– Она пожала его пальцы и откинулась на подушки. – И спасибо за то, что привели к нам на помощь людей. Боюсь, они скоро понадобятся.
– Не беспокойтесь об этом, – твердо сказал он. – У вас сейчас есть заботы поважнее. – Он поклонился. – Я уверен, вы можете положиться на сэра Айвора.
Она, нахмурившись, кивнула головой.
– Еще раз спасибо вам, милорд, – прошептала Мойра, закрывая глаза.
Коннор вышел и услышал ее полный боли крик. Хорошо, что он успел уйти: она будет чувствовать себя свободнее без посторонних.
Сэр Айвор все так же стоял у подножия лестницы, сжимая в руке покрывало, упавшее с головы леди Мойры. Казалось, он не видел и не слышал того, что происходило вокруг. В его глазах читалась неприкрытая ненависть.
– Сэр Айвор, вы мне не покажете, где могут разместиться мои люди?
Рыцарь вздрогнул и поднял глаза. Лицо его мгновенно приняло учтивое выражение.
– Да, милорд?
Коннор повторил свою просьбу, добавив:
– Будьте добры, пошлите кого-нибудь, пусть покажет моему оруженосцу, где мы будем ночевать.
– Да, милорд. – Он приблизился к лестнице и закричал, вызывая сверху прислугу.
Коннор оттащил сэра Айвора в сторону.
– Вы что, с ума сошли или просто ничего не соображаете? – набросился он на Д'Ати, глаза которого снова загорелись ненавистью. – Вашей госпоже они нужны больше, чем мне!
– Но вы же сами сказали…
– Если все слуги сейчас возле леди Мойры и никого нет свободного, то вы сами можете сделать то, чего я требую.
Коннор развернулся и пошел через холл, чувствуя, как с каждым шагом его гнев усиливается, так что к тому моменту, когда позади послышались легкие шаги, он был готов схватить этого человека и швырнуть о ближайшую стену. Да как смеет сэр Айвор так наплевательски относиться к своей госпоже?
Коннор распахнул дверь и остановился, поджидая сэра Айвора. Надо узнать, и поскорее, в чем причина такого поведения этого человека.
Мойра погладила рукой свой огромный живот, задержав пальцы там, где ребенок выставил то ли ножку, то ли локоток. Скоро, малыш, скоро я смогу до тебя дотронуться, взять тебя на руки.
Но сейчас еще не время. По словам Бриджит, боль, которую она испытывает сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что ее ждет. Хотя Мойра и повторяла себе беспрерывно, что будет переносить муку с радостью, что после всего, что случилось, она заслуживает эти страдания, она все равно боялась, что не справится с собой.
Достаточно вспомнить, как она свалилась под ноги лорду Коннору, как прижималась к нему, точно испуганный ребенок, когда боль выворачивала ее внутренности. Будет настоящим чудом, если он не уедет со всеми своими людьми и не бросит ее на милость Маккарти.
Надо сделать все, чтобы удержать его здесь, ведь лорд Коннор – истинный воин. Он, закованный в доспехи с головы до ног, нес ее так, словно она ничего не весит. От него веет уверенностью в себе, видно, что он не привык к подчинению, а это очень пригодится, когда Маккарти снова осадят замок «Джералд».
Ей остается только надеяться, что лорд Коннор Фицклиффорд защитит ее от того, кто вознамерился отобрать у нее ребенка.
Если, конечно, захочет защищать, когда узнает обо всем и о ее роли в произошедших событиях.
Коннор проснулся на рассвете, натянул штаны и рубашку и, прихватив меч, стал пробираться между слугами, которые спали на соломенных тюфяках на полу большого зала.
Он совсем не выспался, потому что лег, лишь когда все его люди были как следует устроены. Он коротко расспросил сэра Айвора о защитных средствах замка и поинтересовался у Бриджит, служанки леди Мойры, каково состояние госпожи. По ее словам, тревоги оказались напрасными, да и вообще она должна родить лишь через несколько недель. Ее госпожа недавно потеряла мужа, да еще тревожится за собственный дом и людей, из-за этого припадок и случился. Может, сейчас, когда он привел столько народу защищать ее замок, она перестанет так переживать и спокойно дождется родов.
