Соединяясь с Божественным светом, ум сам как бы становится им и видит в себе и во всех видимых вещах этот разлитый свет. Достигшие этого состояния люди становятся равными ангелам. Деятельность ума у таких людей успокаивается, ум становится пассивным и полностью проникается Божественным действием. Это состояние отличается от состояния, когда рассудок пребывает в естественной активности так же, как обладание отличается от знания. На высшей стадии единения с Богом человек, превзойдя собственную природу, осознает себя Богом; его ум и тело воспринимает Божии свойства, и такой человек становится способным к чудотворениям, прозорливости, знанию того, что происходит где-то далеко и т. д. Люди, достигшие такого состояния, становятся богами по благодати - как Бог, безначальными, бесконечными и нетварными. Следуя прп. Максиму, свт. Григорий говорит о единой энергии Бога и святых; святые не только причаствуют Богу, но и сами являются источником Божественности.
Об этом состоянии - предельном и наивысшем из возможного для человека, когда человек, воспринимая беспредельную красоту Божества, становится богом, не переставая при этом быть человеком, преподобный Максим говорит следующим образом: «[Душа] н?????????????? ??????? ??, ??? ??????? ????????… ??? ????????? ???? [????????????] ??? ?????????? ??????????? ?? ??????????? ????????????. ????????? ??????? ????????????? ??????? ???? ????, [????] ???????????? ? ???? ?????? ? ????????????? ??????????, ??????? ?????????? ? ???; ??? ?????????? ????? ?? ??????????? ? ?????? ??????????, ?????????? ?????? ???????? ??? ? ???????, ? ?????? ? ???? ? ??? ???????????? ???????????? ???????? ????, ???????????? ? ????? ?? ???????????????? ??? ????????? ? ????????».
Обожение подразумевает преображение Божественной благодатью человеческих способностей к восприятию. Поэтому отцы Церкви - защитники исихастского учения настаивали на том, что святые непосредственно воспринимают Божественный Фаворский свет - то есть свет, явившийся апостолам во время Преображения Христа. Восприятие этого света превышает как рассудочное знание, так и осязательное чувство. При восприятии Фаворского света человек воспринимает Самого Бога, сокрытого в своей сущности, но нисходящего в энергиях к очистившемуся и способному Его воспринять человеку.
Святитель Григорий Палама говорит о специальном «умном чувстве» (????? ????????), которым святые воспринимают Фаворский свет; «умное чувство» относится и не к в собственном смысле уму, и не к в собственном смысле чувству, но хотя оно и выше ума, оно называется «умным», поскольку Божии дары человек воспринимает прежде всего через способность ума, посредством какового происходит приобщение к Богу и тела (как мы еще увидим, это важно в контексте христианского учения о красоте), а слово «чувство» указывает на наличие ощутимого непосредственного восприятия благодати. Как зрение неспособно действовать без наличия светящего извне света, так и осуществление способности умного чувства невозможно без воздействующего Божественного света.
Согласно святителю Григорию Паламе, этот Фаворский свет является источником Божественной красоты для христиан, которые подготовили себя к его видению, и этот свет, являющий Божественную Красоту, осиявает их (включая их тело) так же, как этим светом был исполнен Господь Иисус Христос на Фаворской горе: «Когда святые мужи видят в самих себе этот божественный свет - а они его видят, когда при неизреченном посещении усовершающих озарений получают боготворящее общение Духа, - они видят одежды своего обожения, потому что благодать Слова наполняет их ум славой и сиянием высшей красоты, как на Фаворе Божество Слова прославило божественным светом единое с Ним тело».
Итак, именно в обожении состоит смысл человеческого существования; это состояние достигается, когда человек укоренен в церковной жизни и борется со своими страстями, то есть упорядочивает собственное естество, приводя его к естественному порядку иерархии духовного, душевного и телесного начал. Такое восхождение к Богу это и есть, согласно отцам Церкви, вхождение к Небесное Царство и восхождение в меру сил к истинной Красоте, причастие которой дарует человеку несказанную радость. Ибо, по словам святителя Григория Паламы, «надо бодрствовать в песнопениях, молитвах и молениях к нашему Создателю, Богу и Господу, в них упорствовать, ими заниматься, поднимать таким путем сердце и ум к непостижимой высоте величия Божия, глядеть на Красоту Солнца Славы, просвещаться приобщением и участием в Небесном Царстве и по нашему внутреннему и по внешнему человеку, упиваться неизреченной славою в посильных наших созерцаниях и узрениях ее и наполняться поистине несказанной и божественной радостью».
Согласно отцам Церкви, восходящий к Богу человек через Бога-Сына, Иисуса Христа, становясь выше собственной природы, делается причастным уже не отблескам первоначальной Красоты, не ее проявлениям в тварном мире, но такой человек причаствует самой Красоте Божества. Причастие этой Красоте, превосходящее созерцание красоты, являемой в литургическом искусстве или в Священном Писании, согласно святителю Григорию Паламе, происходит посредством «умного озарения»: «Умное озарение совершается тогда, когда ум, сделавшись небесным и взяв как бы в спутники Того, Кто взошел ради нас на небеса, явно и таинственно соединяется там с Богом и получает сверхприродные и несказанные созерцания, полноту невещественного знания, наполняясь высшим светом, - не как зритель чувственных священных символов и не как познаватель пестрого разнообразия Священного Писания, а как украшаемый изначальной творящей красотой и озаряемый Божиим сиянием».
