Широкая лестница из белого мрамора вела к дворцу Регента — монументальной груде черного гранита с белой мраморной колоннадой на переднем плане.
Нас остановил взвод клонов Кейси, и после соответствующего досмотра мы были препровождены по длинному коридору в пустой вестибюль — огромную комнату с голыми деревянными лавками вдоль стен. Потом тянулось напряженное ожидание, и наконец облаченный в расшитый золотом мундир страж кивком пригласил нас с Пепом в святилище Регента. Дрейк и Фрай тоже повставали с мест и хотели последовать за нами, когда охранник, не промолвив ни слова, с непроницаемым каменным лицом, жестом велел им оставаться на местах, где они изо всех сил пытались скрыть неловкость ситуации.
В центре стола на поднятом помосте восседали Регент Арни и его жена. Регент — бесформенная груда рыхлой плоти, облаченной в отороченную золотом тогу из тканого серебра, — тусклым взором уставился на нас. Он нисколько не походил на нашего лунного Арни.
Его жена — Феона Файе, стройная миниатюрная женщина, облаченная в пурпурную робу, наверно, когда-то была красива, несмотря на нос, сильно смахивающий на ястребиный клюв. Но теперь ее миловидность рассмотреть было затруднительно: вокруг глаз светилась нарисованная золотом маска, а завитки черных волос покрывал густой слой глазури.
Стол был практически пуст, если не считать небольшой рюмочки с какой-то черной жидкостью, что стояла напротив Регента. Он протянул к ней дрожащую руку, но тут же неуклюже одернул, подчиняясь неодобрительному взгляду жены. Один на один с этой парой мы долго стояли в тишине покоев в ожидании — под его пустым взглядом и ее хищным взором.
— Кто вы такие?
Жена Регента неожиданно зашевелилась и устремила крашенный серебром ноготь сперва на Пепа, а потом на меня. Ее резкий, точно брошенный кинжал, голос отразился от высоких голых стен.
Мы назвали свои имена.
— Где вы рождены?
— На станции Тихо, — ответил Пеп, — на Луне.
— Чем вы это можете доказать?
Я вспомнил о старых монетах, что вручила нам перед отлетом Диана, но решил, что при теперешнем положении дел они будут неуместны.
— Вы можете посмотреть на наш космический корабль, что стоит на посадочной площадке, — предложил Пеп. — Ваши подчиненные видели, как мы приземлились.
— Если это правда, — она помедлила с минуту, искоса устремив на нас подведенные золотом глаза, — то вы привезли сообщение?
Пеп растерянно взглянул на меня и, хорошенько подумав, ответил:
— Оно состоит в том, что станция Тихо по сей день существует и миссия станции осталась неизменной: сохранить человечество на Земле.
Ее внимательный взгляд скользнул ко мне и вернулся к Пепу.
— Вы не несете никакого предупреждения о надвигающейся угрозе с неба? И нет никакого демонического камня, о котором галдят Научники, что якобы падает на нас с неба, чтобы всех поубивать?
— По крайней мере мне об этом неизвестно. — Пеп покачал головой. — Наш компьютер ведет наблюдение за небом. Он следит за разными космическими телами и ни о чем, что бы двигалось по орбите столкновения, не докладывал.
Супруга Регента пожала плечами, не выразив своим видом ни удивления, ни облегчения.
— Так зачем же вы прилетели?
— Мы прилетели, чтобы выяснить, какого прогресса достигла колония с момента основания, найти двух своих людей, спустившихся незадолго до нас, и предложить помощь на случай, если вы захотите достигнуть большего прогресса.
— Какого рода помощь?
— Ну, скажем, информация.
Пеп выжидающе помолчал. Я не заметил каких-либо перемен в волчьей напряженности Феоны Файе и тупом безразличии Регента. Пеп попытался снова:
— Мы можем привезти вам ремесла и технологии, которые вы, по всей видимости, утратили и, возродив их, могли бы применить с пользой для себя. Может, электричество.
— Электричество? — Регент растерянно заморгал. — А что такое электричество?
— Полезная энергия. Она дарит свет. Она даст вам власть.
Голова Регента мало-помалу склонялась на грудь. Жена подтолкнула его локтем. Регент громко испустил газы и воззрился на меня.