Коннор решил, что, если он в самом деле намерен защитить замок, ему нельзя ни на мгновение расслабляться и прерывать боевую подготовку. Он хорошо поработал над собой в последние годы, чтобы стать воином, и больше не хотел возвращаться к своим прежним привычкам.
Да и вообще, он с удовольствием предвкушал то, что нес новый день. В воздухе еще чувствовалась ночная прохлада и ощущалась влажность, которая, по словам его матери, делает такой прекрасной кожу ирландских женщин. Что-то мягкое окутывало все вокруг, какая-то почти неземная, таинственная дымка, какой никогда не было в Клиффорде.
Двор был пуст. Зайдя подальше, где было больше травы и меньше пыли, он снял рубашку и стал разминаться. Затем принялся отрабатывать серию упражнений с мечом, которой Вальтер, старый солдат, сражавшийся некогда вместе с отцом Коннора, обучил его, когда молодой парень решил закалить свою волю и стать воином.
Тогда Коннор с удивлением открыл для себя, что дисциплина и физические упражнения прочищают мозги и помогают ясно и связно мыслить. Они укрепили не только его тело, но и дух, он стал смотреть на мир другими, взрослыми глазами, совсем не так, как прежде.
Он размахивал мечом, атаковал и парировал удары невидимого противника, а в памяти всплывали не столь отдаленные события. Безвольным слабаком – вот кем он был всего несколько лет назад. Рэнналф назвал его трусом, когда они стояли над безжизненным телом отца.
Острая боль от удара отцовского кинжала по лицу, оставив длинный след на левой щеке Коннора, была ничем по сравнению с душевной мукой, причиненной словами Рэнналфа, его обвинениями. Он и без этого чувствовал себя виноватым, а презрительные слова брата сделали просто невыносимой тяжесть, лежавшую у него на сердце.
Сознание вины заставило Коннора взглянуть на себя другими глазами, и он поклялся себе, что изменится.
Тяжело дыша, взмокший от пота, Коннор остановился, возвращаясь к действительности. Он разминал шею, когда вдруг заметил в открытом окне женщину.
– Доброе утро, миледи, – с поклоном приветствовал он леди Мойру.
– Утро действительно доброе, милорд, – отозвалась та.
В руке она держала волосяную щетку, блестящие черные волосы падали волной на ее плечо. Вчерашняя бледность сменилась здоровым румянцем, хотя темные круги под глазами говорили о том, что она еще не совсем оправилась. Она провела щеткой по волосам, напомнив Коннору женщину из сказок, которые мать рассказывала ему и Рэнналфу, когда они были маленькими. Там были прекрасные, таинственные дамы, очаровывающие мужчину единственным взглядом или улыбкой.
Вчера он как-то не заметил, до чего же Мойра хороша и… соблазнительна, даже несмотря на то, что она в положении. Коннор одернул себя. Он достаточно силен, чтобы противостоять всякому соблазну. Их взгляды встретились.
– Как вы себя чувствуете сегодня?
– Хорошо, и никаких дурных последствий, как мне сказала Бриджит. Жаль, что она не выпускает меня из комнаты, сегодня такой приятный день, – произнесла она, глядя на него, а вовсе не на ясное небо.
Он потупился, только сейчас вспомнив, что не одет. Надеясь, что выступившую у него на лице краску она припишет не смущению, а физическим упражнениям, он положил на землю меч, поднял рубашку и надел через голову.
– Прошу прощения.
Она махнула рукой.
– Ничего, это я должна просить у вас прощения, милорд, я вам помешала.
– Миледи, прошу, отодвиньтесь назад, вы можете потерять равновесие, – произнес Коннор, стараясь говорить спокойно, чтобы не испугать ее. – Ради всех святых и ради вас самой.
Она посмотрела вниз, охнула и отпрянула назад. Коннор прерывисто вздохнул и кивнул головой.
– Спасибо. – Он наклонился, поднял портупею и вложил меч в ножны. – Вы ничуть мне не помешали, – добавил он, выпрямляясь, – я уже почти закончил.
Леди Мойра снова подвинулась к окну, теперь уже осторожнее.
