Здесь выложена электронная книга Ящер-3 [Hot & sweaty rex] автора по имени Гарсия Эрик. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Гарсия Эрик - Ящер-3 [Hot & sweaty rex].
Размер архива с книгой Ящер-3 [Hot & sweaty rex] равняется 207.46 KB
Ящер-3 [Hot & sweaty rex] - Гарсия Эрик => скачать бесплатную электронную книгу
OCR Busya
«Эрик Гарсия «Ящер-3» «[Hot Sweaty Rex] [мафиозная мистерия]». Серия «Мистический триллер»»: Амфора; СПб.; 2005
Аннотация
Винсент Рубио, один из лучших частных детективов, отправляется в Майами. Глава мафии рапторов поручил ему вычислить и обезвредить команду гадрозавров, незаконно захвативших чужую территорию. Третья книга непревзойденного Эрика Гарсия – блестящая мистерия, достойно завершающая сагу о динозаврах.
Эрик Гарсия
Ящер-3
Hot amp & sweaty rex
Мафиозная мистерия
Посвящается моей старой компании из Майами:
Алану, Бретту, Гэри, Джули, Минди, Скотту и Стивену.
Потому что в конечном итоге для нас, динозавров, самое главное – верность.
* * *
Я верю в Америку.
Я там свое барахлишко держу.
1
Меня зовут Винсент, и я гербаголик.
В смысле – поправляющийся гербаголик. А это значит, что, помимо всего прочего, я безмерно уважаю такие вещи, как трезвость и благопристойность. Как жаль, что оба этих понятия не иначе как весьма солидные камни преткновения в жизни любого частного сыщика. Я всегда верил в то, что правда тебя освободит, но также что славная ложь, как следует изложенная, прикует тебя наручниками к столбикам кровати, размажет по твоему телу взбитые сливки и станет лизать твои соски, пока они не возбудятся и не покраснеют, буквально гудя от трепещущего экстаза.
Нет-нет, не сказал бы, что лично я ловлю от этого кайф. У меня и сосков-то настоящих нет, да и никакого молока Винсент Рубио в младенчестве не употреблял. Но я могу отгружать первосортное вранье кому угодно, особенно если оно дает мне то, чего я хочу и когда хочу. Или, более точно, если оно не дает мне того, чего я не хочу и когда не хочу. Беда в том, что я никогда не знаю, в какой момент врубать ток, – я лгу, когда следует говорить правду, и выдаю взрыв искренности, когда лучше всего подошел бы славный залп лапши на уши.
Вот почему я в итоге погряз в таких заморочках. Вот почему я исправно выполняю свою ежемесячную квоту хлопов, ляпов и плюхов. Вот почему я по-прежнему на ты со всеми поручителями из моего приятного соседства.
И вот, надо полагать, почему я еду к ипподрому Южной Флориды в сопровождении двух головорезов из паскудной семьи Талларико, самого малоприятного ответвления организации «Коза люцертола», более известной как динозаврская мафия.
Одного зовут Чес. Тощий шибздик, копна светлых волос на макушке. Я распознал в нем бездарного кандидата в скейбордисты или серферы задолго до того, как вообще приписал его к бандитскому бизнесу. Чес пахнет потом – причем человеческим потом, горьким и едким, хотя глаза от него особо не слезятся. Примерно как в физкультурной раздевалке после хорошей тренировки, только без освежающей и смягчающей примеси мыла.
