я скорее предпочту провести в тюрьме всю жизнь — а она у нас, эльфов, длинная, — чем отправлюсь домой.— Да опомнитесь же вы наконец! Если бы дело касалось только вас, вы имели бы полное право хоть заживо сгнить тут! — взбесился Герард. — Но вы король, независимо от того, нравится вам это или нет. А король не имеет права не думать о своих подданных.— Я думаю, — заявил эльф. — И всегда буду думать о них. — Вскочив на ноги, он подошел к Герарду. — По словам Мины, ты — Соламнийский Рыцарь. Что тебе нужно от Повелительницы? Ты послан шпионить за ней?Герарда бросило в жар.— Можешь не признаваться, — сказал Сильванеш. — Все равно Мина видит твое сердце насквозь. Потому-то она и назначила тебя моим телохранителем. И если ты действительно хочешь мне помочь…— Хочу, Ваше Величество, — заверил эльфа Герард.— Тогда возьми. — Сильванеш протянул ему сквозь прутья решетки сверкающее синее кольцо. — Я уверен, что очень скоро ты повстречаешь эльфийского воина по имени Самар. Он разыскивает меня по поручению моей матери. Отдай ему это кольцо и, когда он спросит, где ты его взял, скажи, что снял с моего трупа.— Ваше Величество…Король настаивал:— Возьми. И не забудь — я мертв.— С какой стати я должен врать? И с какой стати ваш Самар должен мне верить?— Он поверит тебе. И меня больше не будут искать.Рыцарь взял украшенное сапфирами колечко — такое маленькое, что не всякий ребенок смог бы надеть его себе на палец.— А как мне найти Самара?— Тебе придется выучить одну эльфийскую песню, — ответил Сильванеш. — Это детская песенка, которую пела мне мать, предупреждая о приближении опасности. Пой ее в пути, и Самар сам найдет тебя.— Ага, и перережет мне горло…— Нет, он начнет задавать вопросы. Самар — достойный эльф. Ты можешь безбоязненно поведать ему о моей гибели.— Я бы предпочел открыть ему правду, Ваше Величество, — сказал Герард. Молодой король начинал вызывать у него симпатию.Сильванеш нахмурился.— Ладно, — вздохнул рыцарь. — Так что это за песенка?Эльф научил Герарда своей песне. Ее слова и музыка были очень простыми. Вообще-то это была детская считалочка: «По пять близнецов на руках у меня, четыре сестрички-ноги у коня». А последнюю строчку Герард запомнил навсегда: «Без братьев живет лишь одна единица, и не с кем ей горем своим поделиться».Сильванеш отошел к каменной кровати, лег на нее и повернулся лицом к стене.— Скажи Самару, что я умер, — повторил он тихо. — И не считай себя лжецом, ибо к тому времени я действительно буду мертв. 11. Выпустить птичку из клетки Выйдя из тюрьмы, Герард с удивлением обнаружил, что на улице совсем стемнело. Он внимательно огляделся и, будто бы прогуливаясь, прошелся вдоль здания тюрьмы. К счастью, его опасения оказались напрасными: никто не следил за ним, прячась в дверных проемах или среди ночных теней.«Это мой шанс, — подумал соламниец. — Я прошмыгну за ворота, затеряюсь среди войск, разыщу того эльфийского воина, а потом отправлюсь к своим. Да, именно так я и поступлю, ибо уехать прямо сейчас — самое мудрое решение, какое только могло прийти мне в голову».Мысленно одобряя свой план, Герард уже знал, что на самом деле он ограничится лишь выполнением обещания, данного Сильванешу (по крайней мере первой его части), — найдет Самара.Но сначала ему нужно было встретиться с Одилой. Рыцарь не сомневался, что на сей раз убедит ее бежать вместе с ним: он подготовил несколько блестящих аргументов не в пользу Единого Бога и теперь собирался воздействовать ими на соламнийку.Храм Сердца был древним строением, возведенным еще до Катаклизма. Посвященный Богам Света, он был построен у подножия горы Гришнор и считался самым старым зданием в городе — его история началась в те далекие времена, когда Оплот еще был маленькой рыбацкой деревушкой. Храм окутывали различные слухи и легенды. В частности, поговаривали, что его фундамент был заложен одним из Королей-Жрецов, который, будучи выброшен на этот берег после кораблекрушения, решил отблагодарить Богов за сохраненную ему жизнь, воздвигнув в их честь новое святилище.После Катаклизма Храм Сердца могла постигнуть печальная участь многих его каменных собратьев: не имея возможности излить свой гнев на самих Богов, люди громили посвященные им святыни. Однако этот Храм все-таки выстоял (в основном благодаря преданию о том, что в нем живет дух Короля-Жреца, ревностно охраняющий свое творение от всех и вся), и дело ограничилось лишь запустением.После Войны с Хаосом грозный дух, по-видимому, улетел в иные миры, ибо жрецы из Цитадели Света, поселившиеся в Храме, так и не встретили там ни одного привидения.Храм являл собой маленькое невзрачное строение из белого мрамора, увенчанное острой крышей, которая упиралась в кроны деревьев. Внутри располагался центральный зал с алтарем — самое большое и важное помещение, окруженное множеством служебных комнат — спальнями жрецов, библиотекой и многим другим. Парадный вход Храма был оснащен двойными дверями.