Он взял ее под руку и повел на обед.
– Надо же… – сказал Гидеон, усмехаясь, когда оказалось, что место для Мэдисон находится между ним и Дрю.
Она тоже удивилась и взглянула на Эдгара, расположившегося во главе длинного обеденного стола, но тот был так поглощен разговором с сидящей рядом дамой, что, казалось, даже не замечал никого вокруг.
– Итак, когда вы сможете прийти на кинопробы?
Обернувшись, она тревожно посмотрела в холодные темно-серые глаза Гидеона и заявила:
– Вы говорите несерьезно!
– Напротив, совершенно серьезно. Что касается моей работы, я никогда не бываю несерьезным, – решительно ответил он. – Я видел вас в фильме «Невидимое высокогорье». Ваша внешность подходит для моего фильма. Я бы мог сказать вам и больше, если бы вы что-нибудь прочитали мне, но… – Он пожал плечами. – Давайте подождем и посмотрим. Не так ли?
Подождем и посмотрим! А чего, собственно, надо ждать и что смотреть? Конечно, в настоящее время он один из самых популярных кинорежиссеров Голливуда, публика с замиранием сердца ожидает его новые фильмы. Однако за короткое время общения с ним Мэдисон поняла, что он грубый, циничный, высокомерный, просто невыносимый человек. И если он предлагает ей роль в своем фильме, то сможет ли она работать с таким типом?
– Кушайте, – внезапно прервав Гидеон ее размышления.
– Гидеон, мне двадцать два, a не два года! – резко сказала она.
– Пожалуйста, кушайте, – притворно мягко произнес он.
Его тон стал более вежливым, но все равно в нем слышались требовательные нотки.
– Пожалуйста! – кивнув, ответила она.
К своему удивлению, девушка услышала сдавленный смех, точно такой, какой уже слышала у бассейна. Она вопросительно взглянула на Берна.
Когда он смеялся, то выглядел моложе, его темно-серые глаза блестели, в чертах лица не чувствовалось напряжения. Таким он напоминал ей кого-то, а кого именно – она не могла вспомнить.
– Что с вами? – спокойно спросил он, заметив ее удивленный взгляд.
– Ничего, – сказала она. – Вы должны почаще улыбаться. Улыбка делает вас более человечным!
Мэдисон тут же пожалела, что так резко ответила ему, но он сам был виноват, раздражая ее своей грубостью.
Ее мать всегда внушала дочери: следует быть вежливой, чтобы производить хорошее впечатление на людей. Вся беда в том, что Гидеон Берн не понимает, что такое вежливость!
– Более человечным? – усмехаясь, спросил он. – Что вы вообще думаете обо мне как о человеке?
Ему не понравится, если она выскажет все, что думает о нем.
– Кушайте, Гидеон, – скопировав его грубый и требовательный тон, сказала Мэдисон.
Он покачал головой.
– Вы напоминаете мне мою школьную учительницу. Мы обычно называли ее Драконом.
Ну что ж! Она тоже может охарактеризовать его так же «вежливо», как он ее.
– Гидеон, вы учились в школе в Англии? – спросила она, меняя тему разговора и аккуратно положив нож и вилку на тарелку.
У нее совсем пропал аппетит из-за такого соседства.
Он снова нахмурился.
– Почему вы задаете такой вопрос? – удивленно спросил он.
– Просто так, – ответила она, пожав плечами и удивляясь его реакции.
Разговор с ним был похож на прогулку по минному полю!
– Я получила образование в Америке. Возможно, ваш отец, будучи актером, в основном работал в Америке. Вот поэтому я и поинтересовалась…
– Мои родители развелись, когда мне было семь лет, – прервал ее Гидеон. – С этого момента я жил с матерью в Англии и получил образование в Англии!
Отец Гидеона Джон Берн снимался вместе со Стивом Макуином, Дастином Хоффманом. Он умер молодым, тридцати с чем-то лет, но осталось множество фильмов с его участием. И, конечно, он был великолепен на экране, его обаяние притягивало зрителей. Мэдисон любила Джона Берна и знала все роли кумира женщин того времени.
Возможно, и развод родителей, и смерть отца являлись причиной того, что Гидеон стал таким суровым человеком.
Мэдисон знала, что такое любовь, ведь она так страдала, когда неверный возлюбленный Джерри бросил ее. Душа ее не совсем оправилась после стольких переживаний, чего нельзя сказать, о Гидеоне Берне, сумевшем преодолеть нечеловеческие события в своей жизни.
– Что у вас за семья, Мэдисон? – вторгся он в ее размышления. – Любопытно, почему ваш крестный отец англичанин? – сухо добавил Гидеон, когда она вопросительно взглянула на него.