Напарник Чеса, Шерман, один из тех динов, которых никогда не учили ни мало-мальской опрятности, ни должному уходу за личиной. В результате он выглядит на двадцать лет старше, чем ему следует. Почти все фальшивые волосяные мешочки на голове у Шермана давным-давно засосало через дырку в ванне, и, когда свет под нужным углом попадает на его кожу, я вижу, что специальный латекс у него на локтях износился, позволяя зеленым чешуйкам показываться на всеобщее обозрение, особенно если он вдобавок сгибает сустав. Мне также хорошо известно, что Шерман уже убил по меньшей мере одну известную мне персону, и я ничуть бы не удивился, если бы он попытался убить еще одну-другую-третью. Шерман пахнет протухшим сыром – ялапеньосом, по секрету. Это целиком и полностью объясняется его диетой, состоящей исключительно из начоса, пикулей и колы, которые так прочно пробурились в его пищеварительную систему, что начисто подавили более естественный запах, менее тошнотворно-творожный.
Таковы мои новые коллега. Вот что я получаю за то, что в свое время в университетах не обучался.
Мой новый босс Эдди Талларико – не волнуйтесь, о нем речь еще впереди – проинструктировал меня слушать все, что мне скажут Чес с Шерманом. Не высовывайся, мол, делай, что велят. Не ввязывайся, пока я сам тебе этого не прикажу. А мне что? Мне только это и надо. Здесь девяносто пять градусов Фаренгейта при восьмидесяти процентах влажности. Прямо сейчас я меньше всего хочу напрягаться.
«Лексус», в котором мы едем, видал лучшие времена. Сиденья тут и там порваны, из целого ряда параллельных порезов торчит пеноматериал. На потолке – сплошь темные пятна.
Чес ловит мой взгляд.
– Что, типа грязновато? Такое порой бывает, разве не знаешь?
– Ясное дело, – киваю я. – Всякие неприятности случаются.
– В точку. Неприятности случаются – это как пить дать.
– Похоже… кровь, – говорю я, пробегая пальцами по темным пятнам. Хорошо хоть, они сухие.
Чес с Шерманом переглядываются и дружно пожимают плечами, пока машина несется по широкой дамбе, где проложена автострада, направляясь к материку и дальше, к ипподрому. Возможно, желая продвинуть дальнейший разговор в нужную сторону, Чес быстрым щелчком включает радио, и замусоренный статикой голос наполняет салон.
– …стоит у берегов Гаити, – треск, шипение – дожидается, пока налетят ветра, однако мы не получили никаких указаний на то, что ураган начнет двигаться к…
Шерман таким же быстрым щелчком выключает радио.
– Вечно только об этом и болтают, – ворчит он. – Ветер это, ураган то.
Еще несколько миль мы едем молча, пока Чес роется в кожаном саквояжике у себя между ног. Хорошенько приглядеться мне не удастся, но какой-то белый пластик я все-таки примечаю. Хотя он ни о чем мне не говорит.
– Итак, как сказал босс, ты просто расслабляешься, но с угрожающим видом.
– Значит, я громила.
– Нет, – поправляет меня Шерман, – ты только прикидываешься громилой.
Климат Южной Флориды, каким бы мерзопакостным он ни казался тому, кто вырос в куда более благоприятном, тем не менее идеален для скачек. В результате здесь имеются хорошо известные и уважаемые ипподромы, расположенные милях в тридцати один от другого. Ипподром Колдера, что в пределах Майами, заполучил сомнительную честь проведения скачек в самые жаркие месяцы года. Если тебе охота одновременно потеть и просаживать свои кровные, лучшего места на планете не сыщешь – не считая, понятное дело, вьетконговских матчей в русскую рулетку.
Само здание клуба являет собой роскошный памятник тем временам, когда скачки были спортом для дипломатов и знаменитостей, когда понятие «завтрак на траве» было чем-то совсем иным, нежели ключевой фразой в непотребном телешоу далеко за полночь. Проходя по деревянному портику, я на секунду закрываю глаза и вижу перед собой дам в белых кринолинах и капорах, джентльменов в костюмах с широкими галстуками, – сплошь благовоспитанность и добродушие.
