Александр Твардовский
Теркин на том свете
Предисловие
Новая поэма Александра Твардовского, думается, не нуждается в особом
предисловии. Эта предваряющая ее страничка носит совсем иной характер. Она
не результат литературоведческого анализа поэмы, не реплика критика (все
такие встречи еще ждут и поэму, и ее автора), а скорее, говоря языком
газетной рубрики, первое впечатление, первое, о чем подумалось, когда
Александр Трифонович закончил чтение.
Было это в день встречи писателей - членов Европейского сообщества
литераторов с Никитой Сергеевичем Хрущевым на берегу Черного моря под
Гагрой. Михаил Шолохов, Константин Федин, Леонид Леонов, Алексей Сурков,
Борис Полевой, Микола Бажан, Леонил Соболев, Георгий Марков, Александр
Прокофьев, Александр Чаковский, Константин Воронков то хохотали в голос,
то, это было видно по лицам, глазам, по ощутимой на слух тишине,
переносились в далекие дали вслед за мыслями автора и жили сказкой, и жили
с Теркиным. Даже иностранные гости, а среди них было немало знаменитых
поэтов и писателей, слушали, а вернее сказать, наблюдали внимательно всю
эту поучительвую картину, поскольку иные из них не знали русского языка, с
особым настроением. По коротким репликам переводчиков, по общей реакции, по
звучанию стиха и они чувствовали озорную сатиру строк, умную, красивую
плавность и сказочную поэтичность этой новой вещи поэта.
Мне запомнилось особенно, как слушал Михаил Александрович Шолохов. Я,
естественно, не могу предварять его мнение о поэме, но слушал он очень
красиво, по своему. Так и казалось, что он судит-рядит с Теркиным о его
необычном путешествии, посмеивается вместе с ним и с хитроватой
дальнозоркой повадкой, по-писательски, для себя, оживляет картины поэмы.
Мне хорошо помнится время - это было давно, больше двадцати лет назад -
когда Василий Tepкин впервые заявил о себе, о своей фронтовой службе.
Миллионы людей полюбили его. А на фронте даже разгорались споры:
литературный это герой или Александр Твардовский пишет о каком-то реальном
бойце. Сила писателя, сила его произведения состояла как раз в том, что в
споре этом обе стороны были правы.
И вот новая встреча с Василием Теркиным, и такая необычная, можно даже
сказать сверхнеобычная, ведь поэма остро сатирическая, почти гротескная.
Наверное, вызовет она и споры, и возражения, и это хорошо! Но лучше всего
то, что жив Василий Теркин. Хорошо, что большой поэт Александр Твардовский
девять лет (это некоторым молодым, да ранним поэтам будет пример) не спешил
вывести его прогулку "по тому свету" на суд читателей, а трудился и
трудился, не чураясь переделок, отыскивая более точные осмысления.
Вновь миллионы читателей встретятся со старым знакомым, фронтовики
вспомнят былые походы. Все те, кто знаком с началом пути Теркина,
порадуются, а людей помоложе эта новая вещь непременно заставит потянуться
к "Книге про бойца".
..Александр Трифонович закончил читать поэму, когда южное яркое солнце,
распалившись, заливало все вокруг - и море, и сосновый лес, и серебристую
ленточку пляжей!- пронзительным веселым светом. Так и казалось, что вновь
родившийся в эти минуты Василий Теркин глянул на всю эту силищу и красоту
земли, моря и солнца, улыбнулся широко, по-русски, по-хозяйски, и пошел
крупным шагом, размахивая по-солдатски ру ками, по нашей земле выбивать
себе город или село для жизни, товарищей для работы и, конечно, слова для
новых песен о себе и о своих друзьях.
А. АДЖУБЕЙ.
Поэма "Теркин на том cвете" печатается в выходящей на днях восьмой книге
"Нового мира". С любезного разрешения редакции журнала мы публикуем сегодня
полный текст поэмы.
Александр Твардовский.
ТЕРКИН НА ТОМ СВЕТЕ
Тридцати неполных лет
Любо ли не любо -
Прибыл Теркин на тот свет
А на этом убыл.