– Несмотря на то, что мой крестный живет в Англии, он проводит много времени в Америке, – быстро ответила она. – Да, у меня есть семья – мать, отец и старший брат. Они живут в Неваде, – это любопытство ей не нравилось.
– А вы не живете в Неваде? – задумчиво спросил Гидеон.
– Иногда я бываю там, но мне трудно отказать папе, когда он приглашает меня погостить у него, – сказала она.
– Да, я тоже так считаю, – ответил он понимающим тоном.
Чем больше она узнавала Гидеона, тем больше понимала, что перед ней очень самостоятельный человек с сильным характером и его трудно вставить сделать что-нибудь против воли. Эдгар, конечно, пригласил его в гости, но Гидеон сам принял решение приехать сюда.
– О! Как аппетитно! – весело сказала Мэдисон, увидев на столе говядину, приготовленную по-английски, с разными приправами.
– Такое блюдо вкуснее, чем гамбургеры, верно? – усмехаясь, поинтересовался Гидеон.
В двадцать лет она впервые попробовала гамбургеры в кафе, когда встречалась с друзьями, и полностью была согласна с матерью, которая всегда была сторонницей здоровой пищи – всевозможных овощей, куриного мяса и рыбы.
– Актриса ест то, что может себе позволить, – уклончиво ответила девушка.
Гидеон пожал плечами.
Внезапно она замолчала, ей надоели бесконечные пререкания с Гидеоном.
Как он смеет так разговаривать с ней! Он постоянно оскорбляет ее! У Мэдисон опять пропал аппетит.
Она знала, что у Эдгара репутация любителя женщин, поэтому Гидеон не сразу поверил, что она его крестница.
Однако, думала Мэдисон, он не должен, не имеет права считать, что она использует Эдгара в своих интересах. Мысли, все время мучившие ее, прогнал насмешливый голос Гидеона:
– Я думаю, уже достаточно, не так ли?
Она резко обернулась и посмотрела на бокал вина, налитого ей во время обеда. Ее абсолютно не волнует мнение Гидеона по поводу того, что она якобы слишком много пьет. Что он к ней все время пристает?!
Строго посмотрев зелеными глазами на усмехающегося Гидеона, она резко сказала:
– Спасибо. Но я сама прекрасно знаю, сколько мне следует пить.
– Я имел в виду не вино. Хотя считаю, что и его на сегодня вполне достаточно… – ответил он.
– Вы…
– Я всего лишь хотел сказать, что у вас очень уставший вид. Вам надо отдохнуть, – сухо продолжал он.
Она действительно чувствовала себя невероятно уставшей. Она не спала сорок восемь часов, а последние шесть провела в ужасном напряжении с тех пор как познакомилась с Гидеоном Берном.
– Я сама решаю, когда идти спать, – упрямо произнесла Мэдисон.
– Пора идти, – твердо заявил Гидеон, вставая и помогая ей подняться со стула.
Она посмотрела вокруг и заметила, что большинство из гостей, сидящих за столом, удивленно смотрят в ее сторону. Понимая, что привлекает внимание, Мэдисон попыталась встать. Но, поднявшись, с трудом сохранила равновесие, и если бы не Гидеон, поддерживающий ее рукой за талию, возможно, она упала бы.
Мэдисон чувствовала, что засыпает прямо на ходу.
– Вы так добры ко мне… – пролепетала она.
– Я говорил вам, Мэдисон, что доброта не присуща моей натуре, – резко прервал ее Гидеон. – Я спасаю нас, чтобы вы себя не скомпрометировали. Ведь я собираюсь представить вас всему миру как звезду своего нового фильма. И мне бы не хотелось, чтобы кто-то из гостей припомнил, как пришлось уводить вас пьяной с официального обеда.
Но ведь я вовсе не пьяна, подумала Мэдисон. А что он подразумевает, говоря о звезде своего нового фильма? Он не ее имеет в виду! Или все-таки ее? Не может быть… Неужели?..
Но она не смогла задать очередной вопрос. Выпитое вино подействовало настолько, что она заснула на плече Гидеона…
Да, вовремя я увел ее, подумал Гидеон. Подхватив Мэдисон на руки, он начал подниматься по лестнице. Еще немного, и…
– Что ты делаешь?
Взглянув вниз, он увидел Эдгара Ремингтона, стоявшего в огромном холле и сердито смотревшего на него.
– А ты как думаешь? – спросил его Гидеон.
– Ты несешь Мэдисон наверх, – произнес Эдгар. – Что ты с ней сделал?