Потом я снова открываю глаза и обнаруживаю подлинные миазмы личности и наличности, буро-зелеными машут со всех сторон, напор изнашивающейся человеческой плоти почти лишает тебя дееспособности в этой давке. Млекопитающие пыхтят мне в затылок, их дыхание смрадное и гнилое от вездесущего пива с чипсами, тела покрыты толстым слоем пота и грязи. Завидущие глаза шарят по бетонному полу в надежде найти там выроненный в приступе возбуждения билет – любой билет, может статься, победный. Безумная депрессия наступает тогда, когда эти людишки осознают, что никогда им уже не вернуть своих денег, что никакая фея не помашет у них перед носом волшебной палочкой и ничего не исправит. Не видать им ни неба в алмазах, ни лимузина у дверей особняка.
– Идем, – говорит Шерман. – Вон туда.
Мы поднимаемся по лестнице на трибуну. Шелуха от арахиса и липкие пивные пятна напоминают мне стадион «Доджерс». Мне становится интересно, ходит ли сейчас хоть кто-то именно на сами спортивные события или все это просто превратилось в новую тусовку, где можно переварить нешуточные количества всякого гнусного корма. Чудесным образом народ без конца выдумывает свежие способы упаковывать все больше и больше холестерина в одно и то же место. Котлета на палочке. Хот-дог на палочке. Сыр на палочке. Шоколадный батончик на палочке. Дерьмо на палочке. Голова идет кругом, а к сердцу подступает инфаркт.
Здесь, наверху, люди спешно проталкиваются мимо друг друга, подбираясь как можно ближе к самому краю трибун, где металлический поручень удерживает фанатов от реального падения на дорожку ипподрома в лучшем стиле футбольного хулиганья. Уверен, некоторые из этих ребят охотно перепрыгнули бы через ограждение и взялись подталкивать своих коней под зад в надежде спасти трехдолларовые ставки, от которых зависят все их земные мечты. Однако вокруг дорожки через каждые десять метров стоят охранники, и хотя никакого оружия у них вроде бы не выпячивается, я нисколько не сомневаюсь, что у них имеются свои методы обработки таких добровольцев.
– Сюда, – зовет Чес, хилыми плечами и ручонками по-наглому расталкивая толпу, освобождая для нас с Шермом место у поручня. – Только аккуратно.
Я вклиниваюсь между Шерманом и мужчиной в потрепанном коричневом костюме, пожилым чуваком, который воображает, что сейчас по-прежнему модно носить мягкие шляпы с продольной вмятиной. Эх-ма, было время, когда я напяливал шляпу-другую, но еще в 50-х подвел черту и с этим покончил. В руке мужичок так страстно сжимает билет, что костяшки пальцев почти побелели.
– Давай-давай-давай, – бормочет он, непрерывный поток слогов так и льется с его губ. – Давай-давай-давай…
– У вас там фаворит? – спрашиваю я.
Мужичок резко отшатывается – должно быть, я его напугал. Глаза его расходятся по сторонам, собираются в кучку, наконец фокусируются, и он берет меня на прицел.
– Лэсси Либерти в пятом.
– Простите?
– Лэсси Либерти, – повторяет мужичок. – Пятый.
Я смотрю на табло у дальнего конца трибуны. Результаты четвертого забега уже были продемонстрированы, и теперь там готовы начать с пятым.
– В этом забеге, угу? Может, мне тоже ставку сделать…
– Ставка моя! – практически орет мужичок, привлекая к себе некоторое внимание. – Моя ставка! Лэсси Либерти моя!
Теперь уже я отшатываюсь, а Шерман тянет меня к себе, подальше от психа в коричневом костюме.
– Гражданское население нам лучше не доставать, – говорит он. – Оно тут чуть что – из штанов выпрыгивает.
– Совсем как мексиканские бобы, – говорю я. – Надеюсь, он не проиграет.
– Да нет, проиграет, – бормочет Чес. – Лэсси Либерти – просто кляча.
– Не знаю, не знаю, – возражает Шерм. – В прошлый вторник она ничего бежала.