Убыл - прибыл в поздний час
Ночи новогодней.
Осмотрелся в первый раз
Теркин в преисподней...
Так пойдет - строка в строку-
в разворот картина.
Но читатель начеку:
- Что за чертовщина!
В век космических ракет,
Мировых открытий -
Странный, знаете, сюжет.
- Да, не говорите...
- Ни в какие воротa!
- Тут не без расчета..
- Подоплека не проста
- То-то и оно-то...
И держись: наcтaвник строг -
Проницает с первых строк...
Ах, мой друг, читатель - дока,
Окажи такую честь:
Накажи меня жестоко,
Но изволь сперва прочесть.
Не спеши с догадкой плоской,
Точно критик-грамотей,
Всюду слышать отголоски
Недозволенных идей.
И с его лихой ухваткой
Подводить издалека -
От ущерба и упадка
Прямо к мельнице врага.
И вздувать такие страсти
Из запаса бабьих снов,
Что грозят Советской власти
Потрясением основ.
Не ищи везде подвоха,
Не пугай из-за куста.
Отвыкай. Не та эпоха,-
Хочешь, нет ли, а не та!
И доверься мне по старой
Доброй дружбе грозных лет;
Я за зря тебе не стану
Байки баять про тот свет.
Суть не в том, что рай ли с адом,
Черт ли, дьявол - все равно:
Пушки к бою едут задом,-
Это сказано давно...
Вот и все, нам автор вкратце
Упреждает свой рассказ,
Необычный, может статься,
Странный, может быть подчас,
Но, - вперед. Перо запело.
Что к чему - покажет дело.
Повторим: в расцвете лет,
В самой доброй силе
Ненароком на тот свет
Прибыл наш Василий.
Поглядит - светло, тепло,
Ходы-пероходы -
Вроде станции метро, -
Чуть пониже своды...
Перекрытье - не чета
Двум иль трем накатам..
Вот где бомба - ни черта
Не проймет - куда там!
(Бомба! Глядя в потолок
И о ней смекая,
Твркин знать еще не мог,
Что - смотря какая.
Что от нынешней - случись
По научной смете -
Так, пожалуй, не спастись
Даже на том свете).
И еще - что явь, что сон -
Теркин не уверен,
Видит, валенками он
наследил у двери.
А порядок, чистота -
Не приткнуть окурок,
Оробел солдат спроста
и вздохнул:
- Культура...
Вот такие бы везде
Зимние квартиры.
Поглядим - какие где
Тут ориентиры.
Стрелка "Вход". А "Выход"?
Нет.
Ясно и понятно:
Значит, пламенный привет, -
Путь закрыт обратный.
Значит, так тому и быть,
Хоть и без привычки.
Вот бы только нам попить
Где-нибудь водички.
От неведомой жары
В горле зачерствело.
Да потерпим до поры,
Не в новинку дело.
Видит парень, как туда,
К станции конечной,
Прибывают поезда
Изо мглы предвечной.
И выходит к поездам
Важный и спокойный
Того света комендант -
Генерал-покойник.
Не един - по сторонам
Начеку охрана.
Дпя чего - судить не нам,
Хоть оно и странно:
Раз уж списан ты сюда,
Кто б ты ни был чином,
Впредь до страшного суд?
Трусить нет причины.
По уставу, сделав шаг,
Теркин доложился,
Мол, такой-то, так и так,
На тот свет явился.
Генерал, угрюм на вид,
Голосом усталым -
- А с которым,- говорит,-
прибыл ты составом?
Теркин - в струнку, как стоял,
Тем же самым родом:
- Я, товарищ генерал,
Лично, пешим ходом.
- Как так пешим)
- Виноват
(Строги коменданты!)
- Говори, отстал, солдат,
От своей команды?
Так ли, нет ли - все равно
Слорить не годится.
- Ясно! Будет учтено,
И не повторится.
- Да уж тут, что нет, то нет,
Это, брат, бесспорно,
Потому как на тот свет
Не придешь повторно,-
Усмехнулся генерал.