– Не надо смеяться, Эдгар, – резко ответил Гидеон. – Похоже, что хоть она и совсем ослабела от выпитого, но весит больше, чем я мог предположить, – угрюмо пробормотал он. – Итак, говори, где находится ее спальня, пока я не уронил ее на пол!
– Вот сюда, – холодно сообщил Эдгар, указывая в самый конец коридора.
– Да, далековато! – констатировал Гидеон, когда Эдгар, открыв дверь комнаты Мэдисон, прошел вперед.
Нежно уложив Мэдисон на кровать, Гидеон посмотрел на босса и задал провокационный вопрос:
– Мне раздеть ее?
Эдгар нахмурился.
– Не думаю, что Мэдисон одобрила бы такой поступок.
Гидеон почувствовал непонятное раздражение видя, как Эдгар осторожно снял туфли с Мэдисон и заботливо укутал ее покрывалом.
Прошлым вечером, рассказывая ему о Мэдисон, он был так самоуверен, так самодоволен, что у него возникло большое желание отказаться от знакомства с новой актрисой. Но, встретившись с девушкой, он понял, что Эдгар прав.
Красота Мэдисон, ее хрупкость, ее изящная фигура как нельзя лучше подходят для роли Розмари. Чем больше он узнавал Мэдисон тем больше понимал, что именно она должна играть главную роль в его новом фильме.
Прищурившись, он снова взглянул на Мэдисон, во сне она выглядела совсем как невинный младенец. Ее светлые волосы с золотистым оттенком красиво разметались на подушке. Она действительно казалась сейчас очень юной.
Насколько прекрасны ее зеленые глаза, он убедился сегодня вечером, разговаривая с ней. Наверное, девушка устала от словесной перепалки Он ее доконал. Но продержалась она долго. И какая сила воли как раз очень характерна для героини его фильма – Розмари…
Если он решит снимать Мэдисон в главной роли, его будет раздражать только дядюшка Эдгар, безумно любящий ее крестный, стоящий сейчас в комнате и дышащий ему прямо в затылок.
– Она красива, не так ли? – резко обернувшись к Эдгару, сказал Гидеон скрипучим голосом. – Очень красива.
– И что же? – поинтересовался Эдгар.
– Ничего. Я видел много красивых киноактрис, но ни одна из них не подходит для моего фильма.
– А Мэдисон подходит? – спросил Эдгар.
Гидеон пожал плечами.
– Пожалуй, она подходит, – произнес он.
– Но согласится ли она? Ты должен… – начал было Ремингтон.
– Я сам решаю, как мне поступать, Эдгар, – прервал он его. – Ты что, считаешь, что я плохой режиссер?!
Гидеон с возмущением посмотрел на Эдгара. Он видел, что в душе босса рассудительность борется с гневом. Он снова взглянул на спящую Мэдисон.
– Кто она, Эдгар? – спросил он.
Может быть, Гидеону показалось? Или действительно Эдгар бросил на него быстрый, почти неуловимый взгляд? Гидеон чувствовал, что тот не все рассказал ему о Мэдисон…
– Ты говорил, что она дочь твоего старого друга… – быстро напомнил он.
– Да, она дочь Малколма Макгира, – подтвердил Эдгар.
Имя ничего не говорило Гидеону. Но в ответе Эдгара ощущалась какая-то недоговоренность…
– Кто он? – настаивал Гидеон. Эдгар пожал плечами.
– Он бизнесмен, занимается казино.
Вот почему ее семья проживает в Неваде, подумал Гидеон.
Он снова посмотрел на невинно спящую Мэдисон. Да, похоже, именно о бизнесе ее отца Эдгар не хотел рассказывать ему.
Гидеон представил себе, как неприятно будет Мэдисон узнать, что ему известно все о ее семье.
Но, может быть, это ее совсем не будет беспокоить?..
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Нехотя открыв припухшие от сна глаза, Мэдисон зажмурилась от яркого дневного света.
Вставая с кровати, она с безразличием посмотрела в окно, не закрытое занавесками, стараясь вспомнить, где она находится.
Да, конечно, она в загородном доме дяди Эдгара, Возможно, прошлым вечером она была такой уставшей и ей так хотелось спать, что она даже не задернула занавески.
Медленно осмотрев комнату, она, наконец, взглянула на себя и обнаружила, что на ней красное платье и значит, она даже не разделась перед сном.
О, да! Она действительно очень устала прошлым вечером – от Гидеона Берна.
Воспоминание о нем подействовало на нее словно взорвавшаяся бомба. Его имя вызвало внутреннее содрогание. Прошлым вечером он так раздражал ее своими насмешками, что она, в конце концов, повернулась к нему спиной во время официального обеда, прекратив разговор с ним. И последнее, что она запомнила, – это жуткая усталость. Кажется, она заснула, сидя на стуле…
Нет, это не было последним событием, происшедшим с ней вчера.