Очевидно, эти двое уже что-то такое проделывали. Мне интересно, есть ли у них другая работа в организации или они постоянно прикреплены к ипподрому, играя для Эдди Талларико, сбивая ставки, когда это требуется, и разворачиваясь, когда сторонние информаторы гарантируют успех. Не такая уж плохая работа, по-моему, если тебе, конечно, наплевать на жару, влажность, навоз или на запах пива, пота и отчаяния.
Внезапная рябь пробегает по толпе. Все разом устремляются вперед, вжимая нас в ограждение. Что они такое знают, чего я не знаю? Я озираюсь, прикидывая, не завязалась ли где-нибудь драка – обычно самый интересный элемент всех спортивных событий, какие мне доводилось посещать…
– Вот он, – говорит Шерман, указывая на дорожку. – Сегодня чертовски скверно смотрится.
Оказывается, коней выпустили из загона и теперь медленно ведут к воротцам. Всего их восемь, и каждый – гордый представитель своего вида. Идут мощно, уверенно, ниспадающие гривы ворошит легкий ветерок, копыта стучат по грунту. «Я чистопородный, – так и веет от каждого из животных. – Езди на мне, бей меня кнутом, бросай розы мне на шею, но никогда не забывай о том, что я рожден бежать».
Есть там, правда, номер 6. Жалкий, несчастный номер 6.
– Господи, – кашляет пожилой мужичок рядом со мной. – Что с ним за дьявольщина стряслась?
Аллюр медленный, конь чуть ли не хромает, словно две его передние ноги были сломаны, а потом кое-как залечены ветеринаром-практикантом. Копыта грязные, сплошь в бурых пятнах, и трещины видны даже отсюда. Запинающиеся ноги дрожат, точно стрелки сейсмографов в зоне землетрясения. Покрывает зверя-недомерка клочковатая шерсть, пучки которой отчаянно липнут к коже, и буквально с каждым шагом часть их падает на дорожку. Туловище, на вид, по крайней мере, крепкое и сильное, однако в середине заметен подозрительный прогиб, словно на этом коне очень долго ездил кто-то непомерно тяжелый. Угнетенно и неуверенно он ковыляет вперед. Совсем как индейский вождь в психбольнице.
Но голова – низко опущенная – и стыдливые глаза, упертые в разбитые копыта, выдают все. Этот конь знает, что с ним покончено. Не спрашивайте меня, как, но это существо понимает все свои недостатки и, по-моему, втайне мечтает о мыловаренной фабрике. Да-да, конечно, мечта довольно нелепая. Всем известно, что лучшее мыло делают из комписов.
– На, – прыскает Шерм, – держи.
Он вручает мне толстую пачку билетов со ставками. Я опускаю взгляд, желая узнать, на какого коня Талларико поставил свои тяжким трудом заработанные деньги, и в ответ на меня смотрит только гигантская шестерка.
– Так это он? – недоверчиво спрашиваю я. – Вон тот конь?
– Он самый, – кивает Шерман. – Ломаный Грош.
– Погоди-ка, погоди. – Этого не может быть. – Мы ставим на шестого номера? Вот на того – которого и конем-то не назовешь?
Чес смеется.
– Ты еще самого главного не знаешь.
– Слушай сюда, – говорит Шерм, подтягивая меня к себе и понижая голос. – Только без бэ, ага? Потом все поймешь. А пока что не выпускай из рук долбаные билеты и держи рот на замке.
Я пожимаю плечами и смотрю на большое табло. Ломаный Грош идет 1 к 35. Если случится невозможное и он действительно победит в забеге, по этим билетам можно будет получить долларов эдак тыщ пятьдесят. Понятное дело, если бы такое и впрямь произошло, я бы тут же где-нибудь скрылся – из страха, что меня обгадят летающие повсюду розовые слоны.