- Ладно. Оформляйся.
Есть порядок - чтоб ты энал-
Тоже, брат, хозяйство.
Всех прими да всех устрой-
По заслугам место.
Кто же трус, в кто герой -
Не всегда известно.
Дисциплина быть должна
Четкая до точки;
Не такая, брат, война,
Чтоб по одиночке...
Проходи давай вперед -
Прямо по платформе.
- Есть идти! - И поворот
Теркин дал по форме.
И едва за стрелкой он
Повернул направо -
Меж приземистых колонн -
Первая застава.
Тотчас все на карандаш:
Имя, номер, дату,
- Аттестат в каптерку сдашь, -
Говорят солдату.
Удивлен весьма солдат;
- Ведь само собою -
Не положен аттестат
Нам на поле боя.
Раз уж я отдал концы-
Не моя забота,
- Все мы, братец, мертвецы,
А порядок - вот он.
Для того ведем дела
Строго - номер в номер, -
Чтобы ясность тут была,
Правильно ли помер.
Ведь случалось иногда -
Рана несмертельна,
А его зашлют сюда,
С ним возись отдельно.
Помещай его сперва
В залу ожиданья... -
(Теркин мельком те слова
Принял во вниманье),
- Ты. понятно, новичок,
Вот тебе и дико.
А без формы на учет
Встань у нас, поди-ка.
Но смекнул уже солдат:
Нет беды великой.
То ли, се ли, а назад
Вороти, поди-ка.
Осмелел, воды спросил -
Нет ли из-под крана!
На него, глаза скосив,
Посмотрели странно,
Да вдобавок говорят,
Усмехаясь криво:
- Ты еще спросил бы, брат,
На том свете пива...
И довольны все кругом
Шуткой той злорадной.
Повернул солдат - кру-гом;
- будьте вы неладны...
Позади Учетный стол,
Дальше - влево стрелки.
Повернул налево - стоп,
Смотрит:
Стол проверки.
И над тем уже Столом -
Своды много ниже,
Свету меньше, а кругом -
Полки, сейфы, ниши;
Да шкафы, да вертлюги
Сзади, как в аптеке,
Книг толстенных корешки.
Папки, картотеки.
И решеткой обнесен
Этот Стол кромешный
И кромешный телефон
(внутренний, конечно).
И доносится в тиши
Точно вздох загробный:
- Авто-био опиши
Кратко и подробно...
Поначалу на рожон
Теркин лезть намерен:
мол, в печати отражен,
Стало быть, проверен.
- Знаем: "Книга про бойца".
- Ну так в чем же дело!
- "Без начала, без конца"
Не годится в "Дело".
- Не поскольиу я мортвец...
- Это толку мало.
- ...то не ясен ли конец?
- Освети начало.
Уклоняется солдат:
- Вот еще обуза:
Там же в рифму все подряд,
Автор - член союза...
- Это - мало ли чего,
Той ли меркой мерим.
Погоди, и самого
Автора проверим...
Видит Теркин, что уж тут
И беда, пожалуй:
Не напишешь, так пришьют
От себя начало.
Нет уж лучше, если сам.
И у спецконторки
Примостившись,- написал
Авто-био Теркин.
По графам: вопрос-ответ
Начал с предков - кто был дед.
- Дед мой сеял рожь, пшеницу,
Обрабатывал надел.
Он не ездил за границу,
Связей также не имел.
Пить - пивал. Порой без шапки
Приходил, в ночи шумел.
Но помимо, как от бабки,
Он взысканий не имел.
Не представлен был к награде,
Не был дед передовой.
И отмечу, правды ради,-
Не работал над собой.
Уклонялся. И постопьку
Близ восьмидесяти лет
Он не рос уже нисколько,
Укорачивался дед...
Так и далее - родных
Отразил и близких,
Всех, что числились в живых
И посмертных списках.
Стол проверки бросил вэгляд
На его работу:
- Расписался? То-то, брат.
Спедующий - кто там!