Ум человека просвещается Божеством и обоживаемый человек в результате начинает не только посредством умного чувства воспринимать Божественный свет и Красоту, но он оказывается способным и сам осиявать ими: «Ведь ум, эта невещественная природа и свет, родственный, можно сказать, тому первому высшему свету, от которого все и который над всем, всецело устремившись к тому бытийному свету, в невещественной неотступной и искренней молитве безоглядно порываясь к Богу, преображаемый в этом порыве даже и до ангельского достоинства и подобно ангелу озаряемый Первым Светом, являет собой по причастию то, что его первообраз есть по сути, обнаруживает самим собой сияние, лучезарный и неприступный блеск той сокровенной красоты, ощущая которую в себе умным чувством, Божий певец Давид в ликовании вещал верным об этом великом и таинственном деле: “Сияние Бога нашего на нас”».
Как учат нас отцы Церкви, в состоянии обожения духовное зрение человека как бы сливается с Божественным, человек в каком-то смысле научается видеть так же, как Бог - то есть видеть в нетварном и умном свете. Однако даже обоженный человек не может созерцать полноту Красоты Божества; ведь никому из человеческого рода не дано созерцать Божественную Красоту в полной мере, но это возможно лишь в меру, в каковую человек себя приуготовил, при том, что мера приуготовления постоянно может возрастать, никогда не становясь совершенной: «Как светлый луч глаза, соединившись с солнечными лучами, становится совершенным светом и таким образом начинает видеть чувственные вещи, так и ум, став “единым духом с Господом”, ясно видит благодаря этому духовные вещи. Конечно, и здесь… Господь все равно остается невидим, потому что никто никогда не созерцал все величие Его красоты. По слову Григория Нисского, “никакой глаз не может видеть Его вполне, хотя бы смотрел вечно”; ведь он видит не в полную меру Божией красоты, а только в ту меру, в какую сам сделал себя способным воспринять силу Божия Духа».
Люди, достигшие обоженного состояния, преображаются не только духовно и душевно, но и телесно (эта преображенная плоть почивших святых сохраняется Церковью в виде мощей). Божественные энергии просветляют все существо человека, ведомого Христом и причаствующего Его телу. У человека, соединившегося (без слияния) с Божеством, и само тело видоизменяется, теряя грубость и приобретая красоту, качественно отличную от любой красоты знакомой нам из нецерковной сферы. Как описывает это из собственного опыта преподобный Симеон Новый Богослов, «Мы делаемся членами Христовыми, а Христос нашими членами. И рука [у меня], несчастнейшего, и нога моя - Христос. Я же, жалкий, - и рука Христова, и нога Христова. Я двигаю рукою, и рука моя есть весь Христос, ибо Божественное Божество, согласись со мною, нераздельно; двигаю ногою, и вот она блистает, как и Он… Если и ты пожелаешь, то сделаешься членом Его. И таким образом все члены каждого из нас в отдельности сделаются членами Христовыми и Христос - нашими членами, и все неблагообразные [члены] Он сделает благообразными, украшая их красотою и славою Божества [Своего]». А вот как описывает ученик преподобного Симеона, Никита Стифат, самого Симеона во время богослужения: «Даже и черствый душою, если смотрел на Симеона во время Литургии, когда он преподавал мир народу, не мог долго выносить сияние его лица, но бывал ослеплен исходившими из него лучами, находясь в смятении, подобно тому, кто внезапно взглянул на солнце и был ослеплен присущим солнцу светом. Ведь благодать Духа, полной мерой разлитая во всем теле Симеона, всего его сделала словно огонь, и он стал почти недоступен очам человеческим во время своего служения».
По свидетельству церковного предания, преображение телесности святых находит свое проявление в таких парадигматических проявлениях, как парение над землей во время молитвы и осияние Божественным светом (что видно и на основании вышеприведенного фрагмента из преподобного Никиты).
Свидетельства об этом имеются во многих житийных историях, повествующих о христианах, достигших высшей степени восхождения к Богу. Так, как описывает преподобный Иоанн Лествичник в «Луге Духовном», старец Юлиан, живший в Египетской лавре, так осиявался Божественным светом, что «не зажигал светильника и по ночам небесный свет озарял пещеру и позволял ему при чтении различать буквы». Про другого подвижника в «Луге Духовном» рассказывается следующая история: «За три версты от городской стены жил отшельник, родом из Месопотамии, по имени Давид. То был муж весьма добродетельный, любвеобильный и строгой жизни. Он провел в затворничестве около семидесяти лет. Однажды ночью военная стража охраняла стены города от варваров. Воины стояли на стене, обращенной к той стороне, где в затворе жил старец. Вот и видят воины в одну ночь, что огонь исходит из всех окон келлии. Вообразив, что варвары подожгли келлию старца, лишь только рассвело, они бросились к келлии и, найдя, что старец невредим и келлия цела, остановились в изумлении. В следующую ночь воины снова; видят огонь в келлии старца - и это повторялось потом не раз. Необычайное явление стало известно всему городу и всей той стране, так что многие проводили ночи на стене, чтобы видеть дивный огонь. Явление продолжалось до самой кончины старца. Я сам видел это чудо не раз и не дважды, а много раз. И сказал я сам себе: если ив этом еще мире Бог прославляет рабов Своих столь великой славой, что же будет в грядущем веке, когда лице их просияет, как солнце!?».