Жокеи-недомерки – почти сплошь комписы, хотя я уверен, что великий Вилли Шумейкер был недорослым коэлофизом, что объясняет его пристрастие к бриджам, – подогнали своих коней к воротцам и там остановились. Номер 4 оказался особенно дерганым, наотрез отказываясь даже близко подходить к металлическим клетям.
– Вот видишь? – ревет мужичок в коричневом костюме. – Видишь? Лэсси Либерти. Она самая норовистая. Давай, Лэсси, давай! Вздорная девчонка!
И действительно, Лэсси Либерти повела себя крайне вздорно, изловчившись плюхнуть под ноги своим тренерам приличную горку, прежде чем они все-таки сумели загнать ее в клеть. Пожалуй, это увеличивало ее шансы на победу. Бегать ей без такой тяжести было определенно легче.
Что же касалось Ломаного Гроша, то он проскользнул к самым воротцам, словно это была самая естественная, пусть даже и немного угнетающая вещь на всем белом свете. Гдето в его маленьком самоубийственном мозгу наверняка таилась мысль о том, что это проход на бойню.
– У нас все на месте? – спрашивает Шерман у Чеса.
– Да вроде бы да.
У меня нет времени выяснять, о чем именно они говорят, потому что глухое молчание окутывает толпу, что-то вроде гигантского перерыва в икоте, пока мы все предвкушаем старт. Однако стартер придерживает нас еще пару секунд, терзая, вытягивая наружу наше волнение, наше беспокойство…
Наконец звучит зуммер, воротца распахиваются, и кони уже снаружи. Номер 2 сразу же вырывается вперед, бежит быстро, уверенно, копыта рвут дорожку, бока рябят от могучих мышечных сокращений. Однако номер 5 сидит на хвосте, а Лэсси Либерти вылетает третьей.
И – вот те на! – Ломаный Грош убийственно последний, ест грязь из-под чужих копыт, его жалкие ноги кое-как цепляются за поверхность дорожки. После всего-навсего одной восьмой круга он уже в добрых пяти корпусах позади лидеров.
– Блестящий выбор, – бормочу я Шерману. – Напомни мне в следующий раз против вас с Чесом поставить, когда вы на Олимпиаде для конторских служащих стометровку побежите.
– Заткнись и смотри.
Когда смотришь скачки по телевизору, кажется, что они так быстро проходят. Наверное, тут все дело в непрерывном движении камеры или в заразительном зудеже комментатора типа «она выходит вперед бежит дальше и это уже круп Недотроги на внешней стороне дорожки идут нос в нос с Там-Тамом». Так или иначе, это всегда быстро и чаще всего неинтересно. Сперва три часа болтовни про дерби в Кентукки, славное телевизионное время субботним утром сплошь тратится на гипотезы и статистику, а потом все становится делом каких-то шестидесяти секунд.
Однако скачки обретают не иначе как новый смысл, когда смотришь их вживую, на ипподроме. Во-первых, никаких тебе крупных планов – ты видишь только общую панораму, охватывая разом все поле. Только тогда ты получаешь подлинное представление обо всех дистанциях и скоростях, на которых эти дистанции покрываются. Только тогда ты по-настоящему ощущаешь все великолепие финиша из-за спины соперника.
Ящер-3 [Hot & sweaty rex] - Гарсия Эрик => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Ящер-3 [Hot & sweaty rex] автора Гарсия Эрик дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Ящер-3 [Hot & sweaty rex] у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Ящер-3 [Hot & sweaty rex] своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Гарсия Эрик - Ящер-3 [Hot & sweaty rex].
Если после завершения чтения книги Ящер-3 [Hot & sweaty rex] вы захотите почитать и другие книги Гарсия Эрик, тогда зайдите на страницу писателя Гарсия Эрик - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Ящер-3 [Hot & sweaty rex], то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Гарсия Эрик, написавшего книгу Ящер-3 [Hot & sweaty rex], к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Ящер-3 [Hot & sweaty rex]; Гарсия Эрик, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн