- Ему не проехать, - шепнул Кевин.
Майк кивнул. Шорох сорняков под ногами стал тише и совсем стих.
Снова хлопнула дверь кабины и грузовик тронулся с места, со скрипом
направившись к кабаку "Под Черным Деревом". Машина позади него опять
засигналила. Через минуту все стихло и вонь стала слабеть. Постепенно,
едва заметно.
Майк встал и двинулся к краю штольни.
- Черт побери, - прошептал он. А Майк почти никогда не ругался.
Другие сгрудились там же.
- Что за дьявол? - послышался шепот Кевина. Он зажал нос краем
футболки, чтобы защититься от запаха, который, казалось, шел от темной
воды.
Дейл заглянул через его плечо. Пузырьки и поднятая со дна грязь
осели, вода еще не очистилась, но он уже видел белую плоть,
колышащийся живот, тонкие ручки, пальцы и мертвые карие глаза,
глядящие сквозь толщу воды.
- О, Боже мой, Боже, - выдохнул Харлен. - Это какой-то ребенок. Он
кинул сюда мертвого ребенка.
Дьюан забрал из рук Дейла палку, лег на живот, опустил руку в воду
и поддел мертвое тело, стараясь перевернуть его. Волоски на руках
шевелились и казалось, что двигаются сами руки и пальцы. Голова Дьюана
находилась почти у самой поверхности пруда.
Остальные мальчики подались назад. Лоуренс отошел к заднему концу
пещеры, он дрожал и явно был близок к слезам.
- Это не ребенок, - сказал Дьюан. - По крайней мере, не
человеческий ребенок. Это какая-то обезьяна. Думаю, резус. Вобщем,
макака.
Харлен старался разглядеть то, что было в воде, но издалека, не
решаясь подойти ближе.
- Если это несчастная обезьяна, тогда где ее мех?
- Не мех, а волосы, - поправил его Дьюан отсутствующим тоном.
Затем он взял еще одну палку и, действуя ими одновременно, перевернул
тело. Спина трупа приподнялась над поверхностью воды и теперь они ясно
видели хвост. На нем тоже не было ни клочка волос. - Я не знаю, что
случилось с его волосами. Может быть, это болезнь. Может, его кто-то
ошпарил.
- Ошпарил, - повторил Майк, глядя в воду с явным отвращением
Дьюан наконец отпустил тело и они все увидели как оно медленно
опустилось на дно. Пальцы все еще шевелились, словно посылая им
какие-то знаки или прощаясь.
Пальцы Харлена выстукивали на ближайшей стенке стаккато.
- Майк, послушай, ты все еще хочешь следить за Ван Сайком?
Не оборачиваясь Майк кивнул.
- Да.
- Пошли отсюда, - попросил Кевин.
Они стали выбираться, сминая траву и торопливо пробираясь к своим
велосипедам. Немного покружили на месте, осматриваясь, прежде чем
вскочить в седла и направиться вверх по холму. Смрад от Грузовика все
еще висел в воздухе.
- Что, если он вернется? - тихо спросил Харлен, произнеся вслух
именно то, о чем в ту же минуту подумал Дейл.
- Велосипеды немедленно в кусты, - коротко приказал Майк. - Сами
прямиком в лес. Бежать к ферме дяди Генри и тети Лины, родственников
Дейла.
- А если он вернется, когда мы уже будем на дороге в город? -
спросил Лоуренс. Его голос дрожал.
- В поля, - вмешался Дейл. И тронул младшего брата за плечо. - Эй
ты, не бойся. Ван Сайку _мы_ не нужны. Он просто выбросил мертвую
обезьянку в воду.
- Давайте-ка лучше поскорей отсюда выбираться, - сказал Кевин и
они пригнулись, готовясь к спурту.
- Подождите минуту, - попросил Дейл. Дьюан Мак Брайд только вылез
на дорогу, весь покрасневший и запыхавшийся, астаматическое дыхание
стало теперь особенно заметным. Дейл развернул велосипед. - Ты в
порядке?
- Отлично, - успокоительно махнул рукой Дьюан.
- Хочешь мы поедем с тобой до фермы?
Дьюан усмехнулся.
- И останетесь подержать меня за ручку, пока не вернется Старик?
Например, до сегодняшнего вечера? Или до завтра?
Дейл заколбался. Он думал, что Дьюан мог бы пойти домой с ним, и
что им теперь лучше держаться всем вместе. Затем понял, как глупа эта
мысль.