Решив, что конь — не лучшее средство передвижения по оживленным улицам, Герард оставил его в конюшне постоялого двора у Западных Ворот и пешком направился на север, к холму, на вершине которого и находился Храм Сердца.У дверей собралась небольшая толпа желавших послушать рассказы Мины о чудесах, сотворенных Единым Богом. Какой-то пожилой мужчина недовольно хмурился, но большинство пришедших выглядели весьма заинтересованными.Храм был ярко освещен, а двери его распахнуты настежь. Несколько Рыцарей Тьмы, возглавляемых Галдаром, несли в центральный зал саркофаг Золотой Луны. Рогатая голова минотавра отчетливо вырисовывалась на фоне пламени свечей, которые горели в канделябрах на стенах зала. Мина то и дело прерывала свою речь, дабы убедиться, что с саркофагом обращаются бережно и с надлежащим почтением.Герард стоял в тени дерева, оценивая обстановку и выискивая взглядом Одилу, когда вдруг минотавр сделал кому-то замечание, и Мина так разволновалась за безопасность тела в янтарной гробнице, что потом долго не могла вспомнить, на каком же месте остановилось ее повествование.О более удобном случае встретиться с Одилой Герард и мечтать не мог — Галдар был всецело занят саркофагом, а Мина — верующими, а посему, едва лишь около Храма появилась группа нераканцев с личными вещами Мины, соламниец поспешил пристроиться к ним.Рыцари пребывали в отличном настроении. Они смеялись, весело обсуждая, как здорово пошутила их госпожа, выкурив жрецов из Храма. Герард не понимал, в чем заключается соль шутки, и подозревал, что и сама Мина изрядно удивилась бы подобной оценке своих действий.Отряд прошел через двойные двери и направился в покои Повелительницы Ночи. Посмотрев налево, Герард увидел Одилу: она стояла перед алтарем и давала указания нераканцам, вносившим в зал саркофаг.Герард нырнул в тень и принялся ждать, когда все уйдут и он сможет переговорить с Одилой с глазу на глаз. Рыцари начали водружать саркофаг на деревянные подпорки, и тут же раздался шквал воплей и проклятий, поскольку один из нераканцев, не справившись с тяжестью, уронил свой край саркофага, придавив товарищам пальцы. Одила резко осадила их, а минотавр свирепо зарычал. Люди продолжили установку саркофага с удвоенным вниманием, и вскоре он занял нужное положение.На алтаре горели сотни белых свечей, вероятно помещенных туда Одилой. Их пламя отражалось в янтарных стенках саркофага, делая его похожим на живую массу из мириад крошечных огоньков, и Герарду казалось, что лицо Золотой Луны выглядит даже более мирным, чем при жизни. Пожалуй, Мина не ошиблась: усопшая действительно была счастлива вернуться домой.Рыцарь вытер лоб рукавом — от свечей исходил невероятный жар. Решив немного отдохнуть, Герард, придерживая рукой меч, прокрался к скамейке в заднем, затемненном конце комнаты и уже стал опускаться на нее, как вдруг обнаружил, что его кто-то опередил. Он вскочил, собираясь извиниться, да так и замер с открытым ртом: перед ним, устремив невидящий взгляд в сторону алтаря, сидел Палин.Едва коснувшись его безжизненной, чуть теплой руки, Герард сразу же ощутил неприятный комок в горле и поспешно пересел на соседнюю скамейку, где и затаился, ожидая ухода минотавра.— Я выставлю вокруг саркофага усиленную охрану, — неожиданно услышал он голос Галдара.Соламниец выругался: он не предвидел подобного поворота событий.— Нет, не нужно, — возразила Одила. — Мина будет проводить здесь богослужение, и она просила, чтобы к моменту ее возвращения зал освободили от посторонних.Рыцарь хотел с облегчением вздохнуть, но вынужден был снова затаить дыхание, ибо Галдар, в это время уже выходивший из зала, неожиданно остановился и обвел его настороженным взглядом. Герард застыл на месте, отчаянно пытаясь вспомнить, могут ли минотавры видеть в темноте, и если да, то насколько хорошо. На мгновение он решил, что пропал, ибо Галдар вдруг посмотрел прямо на него, однако беда миновала: не заметив ничего подозрительного, минотавр удалился.Герард снова вытер пот, который теперь лил с него ручьями, и начал пробираться вдоль длинных рядов скамеек к алтарю. Он старался двигаться бесшумно и злился оттого, что его кожаная одежда предательски скрипела, а железные доспехи вторили ей бодрым перезвоном.Пламя свечей ярко озарило Одилу, и рыцарь ужаснулся ее худобе и истощенности. Впрочем, это было вполне естественно: соламнийка несколько недель тряслась в повозке, где все развлечения сводились к слушанию Мининых разглагольствований и кормежке двух полумертвых чародеев. Такая жизнь у кого хочешь вызовет упадок сил! Возможно, Одила и удержала бы в руках свой меч, но о поединке с опытным противником не могло быть и речи.