Впрочем, стой.- Перелистал:
Нет ли где помарок.
- Фотокарточки представь
В должных экземплярах.
Докажи тому Столу:
Что ж, как не запасся,
Как за всю войну в тылу
Не был ты ни часа.
- До поры была со мной
Карточка из дома,-
Уступить пришлось одной,
Скажем так, знакомой...
Но суров закон Стола,
Голос тот усопший:
- Это личные дела,
А порядок общий.
И такого никогда
Не знавал при жизни -
Слышит:
- Палец дай сюда,
Обмакни да тисни.
Передернуло всего,
Но махнул рукою.
- Палец! Нате вам его.
Что еще другое?..
Вышел Теркии на простор
Из-за той решетки.
Шаг, другой - и вот он Стол
Медсанобработки.
Подошел, - не миновать
Предрешенной встречи.
И, конечно же, опять
Не был обеспечен.
Не подумал, сгоряча
Протянувши ноги,
Что без подписи врача
В вечность нет дороги;
Что и там они, врачи,
Всюду наготове,
Относительно мочи
И солдатской крови.
Ахнул Теркин:
- Что за черт,
Что за постановка:
Ну, как будто на курорт
Мне нужна путевка.
Столько всяческой возни
В их научном мире,
Вдруг велят:
- А ну, дыхни,
Рот разинь пошире.
Принимал?
- Наоборот.-
И со вздохом горьким -
- Непонятный вы народ,-
Усмехнулся Теркин.
Кавы мне глоток - другой
При моем раненье,
Я бы, может, ни ногой
В ваше заведенье...
Не солдат - везде салдат;
То ли, се ли - виноват.
Виноват, что в этой фляге
Не нашлось ни капли влаги,-
Старшина был скуповат,
Не уважил - виноват.
Виноват, что холод жуткий
Жег тебя вторые сутки,
Что вблизи упал снаряд,
Разорвался - виноват.
Виноват, что на том свете
За живых мертвец в ответе.
Но молчи, поскольку - тлен,
И терпи волынку-
Пропустили сквозь рентген
Всю его начинку.
Не забыли ничего
И, науки ради,
Исписали на него
Толстых три тетради.
Молоточком - тук да тук,
Хоть оно не больно,
Обстучали все вокруг -
Чем-то недовольны.
Рассуждают, - не таков
Запах. Вот забота:
Пахнет парень табаком
И солдатским потом.
Мол, покойник со свежа
Входит в норму еле,
Словно там еще душа
Притаилась в теле.
Но и полных данных нет,
Снимок, что ль, нечеткий.
- Приготовься на предмет
Общий сбработки.
Баня! С радостью туда,
Баня - это значит -
Перцо-наперво - вода.
- Нет воды горячей.
- Ясно! Тот и этот свет
В данном пункте сходны,
- И холодной тоже нет!
- Нету. Душ безводный.
- Вот уж это никуда,-
Возмутился Теркин.-
- Здесь лишь мертвая вода.
- Ну, давайте мертвой.
- Это - если б сверху к нам,
Поясняет некто, -
Ты явился по частям,
То есть некомплектно.
Мы бы той тебя водой
Малость покропили,
Все детали меж собой
В точности скрепили.
И готов - хоть на парад -
Ты во всей натуре...
Приступай, давай, солдат,
К общей прецедуре.
Снявши гопову, кудрей
Не жалеть, известно.
- Ах, валяйте, да скорей,
Мне бы хоть да места...
Раз уж так пошли дела.
Не по доброй воле,
Теркин ищет хоть угла
В мрачной той юдоли.
С недосыпу на земле,
Хоть как есть в едеже
Отоспаться бы в тепле -
Ведь покой положен.
Вечный, сказано, покой -.
Те слова не шутки.
Ну, а нам бы хоть какой,
Нам бы хоть на сутки.
Впереди уходят вдаль,
В вечность корридоры -
Того света магистраль,-
Кверху семафоры,
И видны за полверсты,
Чтоб те6е не сбиться,
Указателя персты
Надписи, таблицы...