Ведь Гидеон Берн помог ей подняться со стула, а затем, поддерживая рукой за талию, увел из столовой прямо с обеда. И… и… он заявил, что она пьяна!
Вспомнив, что он сказал именно это, Мэдисон резко приподнялась и села на кровати. Но ведь она выпила только два или три бокала вина…
Внезапно послышался стук в дверь ее спальни, и улыбающийся дядя Эдгар вошел в комнату с подносом и поставил его на кровать, около нее. На подносе Мэдисон увидела гренки и стакан апельсинового сока. Завтрак! Дядя Эдгар принес ей завтрак!
– Пока для тебя только легкая закуска. Ланч будет в два часа дня, – объяснил он, садясь на кровать. – Ты хорошо спала?
Откуда она знает? Она даже не помнит, как оказалась в спальне!
– По-моему, хорошо, – мягко ответила Мэдисон и осторожно взглянула на крестного.
Дядя Эдгар не выглядел сердитым, наоборот, у него был довольный вид. Значит, ничего позорного прошлым вечером она не совершила.
– Сколько сейчас времени? – спросила она и отпила немного апельсинового сока.
Однако если сегодня снова придется сражаться с Гидеоном Берном, то она предпочитает не покидать свою комнату!
– Сейчас одиннадцать часов утра, – ответил дядя Эдгар. – Мэдисон, не беспокойся. Он уехал! – он засмеялся, словно отпустил какую-то шутку, в то время как она, широко раскрыв от удивления глаза, рассеянно взяла гренок и начала с жадности жевать.
Спустя минуту она произнесла:
– Я…
– Не пытайся сказать мне, что ты не знаешь, о ком я говорю, – усмехаясь, он покачал головой. – Гидеон уехал сегодня в восемь часов утра. Но он кое-что оставил для тебя. – Крестный протянул ей конверт, на который Мэдисон посмотрела так, как жертва смотрит на змею перед смертью. Что мог Гидеон Берн написать ей? – В конверте – его визитка, – продолжал дядя Эдгар, кладя на кровать, конверт, который Мэдисон не взяла у него. – Он хочет, чтобы ты позвонила ему.
Она с трудом дышала.
– Он хочет, чтобы я… Я не собираюсь ему звонить, – заявила она, отрицательно покачав головой.
Она не собирается больше встречаться с Гидеоном Берном. Может быть, он и прекрасный кинорежиссер, но человек очень неприятный и циничный. Она чувствует себя с ним тревожно и неуверенно. Такого с ней прежде никогда не случилось.
Улыбка исчезла с лица Эдгара. Внезапно он строго и резко сказал ей:
– Не будь дурочкой, Мэдисон. Ты обязательно должна ему позвонить.
Снова отрицательно покачав головой, она ответила:
– Мне он очень не нравится.
– Никто не просит тебя спать с ним…
– Надеюсь! – возмущенно произнесла Мэдисон.
– Я не хочу настаивать, – добавил дядя Эдгар, видя, как ее щеки пылают от гнева. – Могу тебя обрадовать: Гидеон заверил меня, что не собирается ни к чему принуждать тебя, как это обычно случается в артистической среде, – продолжил он. – Ну что, сейчас ты уже согласна позвонить ему?
Мэдисон что-то невнятно пробормотала, затем поставила поднос на столик рядом с кроватью. Прежде чем подняться с постели, она недовольно посмотрела на своего крестного отца и спросила недоверчивым тоном:
– Интересно, когда вы успели так откровенно поговорить друг с другом?
– Два дня назад после обеда, – признался дядя Эдгар. – Послушай, Мэдисон, не надо быть такой упрямой. Гидеон хочет, чтобы ты приняла участие в кинопробах…
– Вы узнали об этом из визитки в конверте? – прервала она дядю Эдгара.
– Не совсем так, – ответил тот.
– Что еще вы говорили обо мне во время своей послеобеденной откровенной беседы? – гневно просила она.
– Мэдисон, не надо так сердиться…
– А я и не сержусь, дядя Эдгар, – вновь прервала его Мэдисон. – Но я не хочу выглядеть дурочкой, – добавила она. – Если Гидеон Берн использует вас, чтобы предложить мне кинопробы…
– Мэдисон, неужели я похож на человека, которого можно использовать в каких-то целях? – быстро спросил он.
– Нет, конечно, нет…
Но все-таки она не может до конца поверить дяде Эдгару.
– Мы тратим время, споря друг с другом, – ответила она. – Конечно, очень престижно сняться в фильме Гидеона Берна.
Она вспомнила, как прошлым вечером Гидеон говорил ей:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13