– Не будете ли вы так любезны разыскать сэра Айвора и прийти с ним вместе ко мне в комнату? – заговорила она. – Я уверена, у вас есть вопросы по поводу нашего положения. Бриджит принесет поесть. Мне бы не хотелось, чтобы вчерашнюю встречу вы приняли за образчик нашего гостеприимства.
Ее приглашение полностью отвечало планам Коннора. Чем раньше он узнает, что произошло в замке «Джералд», тем скорее сможет решить проблему.
Коннор поклонился.
– Благодарю вас, миледи. Мы с сэром Айвором придем, как только я его разыщу.
Она медленно, но с поразительным изяществом встала и поклонилась ему. Сердце его снова замерло, и не от страха за нее. Нет, причина была не столь невинна.
Дело в том, что, глядя на нее, стоявшую под лучами утреннего солнца, высвечивавшими ее округлившуюся фигуру и сиявшими бликами на ее волосах, он не мог не признать, что леди Мойра Фицджералд необычайно привлекательная женщина.
Вид лорда Коннора с обнаженным торсом не выходил у Мойры из головы. Она оделась и заплела косу. Она никогда не думала, что поединок на мечах, пусть и с воображаемым противником, может быть таким красивым. А ведь подобных поединков она в своей жизни повидала немало – трое ее братьев постоянно устраивали тренировки, да и всерьез бились тоже.
И все же ни они, ни даже ее покойный муж, хотя он был искусным воином, тем более для своих лет, никогда не бились так красиво, как лорд Коннор. Может быть, он владеет мечом гораздо лучше, чем лорд Брайен и ее братья?
Если так, то Маккарти, слава богу, встретят наконец в лице лорда Коннора Фицклиффорда достойного противника.
Не в силах усидеть на месте, Мойра походила по комнате, задержалась у накрытого стола, переставляя блюда, потом села на скамью у окна и взяла в руки вышивание. Но незамысловатая вышивка на крохотной распашонке не требовала большого внимания, и мысли Мойры снова вернулись к человеку, которого лорд Рэнналф прислал им на помощь.
«Оставь это», – сказала она самой себе. В конце концов, что она знает о мужчинах? Они делают что хотят, притом обычно не задумываясь, к чему это может привести. Она всегда была безвольной пешкой в их руках.
Как и ее мать, которая жила в полном подчинении у отца, пока не умерла родами, когда Мойре было десять лет. При воспоминании об этом по спине пробежал холодок. Но что поделаешь, жизнь и смерть в руках Господа, и ничто не зависит от нее самой.
Мойре захотелось плакать. Ну почему она такая? Почему нескольких ласковых слов и дружеской улыбки достаточно, чтобы вселить в нее надежду на счастье и сбить ее с пути?
Она не должна забывать ни на мгновение, к чему это ведет. К смерти, страданиям и чувству вины, которое будет давить на нее всю оставшуюся жизнь.
Эти слова она повторяла про себя словно молитву каждое утро, прежде чем встать с постели, и каждый вечер, закрывая глаза.
И ребенок всякий раз шевелился у нее под сердцем.
Что сделано, того не изменишь, остается лишь надеяться, что больше это не повторится.
В дверь громко постучали. Мойра хотела встать, но передумала.
– Войдите, – сказала она.
В комнату вошел лорд Коннор. Сэр Айвор в нерешительности остановился на пороге.
– Д'Ати, – произнес повелительно лорд Коннор. Тот, хмурый как всегда, шагнул внутрь, давая возможность Фицклиффорду захлопнуть дверь.
После этого лорд Коннор подошел к Мойре и учтиво поклонился. Сэр Айвор удостоил ее лишь легким кивком.
– Спасибо, что согласились прийти ко мне сюда, – сказала Мойра, откладывая вышивание и поднимаясь.
Лорд Коннор быстро взял ее за руку, помогая встать.
– С вашего позволения, миледи. Я не могу допустить, чтобы при каждой встрече вы падали мне в ноги, – серьезно произнес он, но в его глазах искрился смех. – Это совершенно не нужно ни мне, ни вам тем более.
