Мор оглядел собственное тело, облаченное в длинную белую ночную сорочку. Верхнюю одежду кто-то аккуратно сложил на изящном резном стуле, стоящем в изголовье кровати. И Мор не мог не заметить, что основным мотивом резьбы служили черепа и кости.
Усевшись на край кровати, Мор начал одеваться. Его мысли бешено неслись, причем сразу во всех направлениях.
Одевшись, он с легкостью открыл тяжелую дубовую дверь, испытав странное разочарование, когда она не издала зловещего скрипа.
За дверью открывался пустой облицованный деревом коридор. В подсвечниках, закрепленных вдоль противоположной от двери стены, стояли большие желтые свечи. Мор выскользнул в коридор и бочком двинулся по стене, пока не достиг лестничного пролета. Он успешно преодолел его, причем процесс преодоления не прерывался никакими явлениями призрачного характера. В итоге он прибыл в помещение, напоминавшее прихожую с большим количеством дверей. Там была масса похоронных драпировок и большие «дедушкины» часы, чье тиканье напоминало сердцебиение гор. Рядом с часами стоял зонтик.
Еще там была коса.
Мор прошелся взглядом по дверям. Выглядели они внушительно. Резьба притолок была выполнена в уже знакомом мотиве костей. Он хотел было открыть ближайшую из дверей и уже приблизился к ней, как голос у него за спиной произнес:
– Тебе туда нельзя, мальчик.
Мор не сразу сообразил, что голос прозвучал не у него в голове; это были реальные человеческие слова, образованные ртом и переданные в его уши удобной и созданной самой природой системой сотрясения воздуха. Природа взяла на себя массу хлопот – и все ради четырех слов, окрашенных легким раздражением.
Он оглянулся на звук. Перед ним стояла девушка примерно его роста и, пожалуй, на несколько лет старше, серебряноволосая и с перламутровыми глазами. Она была одета в изысканное, но непрактично длинное платье того типа, которое обычно носят трагические героини – те самые, которые прижимают к груди одинокую розу, впериваясь прочувствованным взглядом в луну. Мору никогда не приходилось слышать слова «прерафаэлиты» – а жаль, потому что девушка была именно «прерафаэлитского» типа. Во всех подобных ей девушках есть что-то просвечивающее и чахоточное, но вид данной представительницы наводил на мысль о большом количестве поедаемых шоколадок.
Она пристально рассматривала Мора, склонив голову набок и раздраженно постукивая ногой по полу. Вдруг, сделав одно молниеносное движение, она больно ущипнула его за руку.
– Ой!
– Х-м-м. Так ты в самом деле настоящий, – произнесла она. – А как тебя зовут, мальчик?
– Мортимер. Но вообще меня зовут Мор, – ответил он, потирая локоть. – Зачем ты это сделала?
– Я буду называть тебя Мальчик, – последовал высокомерный ответ. – И как ты понимаешь, я совершенно не обязана объяснять свои поступки. Но если уж тебе приспичило знать, то, так и быть, скажу – я думала, что ты мертвый. Ты выглядишь мертвым.
Мор не нашелся, что возразить.
– Что, язык проглотил? На самом деле Мор в это время считал до десяти.
– Я не мертвый, – в конце концов сказал он. – По крайней мере, мне так кажется. А ты кто?
– Можешь называть меня мисс Изабель, – надменно промолвила она. – Отец сообщил, что тебя надо накормить. Следуй за мной.
Она стремительно направилась к одной из дверей. Мор тащился за ней, соблюдая как раз ту дистанцию, которая была необходима, чтобы дать распахиваемой двери возможность треснуть его по другому локтю.
За дверью оказалась кухня – длинная и теплая, с низким потолком. С потолка свисали медные кастрюли и сковородки. Одну из длинных стен целиком занимала огромная чугунная печь. Перед ней стоял старик, поджаривая яичницу с беконом и насвистывая.