- Я позвоню вам, когда разузнаю что-нибудь о Старом Централе, -
сказал Дьюан. Махнул рукой и начал взбираться на первый из двух
холмов, которые отделяли его от дома.
Дейл помахал в ответ и присоединился к остальным в их усталом и
тревожном возвращении домой. Позади пивной "Под Черным Деревом" дорога
совсем опустела, она была пустынной насколько может быть пустынной
дорога в Иллинойсе. Мальчики с трудом крутили педали и скоро перед
глазами возникла водонапорная башня, и вот они уже свернули на Шестую
Окружную.
Ни одного грузовика, и вообще ни одной машины не встретилось
ребятам, пока они добирались до Элм Хэвен.

Глава 7

Начало Бесплатного Сеанса обычно приходилось на сумерки, но
зрители начинали подтягивались к парковой эстраде еще днем, когда
блики солнечного света еще лежали на Мейн стрит подобно рыжей кошке,
медленно уползавшей с прогретого тротуара. Семьи фермеров парковали
свои пикапы и фургоны на парковой стоянке вдоль Брод Авеню, на той
стороне, что прилегала к парку, чтобы иметь хорошую видимость, когда
привезут и установят в парковом кафе проектор, затем они располагались
на травке или присаживались на эстраду, чтобы поболтать с горожанами и
узнать все городские новости. Большинство же местных жителей подходили
сюда после захода солнца, когда в воздухе, на фоне быстро темнеющего
неба, уже бесшумно скользили летучие мыши. Брод Авеню под аркой
высоких вязов превращалась в темный туннель, открывающийся в светлую
ширину Мейн стрит и заканчивающийся ярко освещенным островком парка,
звеневшим шумом и смехом.
Проведение Бесплатных Сеансов было традицией, уходящей своими
корнями еще в дни начала Второй Мировой Войны, когда ближайший
кинотеатр - Эвалтс Палас в Оук Хилл - был закрыт в связи с тем, что
сына Эвалтса, Уолта, и его единственного в городе киномеханика,
призвали в морской корпус. Ближайшим местом для такого рода
развлечений была Пеория, но путешествие длиной в сорок имль было
недоступным для большинства горожан из-за нормированного отпуска
бензина. Вследствие всех этих причин старший мистер Эшли-Монтегю
каждое лето, начиная с 1942 года, привозил по субботам из Пеории
проектори показывал выпуски новостей, ролики с рекламой военной
продукции, мультфильмы и художественные ленты. Для этой цели прямо на
стене кафе на Парксайд натягивали белое полотнище двадцать футов
высотой.
Сами Эшли-Монтегю не жили в Элм Хэвен с того дня в 1919 году,
когда их особняк сгорел, а дедушка нынешнего мистера Эшли покончил
жизнь самоубийством. Но мужская половина семьи довольно часто навещала
городок, делая взносы на общественные нужды и вообще опекая жизнь
маленького городка таким же образом, как это делали когда-то старые
английские сквайры для маленькой деревушки, внезапно выросшей на их
землях. И теперь, восемнадцать лет спустя с того дня, когда сын
последнего элмхэвенского Эшли-Монтегю в июне 1942 привез свое первое
бесплатное преставление в город, уже _его_ сын продолжал традицию.
Вот и сегодня, в четвертый день лета 1960 года, длинный линкольн
мистера Эшли припарковался у западной стороны эстрады, на специально
приготовленном для него месте, и мистер Тейлор, мистер Сперлинг и
другие члены городского совета помогли выгрузить массивный проектор с
деревянной платформой на эстраду. Зрители торопливо расселись на
скамьях и разостланных прямо на траве одеялах, детей шуганули с нижних
ветвей ближайших деревьев и из их тайника под эстрадой. Родители
усадили их на задние сиденья пикапов, вручили мешочки с попкорном и
парк погрузился в напряженную тишину ожидания. Над верхушками вязов
небо становилось темнее и темнее, и вот полотно экрана на стене кафе
вдруг ожило светом.

Дейл и Лоуренс вышли из дому довольно поздно, потому что ожидали
возвращения отца, чтобы отправиться на Бесплатный Сеанс всем вместе.
Но он не вернулся, зато позвонил около половины девятого и сказал, что
он уже в дороге и чтобы шли без него. Мама приготовила попкорн,
вручила каждому из мальчиков по коричневому бумажному пакету с
хлопьями и по пятьдесят центов на лимонад в парке и велела нигде не
задерживаться после конца фильма, а идти прямо домой.