– Как скажете, милорд, – кивнула Мойра, подавив улыбку. – Прошу, господа, присаживайтесь. – Она показала рукой на стулья, стоявшие один против другого за длинным узким столом.
Лорд Коннор отодвинул для нее стул и подождал, пока она сядет. К удивлению Мойры, сэр Айвор тоже не садился. С того самого дня, как ее муж получил смертельную рану и до самой кончины уже не поднимался с постели, этот человек ни разу не проявил ни малейшей учтивости по отношению к ней.
Возможно, он просто не осмелился унижать ее в присутствии лорда Коннора… пока, во всяком случае.
– Я думаю, вам хочется как следует поесть. Вы, наверное, проголодались после утренней тренировки, а вчера, боюсь, никто не догадался покормить вас и ваших людей. Обычно этим занимаюсь я, но вчера все мои служанки были заняты мною. – Мойра покраснела. – Я надеюсь, вы удобно устроились? – Она наполнила их кружки элем.
– Я очень смутно представляю себе ваше положение, – произнес лорд Коннор, принимаясь за еду. – Рэнналф рассказал мне, на каких условиях ваш супруг, да упокоит Господь его душу, владел замком «Джералд», но почти ничего не мог сказать о тех, кто вам докучает.
Мойра не успела открыть рот, как сэр Айвор презрительно хмыкнул и швырнул куриную косточку на тарелку.
– Проклятые Маккарти! – Он дрожащей рукой потянулся к кружке. – Чертовы ирландские ублюдки, как и вся их порода. Они думают, что можно прийти и запросто присвоить то, что нажито честным трудом. Слишком ленивы, чтобы работать, а глаза завидущие. – Сэр Айвор устремил убийственный взгляд на Мойру. – А попадись им развратная сучка, которую можно использовать, чтобы добиться своего, они сделают это не задумываясь. – Глаза сэра Айвора горели такой ненавистью, что Мойра отшатнулась. – Разве не так было, миледи?
Глава третья
Мойра потрясенно охнула. Лорд Коннор вдруг встал, перегнулся через стол и, схватив рыцаря за грудки, дернул его на себя так, что тот подскочил со стула.
– Как вы смеете? – прорычал Коннор, без видимых усилий удерживая противника на весу. – Немедленно извинитесь перед леди, хотя этим вряд ли можно загладить оскорбление.
Мойра никогда не видела, чтобы сэр Айвор так быстро переходил от грубости к угодливости.
– П-п-пардон, милорд, – пробормотал он, бледнея и делая попытку освободиться, но, убедившись, что все бесполезно, перестал извиваться. – Я сказал это не подумав, – промямлил он, опустив глаза. – Извините, миледи.
– Маловато, но для начала сойдет. – Лорд Коннор разжал руку, и сэр Айвор шумно плюхнулся на стул. – Что скажете, леди Мойра? Эти извинения вас устраивают?
Пришибленный вид сэра Айвора доставлял ей несказанное удовольствие, и все же она отвела глаза от его съежившейся фигуры и посмотрела на воина, который с такой легкостью и быстротой поставил его на место. Лорд Коннор стоял выпрямившись во весь рост, и ничто в его вольной позе и выражении лица не напоминало о том, что он несколько секунд назад кипел гневом. Как ему удается так хорошо скрывать свои чувства?
Мойра с задумчивым видом взяла свою кружку с элем и поднесла к губам. Как ей вести себя с лордом Коннором, если невозможно угадать, в каком он настроении и о чем думает? Мало ей забот, еще и из-за этого беспокоиться.
– Миледи?
Она подняла глаза – лорд Коннор снова тянулся рукой к сэру Айвору.
– Простите, милорд. Да, меня это устраивает. – Опершись руками о край стола, Мойра поднялась. – Не стоило нам собираться. Я знаю, нам есть что обсудить, но, боюсь, я еще не совсем хорошо себя чувствую после вчерашнего и хотела бы прилечь, – проговорила она, стыдясь самой себя, что так трусливо пошла на попятную… и вдобавок врет. – Прошу вас, останьтесь, закончите завтрак. Может быть, когда я отдохну…
Мойра посмотрела на лорда Коннора из-под опущенных ресниц. Судя по всему, тот ничего не заметил. Он с такой тревогой смотрел на нее, что она внутренне поежилась от жгучего стыда.