Запах привлек внимание вкусовых сосочков Мора. В запахе этом содержался намек, что если они (сосочки) вступят в близкое соприкосновение с его источником, то получат истинное удовольствие. Мор обнаружил, что двигается вперед, даже не потрудившись обсудить этот вопрос со своими ногами.
– Альберт, – слова Изабель звучали, как щелканье бича, – еще один явился за завтраком.
Не произнося ни слова в ответ, мужчина медленно повернул голову и кивнул. Изабель вновь переключилась на Мора.
– Должна сказать, – съязвила она, – учитывая, что выбирать можно было из всего населения Плоского мира, отец мог найти кого-нибудь получше тебя. Тебе придется из кожи вон лезть, чтобы справиться со своими обязанностями.
Засим она стремительно покинула кухню, оглушительно хлопнув дверью.
– С какими-такими обязанностями? – пробормотал Мор, ни к кому конкретно не обращаясь.
В помещении царила тишина, нарушаемая лишь шипением масла на сковороде и звуками рассыпающихся углей в расплавленном сердце печи. Мор обратил внимание на выбитые на дверце для топлива слова:
«Маленький Молох (Частн. комп. с неогранич. ответств.)».
Повар, кажется, не замечал его, так что Мор взял стул и уселся за белый выскобленный стол.
– Грибы? – осведомился старик, не оборачиваясь.
– Х-м-м? Что?
– Я сказал, грибов хочешь?
– А-а. Извини. Нет, спасибо, – ответил Мор.
– И правильно, молодой сэр.
Повар оторвался от печи и направился к столу.
Даже значительно позднее, когда Мор уже пообвыкся на новом месте, при виде шагающего Альберта у него неизменно перехватывало дыхание. Слуга Смерти относился к разряду худых, как палка, красноносых стариков, у которых постоянно такой вид, словно они носят перчатки с обрезанными пальцами – причем это впечатление сохраняется и в тех случаях, когда никаких перчаток нет, – а его перемещения сопровождались сложной последовательностью телодвижений. Альберт наклонился вперед и принялся раскачивать левой рукой – сначала медленно, но постепенно размах и частота увеличивались, пока не перешли в дергающиеся взмахи. И наконец, совершенно внезапно и приблизительно в тот момент, когда наблюдатель мог смело ожидать окончательного отрыва руки от плеча, волна движений распространилась по всему телу Альберта к его ногам. Очевидно, при этом создался мощный импульс. Альберта толкнуло вперед, как на скоростных ходулях. Сковородка повторяла весь этот сложный рисунок, следуя по изогнутой воздушной траектории, пока не замерла прямо над тарелкой Мора.
Альберт носил как раз тот тип очков (разделенных напополам полулунной линией), который создает особые удобства для смотрения на собеседника поверх линз.
– А закончить можно овсянкой, – проговорил Альберт и подмигнул. Подмигивание, очевидно, служило знаком включения Мора в некий всемирный овсяночный заговор.
– Прости, – произнес Мор, – а не мог бы ты точно сказать, куда я попал?
– Ты разве не знаешь? Это дом Смерти, парень. Он привел тебя сюда вчера вечером.
– Да… я вроде как припоминаю. Только…
– Х-м-м?
– Ну… Бекон и яичница… – туманно продолжал Мор. – Эти вещи, как бы это сказать, кажутся здесь не вполне уместными.
– У меня где-то завалялись несколько черных пудингов, – успокоил его Альберт.
– Нет, я имею в виду… – Мор поколебался. – Я просто хочу сказать, что не могу представить себе его за парой ломтиков ветчины и глазуньей.
Альберт усмехнулся.
– А, ты об этом. Конечно, парень, он не ест. То есть, как правило, не ест. В отношении провизии с ним очень легко, с нашим хозяином. Я готовлю только для себя и, – он сделал паузу, – для молодой госпожи, разумеется.
Мор кивнул.
– Для твоей дочери.