Такого рода характер телесности и являет в собственном смысле преображение материи человеком. Это преображение материи святыми людьми, происходящее по благодати Божией, производится в обожении, и именно по отношению к нему и получают смысл все описанные нами в данной статье аспекты православного учения о красоте.


* * *

Итак, как видно из настоящего текста, то представление, согласно которому тема красоты не является сколько-либо важной для православия, - в корне ошибочно. Наоборот, православие включает в себя цельное учение о красоте. Это учение, с одной стороны, находит свое яркое выражение в вероучительной области, представляя в качестве Источника красоты Самого Бога, с другой стороны, православное учение о красоте полностью охватывает область практическую, распространяясь на все сферы жизни человека - от сферы трудовой деятельности до сферы мистического опыта.
Москва, 2010 г.






















Избранная библиография
Шарапов С. Православное учение о труде и его плодах. М., 2010.
Аверинцев С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1997.
Аверинцев С. София-Логос. Словарь. Собрание сочинений. Киев: ДУХ І ЛІТЕРА, 2006.
Аврелий Августин. Исповедь / Пер. с лат. М. Е. Сергеенко. Общая редакция и статья А. А. Столярова. М., 1997.
Безансон А. Запретный образ: интеллектуальная история иконоборчества / Пер. с франзуского М. Розанова. М., 1999.
Божественные гимны преподобного Симеона Нового Богослова / Перевод с греческого. Сергиев Посад, 1917.
Бычков В. В. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica. В 2-х тт. Том 1. Раннее христианство. Византия. М.-СПб., 1999.
Григорий Нисский, святитель. Догматические сочинения: в 2 т. Краснодар: Текст, 2006.
Дионисий Ареопагит. Сочинения. Максим Исповедник. Толкования / Пер. Г. М. Прохорова. СПб., 2002.
Жития византийских святых. СПб.: Corvus, Terra Fantastica, 1995.
Иросанфион, или Новый Рай: Собрание текстов монашеской агиографии Палестины, Египта и Византии V-XV вв. / Пер. Н. А. Олисовой, О. А. Родионова, А. Б. Ваньковой, комм. Н. А. Олисовой; отв. ред. Д. С. Бирюков. М., 2010.
Климент Александрийский. Педагог / Пер. Н. Корсунского с исправл. и дополн. свящ. Г. Чистякова. М.-Нью-Йорк, 1996.
Макарий Египетский. Духовные слова и послания. Собрание типа 1 (Vatic. graek. 694) / Предисловие, перевод, комментарии, указатели, А. Г. Дунаев. М.: Индрик, 2002.
Макаров Д.И. Антропология и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий). СПб., 2003.
Музыкальная эстетика западноевропейского средневековья и Возрождения М.: Музыка, 1966.
Полное собрание творения Иоанна Дамаскина / Пер. В. Четыркина. СПб., 1913. Т.1.
Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. СПб., 1895-1906.
Преподобный Максим Исповедник. О различных недоумениях у святых Григория и Дионисия (Амбигвы) / Перевод с греческого и примечания архимандрита Нектария. М., 2006.
Преподобный Максим Исповедник. Письма / Пер. Е. Начинкин; сост. Г.И. Беневич. СПб., 2007
Преподобный Симеон Новый Богослов. Преподобный Никита Стифат. Аскетические сочинения в новых переводах / Составление и общая редакция епископа Иллариона (Алфеева). СПб., 2007.
Прп. Максим Исповедник. Вопросы и недоумения / Пер. с древнегреч. Д. А. Черноглазова; науч. ред. Г. И. Беневич; отв. ред. Д. А. Поспелов. М., 2010.
Св. Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолвствующих / Перевод, послесловие и комментарии В. Вениаминова. М., 2003.
Святитель Афанасий Великий. Творения в четырех томах. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1902-1903.
Священник Николай Ким. Рай и человек: Наследие преподобного Никиты Стифата. СПб., 2003.
Сочинения святого Иринея, епископа Лионского / Изданы в русском переводе прот. П. Преображенским. СПб., 1900.
Творения иже во святых отца нашего Григория Богослова, архиепископа Константинопольского: В 6-ти томах. М., 1889.
Творения иже во святых отца нашего Василия, архиепископа Кесарии Каппадокийской. Ч. 1. М., 1845.
Творения преподобного Максима Исповедника. Книга I - II. М., 1994.
Творения священномученика Киприана, епископа Карфагенского. М., 1999.
Шенборн К. Икона Христа. М., 1999.



1 2 3 4 5 6 7 8