– Может, позвать вашу служанку? – спросил он. Она потрясла головой.
– Нет, не надо, милорд. Я сама. – Мойра направилась к двери своей спальни.
– Леди Мойра, – сказал Коннор, – пошлите за мной, как только почувствуете себя лучше. Нам надо многое решить, дело не терпит отлагательств.
От его сочувственного взгляда ей стало ужасно неловко. Мойра перевела глаза на сэра Айвора. Тот смотрел на нее с такой ненавистью, что у женщины по спине побежали мурашки.
Она выдержала его злобный взгляд, и он отвел глаза. Но это еще ничего не значит. Нет, она не может позволить, чтобы он первый рассказал лорду Коннору, каким образом они оказались в нынешнем положении.
Мойра опустила руку на живот, словно ища поддержки у своего ребенка, медленно повернулась и подошла к столу.
– Мы вас так долго ждали, хотя, я знаю, вы спешили изо всех сил, – сказала она. Лорд Коннор кивнул, поддерживая ее под руку, пока она тяжело опускалась на стул. – Теперь вы здесь, и я не хочу, чтобы дела откладывались из-за меня.
– Благодарю вас. Но сначала я должен закончить наш, так сказать, диспут. – Коннор оперся руками о стол, наклонившись над Айвором. – Хочу вас предупредить, Д'Ати, держите язык за зубами в присутствии своей госпожи. И еще. Если вы хоть раз посмеете сказать что-то оскорбительное по адресу тех, в чьих жилах течет ирландская кровь, при мне или без меня, будьте уверены, это дойдет до моих ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– Не беспокойтесь об этом, – твердо сказал он. – У вас сейчас есть заботы поважнее. – Он поклонился. – Я уверен, вы можете положиться на сэра Айвора.
Она, нахмурившись, кивнула головой.
– Еще раз спасибо вам, милорд, – прошептала Мойра, закрывая глаза.
Коннор вышел и услышал ее полный боли крик. Хорошо, что он успел уйти: она будет чувствовать себя свободнее без посторонних.
Сэр Айвор все так же стоял у подножия лестницы, сжимая в руке покрывало, упавшее с головы леди Мойры. Казалось, он не видел и не слышал того, что происходило вокруг. В его глазах читалась неприкрытая ненависть.
– Сэр Айвор, вы мне не покажете, где могут разместиться мои люди?
Рыцарь вздрогнул и поднял глаза. Лицо его мгновенно приняло учтивое выражение.
– Да, милорд?
Коннор повторил свою просьбу, добавив:
– Будьте добры, пошлите кого-нибудь, пусть покажет моему оруженосцу, где мы будем ночевать.
– Да, милорд. – Он приблизился к лестнице и закричал, вызывая сверху прислугу.
Коннор оттащил сэра Айвора в сторону.
– Вы что, с ума сошли или просто ничего не соображаете? – набросился он на Д'Ати, глаза которого снова загорелись ненавистью. – Вашей госпоже они нужны больше, чем мне!
– Но вы же сами сказали…
– Если все слуги сейчас возле леди Мойры и никого нет свободного, то вы сами можете сделать то, чего я требую.
Коннор развернулся и пошел через холл, чувствуя, как с каждым шагом его гнев усиливается, так что к тому моменту, когда позади послышались легкие шаги, он был готов схватить этого человека и швырнуть о ближайшую стену. Да как смеет сэр Айвор так наплевательски относиться к своей госпоже?
Коннор распахнул дверь и остановился, поджидая сэра Айвора. Надо узнать, и поскорее, в чем причина такого поведения этого человека.
Мойра погладила рукой свой огромный живот, задержав пальцы там, где ребенок выставил то ли ножку, то ли локоток. Скоро, малыш, скоро я смогу до тебя дотронуться, взять тебя на руки.
Но сейчас еще не время. По словам Бриджит, боль, которую она испытывает сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что ее ждет. Хотя Мойра и повторяла себе беспрерывно, что будет переносить муку с радостью, что после всего, что случилось, она заслуживает эти страдания, она все равно боялась, что не справится с собой.