Брать велосипеды они не стали. Обычно ни один мальчик не шел
пешком туда, куда можно было доехать на велосипеде, но для двух
братьев ходить в кино пешком было освященной временем традицией,
идущей с тех времен, когда Луренс был слишком мал, чтобы иметь свой
собственный велосипед и Дейл вынужден был отводить его в кино за руку,
держа его особенно крепко на перекрестках молчаливых улиц.
Сейчас улицы были такими же молчаливыми. Свет на вечернем небе
угас, но оно еще не рассветилось звездами, промежутки между вязами
казались опустившимися к земле, темными облаками. Воздух благоухал
запахом свежескошенных трав и распустившихся цветов. В садах и густых
изгородях уже зазвучала ночная симфония сверчков, а в ветвях засохшего
тополя возле дома миссис Мун уже пробовала свой голос сова. Ченый
массив Старого Централа высился над пустынными спортивными площадками,
и мальчики торопливо миновали его, пробежали по Секонд Авеню, и
свернули на запад на Черч стрит.
Здесь на каждом углу имелись уличные фонари, но под огромными
деревями царила непроглядная тьма. Дейл предложил брату пробежаться,
чтобы не пропустить мультфильм, но Лоуренс боялся споткнуться на
неровных камнях тротуара и просыпать попкорн, так что они ограничились
тем, что пошли быстрым шагом, отмеряя футы темноты под деревьями.
Большие старые дома на Черч стрит были либо совсем темными, либо слабо
освещались черно=белыми экранами телевизоров, мерцание которых
виднелось сквозь распахнутые окна или двери. На некоторых из крылечек
светились огоньбки сигарет, но самих курильщиков видно не было. На
углу Третьей и Черч Стрит, там, где доктор Рун снимал комнату на
втором этаже старого пансиона миссис Самсон, Дейл и Лоуренс перешли на
другую сторону, туда, где стоял старый кирпичный дом. Возле него
располагался каток, летом конечно закрытый, и свернули налево на Брод
Стрит.
- Похоже на Хэллоуин* - тонким голоском проговорил Лоуренс. -
Будто все попрятались в темноте, чтобы мы их не видели. А мешок с
попкорном это моя сумка для выкупов, и никого нет дома ....

[* День Всех Святых, когда по традиции уместны всякие розыгрыши,
трюки с переодеванием, прятками, а дети ходят по домам и со словами
"наказание или угощение" берут у членов семьей выкуп.]

- Помолчи, пожалуйста, - приказал старший брат. Из парка уже
доносились звуки музыки, это шел мульфильм киностудии "Уорнерс
Брадез". Темный туннель Брод Стрит остался уже позади, лишь несколько
окон светилось в больших викторианских особняках, отступивших далеко
вглубь улицы. Один из них, принадлежавший Первой Пресвитерианской
церкви, которую посещало семейство Стюартов, бледно светился своими
окнами на углу, как раз напротив почты.
- Что это? - вдруг прошептал Лоуренс, останавливаясь и крепко
сжимая в руках кулек попкорна.
- Ничего. Ты о чем? - Дейл тоже остановился.
Из темноты над вязами и даже будто из их ветвей послышалось
какое-то странное шуршание и поскрипывание. - Там ничего нет, -
поспешил успокоить брата Дейл, и, потянув того за руку, пошел
вперед... - Наверное, птицы, - но Лоуренс не двигался. Тогда Дейл
добавил, - Или летучие мыши.
Дейл отлично видел летучих мышей, их темные тени мелькали в
просветах между ветвей то в одну, то в другую сторону, их крылья
трепетали в воздухе.
- Это просто летучие мыши, - повторил Дейл и снова потянул брата
за руку.
Но тот стоял, не двигаясь.
- Ты послушай, - прошептал Лоуренс.
Дейл хотел было поддать ему слегка сзади или ухватить за ухо и
_протащить_ оставшиеся полквартала, но вместо этого он остановился и
тоже прислушался.
Шуршали листья. Доносился звуковой фон фильма, приглушенный
расстоянием и влагой, рассеянной в воздухе. Хлопанье кожаных крыльев.
Голоса.
Над головами мальчиков, в наполненной движением суете вместо почти
ультразвукового писка летучих мышей раздавался тихий гомон тонких,
злых голосов. Крики. Визг. Ругань. Проклятия. Большая часть звуков
была на грани понимания, сводящий с ума звукоряд, совершенно не
различимый по смыслу, походил на крикливую беседу, плохо слышную из
соседней комнаты. Но два голоса слышались довольно явственно.