– Моей? Ха! – хмыкнул Альберт. – Здесь ты заблуждаешься. Это его дочь.
Мор уставился в ясные очи глазуньи. Та, в свою очередь, уставилась на него из своего озера жира. Альберт слышал о питательной ценности продуктов и прочих диетических делах, но новомодных теорий не придерживался.
– А мы говорим об одном и том же человеке? – осмелился наконец произнести Мор. – Такой высокий, одет во все черное.
Он еще несколько… как бы это сказать… костляв…
– Он ее удочерил, – добродушно объяснил Альберт. – Это довольно длинная история…
Тут громко зазвонил колокольчик, свисающий с потолка на шнурке прямо у слуги над головой.
– …которой придется обождать. Он хочет видеть тебя в своем кабинете. Я бы на твоем месте кинулся туда со всех ног. Он не любит, когда его заставляют ждать, и это можно понять. Вверх по лестнице, первый поворот налево. Ты его вряд ли пропустишь…
– Там еще дверь в черепах и костях? – спросил Мор, проворно вставая и задвигая стул на место.
– Здесь все двери в черепах и костях, по крайней мере большая их часть, – вздохнул Альберт. – Это его прихоть. Вряд ли он хочет что-то сказать этим…
Оставив завтрак остывать и застывать, Мор заторопился наверх, миновал лестницу, пробежал по коридору и остановился перед первой дверью. Поднял руку, чтобы постучать.
– ВОЙДИТЕ.
Ручка двери самостоятельно повернулась. Дверь распахнулась внутрь.
Смерть сидел, расположившись за письменным столом. Он пристально вглядывался в страницы гигантской книги в кожаном переплете, занимавшей чуть ли не весь стол. Когда Мор вошел, Смерть оторвался от книги, поднял взгляд, удерживая известково-белый палец на нужной строке, и улыбнулся. Во всяком случае, выражение его лица не предполагало множественности толкований.
– А, – произнес он. Затем последовала пауза. Он поскреб подбородок со звуком, который издает длинный ноготь, если им проводят по расческе. – ТЫ КТО, МАЛЬЧИК?
– Мор, сэр, – ответил Мор. – Твой ученик. Помнишь?
Некоторое время Смерть не отрываясь смотрел на него. Затем синие булавочные головки его глаз вновь обратились к книге.
– АХ ДА, МОР. НУ ЧТО Ж, МАЛЬЧИК, ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИСКРЕННЕ ЖЕЛАЕШЬ УЗНАТЬ САМЫЕ СОКРОВЕННЫЕ ТАЙНЫ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА?
– Да, сэр. Думаю, что так, сэр.
– ХОРОШО. КОНЮШНИ СРАЗУ ЗА ДОМОМ. ЛОПАТА ВИСИТ ЗА ДВЕРЬЮ, КАК ВОЙДЕШЬ.
Он посмотрел на книгу. Перевел взгляд на Мора. Тот не двигался с места.
– СУЩЕСТВУЕТ ЛИ КАКАЯ-НИБУДЬ ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО ТЫ НЕ ПОНЯЛ МЕНЯ?
– Да, сэр.
– УДОБРЕНИЕ, МАЛЬЧИК. НАВОЗ. У АЛЬБЕРТА В САДУ ЕСТЬ ЯМА ДЛЯ КОМПОСТА. ПОЛАГАЮ, ГДЕ-ТО ТАМ ИМЕЕТСЯ ТАЧКА. ТАК ЧТО ЗАЙМИСЬ ДЕЛОМ.
Мор скорбно кивнул.
– Да, сэр. Понимаю, сэр. Сэр?
– ДА?
– Сэр, я только не понял, какое это имеет отношение к сокровенным тайнам времени и пространства.
Смерть не отрываясь изучал книгу.
– ПОЭТОМУ ТЫ ЗДЕСЬ. ЧТОБЫ УЧИТЬСЯ.