Строгий свет от фонарей,
Сухость в атмосфере
А дверей - не счесть дверей,
И какие двери!
Все плотны, заглушены
Способом особым,
Выступают из стены
Вертикальным гробом.
И какую ни открой -
Ударяет сильный,
Вместе пыльный и сырой
Запах замогильный.
И у тех, что там сидят,
С виду как бы люди,
Означает важный взгляд:
"Нету. И не будет".
Теркин мыслит: как же быть,
Где искать начало?
"Не мешай руководить"-
Надпись подсказала.
Что тут делать? Наконец,
Набрался отваги -
Щасть - к прилавку, где мертвец
Подшивал бумаги.
Мол, приписан к вам в запас
Вечный - и поскольку
Нахожусь теперь у вас,
Мне бы, эначит, койку...
Взглядом сонным и чужим
Тот солдата смерил,
Пальцем -за ухо - большим
Указал на двери
В глубине.
Солдат - туда,
Потянул за ручку.
Слышит сзади:
- Ах, беда
С этою текучкой...
Там за дверью первый стол, -
Без задержки следуй, -
тем же, за ухо, перстом
Переслал к соседу.
И вели за шагом шаг
Эти знаки всуе,.
Без отрыва от бумаг
Дальше указуя.
Но в конце концов ответ
Был членораздельный:
- Коек нет. Постели нет.
Есть приклад постельный.
- Что приклад? На кой он ляд?
Как же в этом разе?
- Вам же ясно говорят
Коек нет на базе.
Вам же русским языком...
Простыни в просушке.
Можем выдать целиком
Стружки
Для подушки.
Соответственны слова
Древней волоките:
Мол, не сразу и Москва,
Что же вы хотите?
Распишитесь тут и там,
Пропуск ваш отмечен.
Остальное - по частям,
- Тьфу ты? - плюнуть нечем.
Смех и грех: навек почить,
Так и то на деле
Было б легче получить
Площадь в жилотделе.
Да притом, когда б живой
Слышал речь такую,
Я б ему с его "Москвой"
Показал другую.
Я б его за те слова
Спосылал на базу.
Сразу, нет ли, та "Москва", .
Он бы понял сразу!
Я б ему еще, вкатил
По гвардейской норме,
Что такое фронт и тыл
Разъяснил бы в корне...
И уже хотел уйти,
Вспомнил, что, пожалуй,
Не мешало б занести
Вывод в книгу жалоб.
Но отчетлив был ответ
На вопрос крамольный:
- На том свете жалоб нет.
Все у нас довольны.
Книги незачем держать.-
Ясность ледяная.-
- Так, допустим. А печать,-
Ну хотя б стенная?
- Как же, есть. Пройти пустяк -
За угол направо.
Без печати - как же так.
но это зря вы...
Ладно. Смотрит - за углом-
Орган того света.
Над редакторским столом -
Надпись: "Гробгазета".
За столом - не сам, так зам,-
Нам не все равно ли,-
- Я вас слушаю,- сказал,
Морщась, как от боли.
Полон доблестных забот,
Перебил солдата;
- Не пойдет. Разрез не тот.
В мелком плане взято.
Авторучкой повертел.
- Да и места нету.
Впрочем, разве что в "Отдел
Писем без ответа"...
И в бессонный поиск свой
Вникнул снова с головой.
Весь в поту, статейки правит,
Водит носом взад-вперед;
То убавит, то прибавит,
То свое словечко вставит,
То чужое зачеркнет,
То его отметит птичкой,
Сам себе и Глав и Лит,
То возьмет его в кавычки,
То опять же оголит.
Знать, в живых сидел в газете,
Дорожил большим постом.
Как привык на этом свете,
Так и мучится на том.
Вот притих, уставясь тупо,
Рот разинут, взгляд потух.
Вдруг навел на строчки лупу,
Избоченясь, как петух,-
И последнюю проверку
Применяя, тот же лист
Он читает снизу кверху,
А не только сверху вниз,
Верен памятной науке,
В скорбной думе морщит лоб.
1 2 3