Она больше не смеялась и не щебетала, как прежде, а лишь молча служила Божеству, коего соламниец и прежде недолюбливал, теперь же возненавидел всеми силами души. Да что же это за Бог, которому отвратительны радость и смех своих детей?! Нет уж, Герард и сам в его ряды ни ногой, и Одилу он выдернет из них через несколько минут, уговорив ее бежать вместе с ним.Увы, эта надежда умерла так же быстро, как и родилась: едва заметив, с каким выражением лица девушка склонилась над алтарем, рыцарь понял, что зря потратил время на дорогу в Храм.Внезапно он вспомнил старую охотничью уловку для ловли птиц: на длинную прочную нитку насаживали одну за другой горстку ягод. Птица начинала их склевывать, незаметно для себя поглощая и нить. Съев угощение, пернатая порывалась улететь, но не могла, ибо к концу трапезы нитка уже прочно застревала у нее внутри.Вот и Одила проглотила одну за другой все приманки, развешанные для нее коварным Единым Богом, и последняя из них — способность сотворить чудо — так крепко привязала ее к нему, что теперь только другое чудо — великое чудо — могло разорвать эти страшные узы.Впрочем… может быть, именно таким чудом и являлась дружба?— Одила, — позвал рыцарь.— Что тебе нужно, Герард? — спросила она, не оборачиваясь.— Поговорить с тобой. Я не отниму у тебя много времени.Соламнийка уселась на скамейку рядом с янтарным саркофагом. Герард предпочел бы держаться подальше от света и жара свечей, но Одила не захотела удаляться от алтаря. Напряженная и озабоченная, она то и дело бросала на дверь взгляды, полные тревоги и ожидания.— Одила, — произнес Герард, — сегодня вечером я покидаю Оплот и хочу увезти тебя с собой.— Нет. — Она мотнула головой, глядя на дверь. — Я не могу ехать с тобой. У меня куча дел, которые нужно закончить к приходу Мины.— Слушай, я же тебя не на пикник приглашаю! — вспылил рыцарь. — Я предлагаю бежать к своим. Из-за наплыва войск в городе творится жуткая неразбериха, и пройдут долгие часы, прежде чем офицерам удастся навести хотя бы относительный порядок. Более подходящего момента для побега не придумать!— Ну и беги. Я не нуждаюсь в твоей компании.Одила собиралась встать, но Герард с такой силой дернул ее за руку, что она вздрогнула от боли.— Конечно, ты не нуждаешься в моей компании — она ведь напоминает тебе о том, кем ты была раньше. На самом деле ты не меньше меня встревожена появлением нового Бога и происходящими с тобой переменами. Ради чего ты мучаешь себя?— Ради Единого Бога, — ответила Одила устало, словно повторяя заученный аргумент. — Он снизошел в мир, чтобы повести нас за собой.— Куда? К краю пропасти? — поинтересовался Герард. — После Войны с Хаосом Золотая Луна отыскала ответы на все вопросы в собственном сердце. Любовь, забота, сострадание, правда и честь не исчезли вместе с Богами — они живут в наших душах, и только у них мы должны спрашивать совета.— После смерти Золотая Луна перешла на сторону Единого Бога.— Да неужели? Отчего же в таком случае он не оживит ее, дабы она повсюду трубила о сотворенном им чуде? Что заставляет его держать рот своей верной дочери закрытым и опечатанным янтарной крышкой?— Неправда, Золотая Луна скоро воскреснет, — возразила Одила. — Мина сказала, что в Ночь Нового Ока Единый Бог вернет усопшую к жизни и сделает ее правительницей мира.Рыцарь выпустил руку Одилы.— Иными словами, ты не пойдешь со мной.Соламнийка тяжело вздохнула.— Нет, Герард, не пойду. Постарайся понять: у меня нет твоей силы. Я чувствую себя маленькой девочкой, заблудившейся в темном лесу, и мне очень, очень страшно. Я рада иметь проводника. И если он не идеален, то и я не совершенна. Благодарю тебя за твою поддержку и заботу. Уезжай один. Я благословляю тебя именем…— Единого Бога? Нет уж, спасибо.Герард повернулся и вышел из зала.Первым делом он отправился на центральный командный пост, расположенный в палаточном городке на площади, где прежде находился базар Соук. Здесь распределяли содержимое железных ящиков.Стоя в очереди, Герард чувствовал некоторое удовлетворение при мысли о деньгах Рыцарей Тьмы. Вне всякого сомнения, он их заработал. К тому же они понадобятся ему, чтобы вернуться в имение Повелителя Ульрика или добраться до какого-нибудь другого пункта дислокации Соламнийских Рыцарей.Получив жалованье и стараясь не думать об Одиле, Герард направился к Западным Воротам, которые теперь олицетворяли для него свободу. По дороге он избавился от части доспехов — наручей, наколенников и верхней кольчуги, оставив только латы и шлем. И то, и другое было очень неудобным, но рыцарь не мог позволить себе отказаться от них, ибо понимал, что рано или поздно минотавр решится выйти из тени и нанесет ему удар в спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51