— Здесь у вас идут проливные дожди в период муссонов. — Пеп вновь обратился к Феоне. — В горах лежит снег, из космоса видны огромные реки и потрясающие воображение водопады. Мы могли бы научить вас строить гидроэлектростанции…
— Как вы сказали? Гидра…
— Гидроэлектростанции, — поспешил объяснить Пеп. — У вас будет энергия, чтобы создать сильную цивилизацию. — Пеп повысил голос, пытаясь пробиться сквозь золотую маску: — Электричество сильнее пара. Ваши технологии остановились в развитии. Вам самим придется обучать инженеров и создавать инфраструктуру, мы только принесем вам науку, которой у вас, похоже, нет.
— Лжецы! — Регент направил на нас трясущийся палец. — Научники! Заговорщики!
— Вы не правы, сэр. — Пеп улыбнулся. — Давайте попробуем. Мы докажем, кто мы, и поможем вам изменить мир к лучшему. Электроэнергия способна сделать в тысячу раз больше, чем ваши управляемые рабы. Вы избавитесь от этих чудовищных жуков…
— Измена! — завопила Феона в ухо Регенту. Ее позолоченное лицо превратилось в маску ненависти. — Это Научники!
С мрачной ухмылкой Регент посмотрел на нее, схватил рюмку и опрокинул черную жидкость в горло. Грянули гонги сигнализации. Тяжелая деревянная стена рухнула прямо у наших ног, и мы внезапно оказались окруженными черными клонами, размахивающими дубинками и мачете.
24
С полдюжины черных клонов во главе с белым слепым предводителем взяли нас в плотное кольцо. У командира на месте одного глаза зияла морщинистая впадина, а другой прикрывала черная перевязь. На нас он смотрел сквозь черные бусинки-глазки жука, прилепившегося ко лбу. То ли командир, то ли жук выпроводил нас из зала, отдавая резкие отрывистые команды:
— Вперед! Быстро! Направо! Налево! Стоять!
Так он повел нас в обратную сторону по Лунному Бульвару до самого Агентства юстиции — скромного здания из красного кирпича, запрятанного в каком-то переулке в двух кварталах от главной улицы. Заведя нас в здание, он удалился, заперев за собой дверь. Мы оказались в длинной голой камере с каменной скамьей вдоль одной из стен и узкой зловонной канавой в дальнем углу.
Тонкий лучик света пробивался сквозь мрак камеры из окна в самом верху, освещая маленького человечка в грязном сером балахоне, который свернулся калачиком на краю лавки и горько всхлипывал. Железная дверь с лязгом захлопнулась за нами. Я чувствовал, что попал в ловушку, и, не до конца в это поверив, был оглушен свалившимся на нас несчастьем и мог лишь безмолвно созерцать Пепа.
— Жаль, что мы вообще здесь приземлились, — глухо проговорил он. Рыдающий человечек не обращал на нас никакого внимания. — Зря оставили Кейси одного на корабле, что с ним теперь будет — одному Богу известно. — Пеп погрузился в беспросветное отчаяние и какое-то время молчал. — Если это — лучшее, что мы способны создать, — вдруг пробормотал он, — то пусть бы Дефорт оставил Землю в покое.
Мне хотелось взбодрить Пепа хоть чем-нибудь, но никаких теплых слов в голову не приходило. Наконец Пеп каким-то образом сам собрался с духом, подсел к нашему собрату по несчастью и стал вытягивать из него историю его злоключений.
Перемежая свой рассказ всхлипываниями, человечек поведал, что застал жену в постели со своим же лучшим другом. Вне себя от горя и ярости он схватил лампу и ударил друга по голове. Жена завопила и бросились на него с кулаками. Он ударил снова. Друг замертво свалился на пол. А жена со сломанной рукой прямо нагишом бросилась на улицу и позвала Законников.
— Что теперь с вами будет?
— Мне все равно, — человечек потер заплаканные глаза, — пусть посадят мне жука, если им так хочется. Лучше бы я умер вместе с Карло!
Так и не найдя в нем поддержки, Пеп пытался прозондировать других узников, которые поступали в течение дня.
Один из них, суетливый невысокий человек в запачканной белой тоге, горел нетерпением рассказать, что же стряслось с ним. Честный предприниматель, он торговал тропическими фруктами с лотка на Улице Регента. Его арестовали и предъявили обвинение в том, что он ограбил мастера серебряных дел, хотя на самом деле он оказался лишь невинным зевакой, попавшимся на пути настоящего вора.
— Сегодня рано утром я как обычно шел к своему лотку. Вдруг мимо меня пронесся вор, а за ним — жирный Законник со свистком. Убегающий схватил мою шляпу и бросил пригоршню ворованного серебра к моим ногам. Я побежал за ним, чтобы забрать шляпу. Негодяй остановился и, указывая на разбросанное серебро, поклялся, что видел, как я разбил кирпичом витрину магазина. Законник обсмеял меня, когда я стал рассказывать ему, как все было на самом деле, и отпустил парня с полными карманами награбленного.
Всхлипывающий подсел к Пепу и с сардонической усмешкой сообщил:
— Можете поверить ему, если вам хочется. А я скажу — за него жук разговаривает. Жуки делают людей дураками еще до того, как врастут в мозг. Все равно ложь его не спасет. Судья не послушает, а жуку наплевать.
Он отер рукой распухшие веки и погрузился в горестное молчание.
— Как часто сажают жуков? — Пеп обратился к человеку в грязной тоге. — Кто-нибудь попадает вместо этого в тюрьму?
— В тюрьму? Это еще что такое?
Человек уставился на нас так, словно мы — какие-то небывалые животные. Пеп попытался объяснить, что же такое тюрьма.
— Если такие места когда и существовали, то теперь они не нужны. Все делают жуки.
Когда дверь с лязгом растворилась снова, вошел следующий гость — какой-то пьяница в заляпанной кровью тоге и обмотанной тряпкой головой. Он неверным шагом пробрался в дальний угол, его громко стошнило в канаву, а потом страдалец повалился спиной на лавку и остался лежать там, испуская тяжелый запах крепкого алкоголя и громко посапывая.
Последний вошедший был одет получше: вокруг головы золотая лента и отороченный золотом наряд, сшитый из какой-то ткани, напоминающей шелк. Этот смуглый человек с густыми черными усами уселся в сторонке с видом оскорбленного достоинства и игнорировал первые попытки Пепа заговорить с ним. Когда же Пеп проявил недюжинную настойчивость, тот взорвался неожиданной тирадой.
— И это называется храмом правосудия! Но ведь меня-то подставили! И кто! Собственный партнер. Мы — строительная компания «Ройс и Райан», старая добрая фирма, лояльная Регенту. Наши дома стоят повсюду в городе. Мы участвовали в торгах на строительство Азиатской башни, когда мой партнер умер, и место его занял сын, Майк Райан — самонадеянный сосунок, только что из колледжа. Голова забита всякой чушью о гражданских правах. Мы всегда использовали контрактную рабочую силу: черных клонов — на тяжелые работы, управляемых заключенных — для работ посложнее, со сталью и декоративной кладкой. Естественно, нам приходилось сталкиваться с союзами свободных каменщиков, когда мы покупали у брокеров их бывших членов, тех, кого привили за забастовки и бунты. Мальчишка решил, что надо нанимать свободных и платить им в два раза больше. Я сказал ему, что тогда мы разоримся, но этот пустоголовый и слушать ничего не хотел.
И что хуже, он задумал от меня избавиться. Обвинил в своих собственных преступлениях. Состряпал доказательства, будто я участвую в некоем крупном заговоре с целью освободить заключенных: поубивать их жучков соком какого-то ядовитого растения, вывезенного контрабандой из Африки. И еще будто я содержу какую-то подземную железную дорогу, чтобы переправить осужденных на свободу в Америку. Чудовищный заговор, придуманный с целью отделаться от меня и завладеть компанией, — человек в белой тоге обреченно вздохнул. — Эти идиоты из Агентства юстиции наведались в нашу контору, конфисковали отчетность, а меня арестовали. Посмотрите, что со мной стало! Заключенный, приговоренный остаток дней потеть с жуком в голове.
Слезливый вновь приподнялся.
— Но на это ведь можно взглянуть и по-другому. — Он злобно оскалился. — Может, как раз ты-то и вор. И просто встал на место своей жертвы. Так что ты сам себя подставил.
Так они и сидели, уставившись друг на друга и не находя, что сказать. Тонкий лучик света уже сместился, потускнел и окрасился багрянцем. Стражи принесли кувшин воды, один на всех, но никакой пищи. Зловонную канаву использовали в качестве отхожего места, когда приходилось справлять нужду. Пьяный свалился под лавку и вовсю храпел на полу.
Пеп ходил из угла в угол, меряя шагами узкий пол. Затем подошел ко мне и шепнул:
— Думай, Данк, думай. Иначе нам крышка.
Я попытался, но ничего из этого не вышло.