Хотя Смерть Плоского мира является, выражаясь его собственными словами, антропоморфной персонификацией, он давным-давно прекратил пользоваться традиционными лошадьми-скелетами. Ему надоели хлопоты – приходилось без конца останавливаться, чтобы прикручивать проволокой отвалившиеся в процессе езды детали. Теперь его лошади неизменно являлись состоящими из плоти и крови животными, причем самых лучших пород.
И, как вскоре узнал Мор, кормили их от пуза.
Некоторые виды работ указывают на то, что человек продвигается вверх по служебной лестнице. Домашняя работа указывала – как бы помягче выразиться – на нечто прямо противоположное. Но свои преимущества были и у нее – по крайней мере, работаешь в тепле, а технологический процесс не отличается сложностью и потому вполне доступен для понимания. Через некоторое время Мор вошел в ритм и начал играть внутри себя в ту игру с измерением количества выполненной работы, в которую в подобных обстоятельствах играет всякий. «Значит так, – думал он, – я сделал почти четверть, назовем ее третью. Так что когда я покончу с углом, что возле кормушки с сеном, это будет больше половины, назовем ее пять восьмых, что означает еще три полных тачки…» Одним словом, с захватывающим дух великолепием Вселенной гораздо легче иметь дело, если представляешь ее как серию маленьких кусочков.
Лошадь наблюдала за Мором из своего стойла, время от времени пытаясь дружелюбно куснуть его за ухо.
Вскоре он почувствовал, что за ним наблюдает кто-то еще. То была Изабель. Она прислонилась к полуоткрытой двери, положив подбородок на руки.
– Ты что, слуга? – спросила она.
– Нет, – Мор выпрямился. – Я подмастерье.
– Это глупо. Альберт сказал, не может быть, чтобы ты был подмастерьем.
Мор сосредоточился на закидывании полной лопаты навоза в тачку. «Еще две лопаты, назовем их тремя, только хорошо спрессованными, и это означает четыре тачки, так и быть, пусть будет пять, прежде чем я дойду до середины…»
– Он говорит, – теперь голос Изабель звучал громче, – что подмастерья становятся хозяевами, а двух Смертей не бывает. Так что ты просто слуга и должен делать, что я тебе говорю.
«…Еще восемь тачек будут означать, что я дойду до самой двери, что составляет почти две трети всей работы, что означает…»
– Слышал, что я сказала, мальчик? Мор кивнул. «И затем останется еще четырнадцать тачек, только придется назвать их пятнадцатью, потому что я плохо вычистил в углу, и…»
– Ты язык проглотил?
– Мор, – с кроткой отрешенностью произнес Мор.
Она разъяренно посмотрела на него.
– Что?
– Меня зовут Мор, – продолжал Мор. – Или Мортимер. Люди по большей части называют меня Мором. Ты хотела о чем-то со мной поговорить?
Какое-то мгновение она не находила слов. Вне себя от ярости, она переводила взгляд с его лица на лопату и обратно.
– Мне сказали заняться этим, вот и все, – объяснил Мор.
– Почему ты здесь? – взорвалась она. – Зачем отец привел тебя сюда?
– Он нанял меня на ярмарке работников, – последовал ответ. – Всех ребят наняли. И меня тоже.
– И ты хотел, чтобы тебя наняли? – словно змея метнула раздвоенный язык. – Он ведь Смерть, к твоему сведению. Мрачный Жнец. Важная персона. Он – не кто-то, кем становятся. Он – тот, кем являются.
Мор сделал неопределенный жест в сторону тачки.
– Надеюсь, все обернется к лучшему, – произнес он. – Мой отец всегда говорит, что по большей части все оборачивается к лучшему.
Взяв лопату, он отвернулся, намереваясь вновь приняться за работу, и улыбнулся в спину лошади, услышав, как Изабель фыркнула и зашагала прочь.
Мор равномерно работал, преодолевая свои шестнадцатые и восьмые, четверти и трети, перекатывая тачку через двор и вываливая ее содержимое в растущую кучу под яблоней.