Дейл и Лоуренс застыли на тротуаре, задрав головы и глядя наверх,
они продолжали сжимать в руках кульки, а летучие мыши выкрикивали их
имена голосами, которые походили на скрежет зуба по классной доске.
Далеко, далеко голос Поросенка Порки произнес: "В-в-в-вот и все,
ребятки!".
- Бежим! - шепотом скомандовал Дейл.

Джиму Харлену не разрешили пойти сегодня на Бесплатный Сеанс в
парк. Его мать уехала в Пеорию на очередное свидание и сказала, что он
уже достаточно взрослый, чтобы оставаться дома без няньки, но не
настолько взрослый, чтобы одному разгуливать по городу. И теперь
Харлену пришлось сооружать в своей постели чучело, которое должно было
ищображать его, лежащего лицом к стене. Из своих джинсов он устроил
ноги и спрятал их под одеяло, просто на всякий случай, если мать
вернется домой раньше и захочет его проверить. Но это вряд ли. Она
никогда не приходила домой раньше часа или двух ночи.
Харлен прихватил с буфета пару бутербродов в качестве киношной
закуски, вывел велосипед из-под навеса и рванул по Депо Стрит. Он
досматривал фильм по телевизору и сейчас на улице оказалось гораздо
темнее, чем он думал. Следовало торопиться, он не хотел пропускать
мульфильм.
Улицы были пусты. Харлен знал, что все, кто был в состоянии водить
машину и был не настолько глуп, чтобы смотреть Бесплатный Сеанс, уже
несколько часов назад уехали в Пеорию или Галесбург. По крайней мере
уж _он-то_ точно поступил бы именно так.
Джим Харлен не собирался задерживаться в Элм Хэвене. Независимо от
того, выйдет ли его мать за кого-нибудь из своих ухажеров - хоть за
того механика из гаража, который просадил все свои деньги, пока с ней
встречался - он уедет отсюда. В крайнем случае сбежит через год или
два. Харлен завидовал Тубби Куку. Толстяк, у которого мозгов не
больше, чем на двадцать пять ватт, и то понял, что из Элм Хэвена надо
рвать когти. Конечно, Харлен был в _совершенно_ другом положении, чем
Тубби, если судить по беспробудному пьянству его отца и глупому виду
матери, но и у него были свои проблемы.
Он _ненавидел_ свою мать за то, что она после развода взяла себе
старое имя, а ему оставила имя отца, которого в ее присутствии даже
_упоминать_ не разрешалось. Он _ненавидел_ ее за то, что она по
пятницам и субботам уезжала из дому, надевая декольтированные блузки и
сексуальные черные платья. Это даже немного смешило Харлена, как будто
его мать была одной из женщин, изображенных в журналах, которые он
прятал в тайнике своей кладовки. Он _ненавидел_ ее, когда она курила,
оставляя на окурках полукрукруглые следы губной помады, а он воображал
такие же следы на щеках этих подонков, которых он даже не _знал_...
или на их телах. Он _ненавидел_ ее за то, что она много пила, хоть и
старалась скрыть это, притворяясь скромницей, но он всегда это замечал
по ее подчеркнуто тщательному выговору, замедленным движениям и тому,
какой слезливой она становилась и как сентиментально лезла к нему с
поцелуями.
Словом, он _ненавидел_ свою мать. Если бы она не была... мозг
Хралена испуганно шарахнулся от плохого слова... если бы она не была
такой плохой женой, то отец не стал бы встречаться со своей
секретаршей, с которой он потом и убежал.
Харлен припустил по Брод Авеню, с силой нажимая на педали и
сердито вытерев глаза рукавом рубашки. Что-то белое мелькнуло за
деревьями с левой стороны улицы и заставило его поднять взгляд. Потом
он взглянул туда еще раз, и в конце концов затормозил.
Кто-то шел аллеей между широкими газонами. Еще раз мелькнуло
короткое, широкое туловище, бледные руки и светлое платье, и тут же
фигуру поглотила темнота. _Черт, да это же Старая Задница Дуплетом._.
Аллея шла между ее большим старым домом и розовым викторианским
особнячком, принадлежавшим миссис Дугган.
_Какого дьявола Старая Задница делает в аллее?_ Харлен почти решил
выбросить это из головы и отправляться в кино, но затем вспомнил, что
именно ему поручили следить за учительницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13