Достаточно вспомнить, как она свалилась под ноги лорду Коннору, как прижималась к нему, точно испуганный ребенок, когда боль выворачивала ее внутренности. Будет настоящим чудом, если он не уедет со всеми своими людьми и не бросит ее на милость Маккарти.
Надо сделать все, чтобы удержать его здесь, ведь лорд Коннор – истинный воин. Он, закованный в доспехи с головы до ног, нес ее так, словно она ничего не весит. От него веет уверенностью в себе, видно, что он не привык к подчинению, а это очень пригодится, когда Маккарти снова осадят замок «Джералд».
Ей остается только надеяться, что лорд Коннор Фицклиффорд защитит ее от того, кто вознамерился отобрать у нее ребенка.
Если, конечно, захочет защищать, когда узнает обо всем и о ее роли в произошедших событиях.
Коннор проснулся на рассвете, натянул штаны и рубашку и, прихватив меч, стал пробираться между слугами, которые спали на соломенных тюфяках на полу большого зала.
Он совсем не выспался, потому что лег, лишь когда все его люди были как следует устроены. Он коротко расспросил сэра Айвора о защитных средствах замка и поинтересовался у Бриджит, служанки леди Мойры, каково состояние госпожи. По ее словам, тревоги оказались напрасными, да и вообще она должна родить лишь через несколько недель. Ее госпожа недавно потеряла мужа, да еще тревожится за собственный дом и людей, из-за этого припадок и случился. Может, сейчас, когда он привел столько народу защищать ее замок, она перестанет так переживать и спокойно дождется родов.
Коннор решил, что, если он в самом деле намерен защитить замок, ему нельзя ни на мгновение расслабляться и прерывать боевую подготовку. Он хорошо поработал над собой в последние годы, чтобы стать воином, и больше не хотел возвращаться к своим прежним привычкам.
Да и вообще, он с удовольствием предвкушал то, что нес новый день. В воздухе еще чувствовалась ночная прохлада и ощущалась влажность, которая, по словам его матери, делает такой прекрасной кожу ирландских женщин. Что-то мягкое окутывало все вокруг, какая-то почти неземная, таинственная дымка, какой никогда не было в Клиффорде.
Двор был пуст. Зайдя подальше, где было больше травы и меньше пыли, он снял рубашку и стал разминаться. Затем принялся отрабатывать серию упражнений с мечом, которой Вальтер, старый солдат, сражавшийся некогда вместе с отцом Коннора, обучил его, когда молодой парень решил закалить свою волю и стать воином.
Тогда Коннор с удивлением открыл для себя, что дисциплина и физические упражнения прочищают мозги и помогают ясно и связно мыслить. Они укрепили не только его тело, но и дух, он стал смотреть на мир другими, взрослыми глазами, совсем не так, как прежде.
Он размахивал мечом, атаковал и парировал удары невидимого противника, а в памяти всплывали не столь отдаленные события. Безвольным слабаком – вот кем он был всего несколько лет назад. Рэнналф назвал его трусом, когда они стояли над безжизненным телом отца.
Острая боль от удара отцовского кинжала по лицу, оставив длинный след на левой щеке Коннора, была ничем по сравнению с душевной мукой, причиненной словами Рэнналфа, его обвинениями. Он и без этого чувствовал себя виноватым, а презрительные слова брата сделали просто невыносимой тяжесть, лежавшую у него на сердце.
Сознание вины заставило Коннора взглянуть на себя другими глазами, и он поклялся себе, что изменится.
Тяжело дыша, взмокший от пота, Коннор остановился, возвращаясь к действительности. Он разминал шею, когда вдруг заметил в открытом окне женщину.
– Доброе утро, миледи, – с поклоном приветствовал он леди Мойру.
– Утро действительно доброе, милорд, – отозвалась та.
В руке она держала волосяную щетку, блестящие черные волосы падали волной на ее плечо. Вчерашняя бледность сменилась здоровым румянцем, хотя темные круги под глазами говорили о том, что она еще не совсем оправилась. Она провела щеткой по волосам, напомнив Коннору женщину из сказок, которые мать рассказывала ему и Рэнналфу, когда они были маленькими. Там были прекрасные, таинственные дамы, очаровывающие мужчину единственным взглядом или улыбкой.