Сад Смерти был большим, аккуратным и ухоженным. И еще он был очень, очень черным. Трава была черной. Цветы были черными. Глянцевитыми боками поблескивали черные яблоки среди черной листвы черной яблони. Даже воздух выглядел каким-то чернильным.
По прошествии некоторого времени Мору стало казаться, что он различает – нет, даже в голове не укладывается, как это можно различать, – разные оттенки черного.
То есть это были не просто темные тона красного, зеленого и прочих цветов. Это были различные оттенки черного, все разные и в то же время – никуда от этого не денешься – черные. Он опрокинул под яблоню последнюю порцию, убрал на место тачку и вернулся в дом.
– ВХОДИ.
Смерть стоял за чем-то вроде аналоя, погруженный в изучение географической карты. Он посмотрел на Мора так, как будто частично находился не здесь, а в каком-то другом месте.
– ТЫ, СЛУЧАЙНО, НЕ СЛЫШАЛ О ЗАЛИВЕ МЭЙНТ? – донесся из неведомых далей его голос.
– Нет, сэр.
– ТАМ СЛАВНОЕ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ.
– Было?
– БУДЕТ. ЕСЛИ Я СУМЕЮ РАЗЫСКАТЬ ЭТО ЧЕРТОВО МЕСТО.
Мор зашел за аналой и всмотрелся в карту.
– Ты намерен потопить корабль? – уточнил он.
На лице Смерти отразился ужас.
– РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ. БУДЕТ ИМЕТЬ МЕСТО СОЧЕТАНИЕ НЕУМЕЛОГО УПРАВЛЕНИЯ КОРАБЛЕМ, НИЗКОГО УРОВНЯ ВОДЫ И ПРОТИВНОГО ВЕТРА.
– Ужасно, – едва смог выговорить подавленный Мор. – И что, многие утонут?
– ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ СУДЬБЫ, – ответствовал Смерть, поворачиваясь к расположенной за спиной этажерке и извлекая тяжелый географический справочник. – Я НИЧЕГО НЕ В СИЛАХ ПОДЕЛАТЬ. А ЧТО ЭТО ЗА ЗАПАХ?
– Это от меня, – признался Мор.
– А, КОНЮШНЯ. – Смерть сделал паузу, его рука замерла на корешке книги.
– И ПОЧЕМУ, КАК ТЫ СЧИТАЕШЬ, Я НАПРАВИЛ ТЕБЯ В КОНЮШНЮ? ПОДУМАЙ ХОРОШЕНЬКО.
Мор колебался. Он думал на эту тему, думал очень серьезно – в промежутках между подсчетами количества тачек. Он гадал, не было ли задание предназначено для того, чтобы развить скоординированную работу рук и глаз? Или приучить к повиновению? Внушить ему важность – в человеческом масштабе – небольших задач? Заставить осознать, что даже великие люди должны начинать с самого дна?
– Я думаю… – начал он.
– ДА?
– Ну, я думаю, ты сделал это потому, что конюшня была по колено в лошадином навозе, если уж говорить начистоту.
Смерть долго, не отрываясь, смотрел на него. Мор неловко переминался с ноги на ногу.
– АБСОЛЮТНО ВЕРНЫЙ ОТВЕТ, – слова Смерти звучали отрывисто. – ЯСНОСТЬ МЫСЛИ. РЕАЛИСТИЧНЫЙ ПОДХОД. ЧТО ОЧЕНЬ ВАЖНО ДЛЯ РАБОТЫ, ПОДОБНОЙ НАШЕЙ.
– Да, сэр. Сэр?
– Х-М-М? – Смерть маялся с именным указателем, пытаясь найти нужное название.
– Люди умирают все время, сэр. Миллионами. У тебя не должно быть ни минуты свободной.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Плоский мир - 04. Мор, ученик Смерти'


1 2 3 4 5