В камере становилось все темнее. Пеп все ходил, пока не стало совершенно темно. У меня тело затекло от сидения на холодном камне, да и сам я окоченел и не видел никаких проблесков надежды. В темной камере все смолкло, кроме покашливаний, похрапываний, да еще печальный причитал, что жену любил и не хотел убивать Карло. Наконец я заснул. Мне снилось, что мы снова на корабле, направляемся на Луну.
Проснулся я от скрипа железных петель. Всем присвоили номера по какой-то непонятной мне системе. Пришли стражники и стали зачитывать вслух цифры с какой-то таблички и вызывать заключенных по одному. Пьяный лежал и храпел, пока заплаканный человечек не потряс его за плечо. Пьяный попытался снова облегчиться в канаву и, пошатываясь, вышел вслед за охранником. Мы с Пепом напряженно ждали своей очереди. Наконец нас повели по мрачному коридору в комнату, где я на миг ослеп от солнечного света.
Широкое окно выходило на огороженный стенами внутренний садик с роскошными растениями, у которых были толстые пурпурные листья, напоминающие кактусы, и огромные пунцовые воронкообразные бутоны. Солнце освещало широкий стол, сделанный из какого-то твердого угольно-черного дерева, наполированный так, что свет в нем отражался, как в зеркале. В воздухе витал необычный пряный аромат золотистых крошечных цветков какого-то похожего на мох растения, заполнявшего собой прозрачный хрустальный сосуд.
— Джентльмены!
Элен Теллер, брокер по наездникам, радушно приветствовала нас, улыбаясь с другого конца стола. Облаченная в еще более яркий и откровенный наряд, чем тога, в которой мы ее видели на обеде, она казалась юной и свежей, почти столь же привлекательной, какой я запомнил Мону или Таню на Луне. Она поднялась. Я подумал было на миг, что Элен собирается обойти стол и пожать нам руки, но она лишь деловым жестом пригласила нас занимать места напротив.
— Прошу садиться.
Мы уселись и стали ждать.
Она вернулась на свое место и посмотрела на нас задумчиво. Мне было холодно. Я устал и перепачкался, чувствовал себя, точно меня избивали всю ночь, оттого, что пытался спать на холодном твердом камне. Желудок сводило от голода. Элен покачала головой, глядя на меня, будто выражала сочувствие за пережитые мной неудобства, и обратилась к Пепу:
— Так вы называете себя посланниками с Луны?
— Мы прибыли со станции Тихо, — ответил он. — Мы здесь только для того, чтобы посмотреть и передать свои наблюдения на станцию. Мы не уполномочены ни во что вмешиваться. — Пеп в отчаянии подался к ней. — Мы хотим только одного: вернуться на космолет и убраться на Луну.
— Извините. — Мне показалось, что на ее лице промелькнуло сочувствие, но улыбки не последовало. — Регент не допускает апелляций. Теперь наша проблема — ваше будущее здесь. Распределить всех ваших соседей по камере оказалось делом нехитрым, а вот с вами… — Она замолчала и задумчиво свела брови. — У вас есть какие-нибудь навыки, которые мы могли бы использовать?
На миг ко мне вернулась надежда, и я кивнул в сторону Пепа:
— Пеп — космический пилот.
Элен Теллер перевела взгляд на Пепа.
— Это может вам и не понадобиться, — пожал он плечами и спешно продолжил: — Я знаю кое-что получше: мы поделимся с вами знаниями. На станции есть библиотека и музей, которые битком набиты произведениями искусства, историческими документами и научными сведениями прежних землян, — все сокровища старого мира. Они преобразуют ваш собственный мир.
Элен отрицательно покачала головой.
— Мы встречались с Регентом, — отчаянно затараторил Пеп. — Может, он и не хочет никаких серьезных нововведений, но мы-то здесь вовсе не для того, чтобы ставить под угрозу чью-то власть. Просто немного технологических секретов, которые вы могли бы применять с пользой для себя.
— Возможно, вы кому-то пригодитесь. — Она поглядела в открытую дверь и задумчиво кивнула. — Я проясню этот вопрос.
Элен внимательно посмотрела на нас и неожиданно спросила:
— Вы ели?
— Давно.
Она хлопнула в ладоши. Черный клон Кейси появился с огромным подносом, на котором стояли стаканы, кувшин со льдом и блюдо с небольшими бисквитами, наполняющими воздух таким ароматом, что у меня потекли слюнки. Мы жадно смотрели, как клон молча насыпает лед в бокалы и наполняет их бледно-розовой жидкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39