Вчера он как-то не заметил, до чего же Мойра хороша и… соблазнительна, даже несмотря на то, что она в положении. Коннор одернул себя. Он достаточно силен, чтобы противостоять всякому соблазну. Их взгляды встретились.
– Как вы себя чувствуете сегодня?
– Хорошо, и никаких дурных последствий, как мне сказала Бриджит. Жаль, что она не выпускает меня из комнаты, сегодня такой приятный день, – произнесла она, глядя на него, а вовсе не на ясное небо.
Он потупился, только сейчас вспомнив, что не одет. Надеясь, что выступившую у него на лице краску она припишет не смущению, а физическим упражнениям, он положил на землю меч, поднял рубашку и надел через голову.
– Прошу прощения.
Она махнула рукой.
– Ничего, это я должна просить у вас прощения, милорд, я вам помешала.
– Миледи, прошу, отодвиньтесь назад, вы можете потерять равновесие, – произнес Коннор, стараясь говорить спокойно, чтобы не испугать ее. – Ради всех святых и ради вас самой.
Она посмотрела вниз, охнула и отпрянула назад. Коннор прерывисто вздохнул и кивнул головой.
– Спасибо. – Он наклонился, поднял портупею и вложил меч в ножны. – Вы ничуть мне не помешали, – добавил он, выпрямляясь, – я уже почти закончил.
Леди Мойра снова подвинулась к окну, теперь уже осторожнее.
– Не будете ли вы так любезны разыскать сэра Айвора и прийти с ним вместе ко мне в комнату? – заговорила она. – Я уверена, у вас есть вопросы по поводу нашего положения. Бриджит принесет поесть. Мне бы не хотелось, чтобы вчерашнюю встречу вы приняли за образчик нашего гостеприимства.
Ее приглашение полностью отвечало планам Коннора. Чем раньше он узнает, что произошло в замке «Джералд», тем скорее сможет решить проблему.
Коннор поклонился.
– Благодарю вас, миледи. Мы с сэром Айвором придем, как только я его разыщу.
Она медленно, но с поразительным изяществом встала и поклонилась ему. Сердце его снова замерло, и не от страха за нее. Нет, причина была не столь невинна.
Дело в том, что, глядя на нее, стоявшую под лучами утреннего солнца, высвечивавшими ее округлившуюся фигуру и сиявшими бликами на ее волосах, он не мог не признать, что леди Мойра Фицджералд необычайно привлекательная женщина.
Вид лорда Коннора с обнаженным торсом не выходил у Мойры из головы. Она оделась и заплела косу. Она никогда не думала, что поединок на мечах, пусть и с воображаемым противником, может быть таким красивым. А ведь подобных поединков она в своей жизни повидала немало – трое ее братьев постоянно устраивали тренировки, да и всерьез бились тоже.
И все же ни они, ни даже ее покойный муж, хотя он был искусным воином, тем более для своих лет, никогда не бились так красиво, как лорд Коннор. Может быть, он владеет мечом гораздо лучше, чем лорд Брайен и ее братья?
Если так, то Маккарти, слава богу, встретят наконец в лице лорда Коннора Фицклиффорда достойного противника.
Не в силах усидеть на месте, Мойра походила по комнате, задержалась у накрытого стола, переставляя блюда, потом села на скамью у окна и взяла в руки вышивание. Но незамысловатая вышивка на крохотной распашонке не требовала большого внимания, и мысли Мойры снова вернулись к человеку, которого лорд Рэнналф прислал им на помощь.
«Оставь это», – сказала она самой себе. В конце концов, что она знает о мужчинах? Они делают что хотят, притом обычно не задумываясь, к чему это может привести. Она всегда была безвольной пешкой в их руках.
Как и ее мать, которая жила в полном подчинении у отца, пока не умерла родами, когда Мойре было десять лет. При воспоминании об этом по спине пробежал холодок. Но что поделаешь, жизнь и смерть в руках Господа, и ничто не зависит от нее самой.
Мойре захотелось плакать. Ну почему она такая? Почему нескольких ласковых слов и дружеской улыбки достаточно, чтобы вселить в нее надежду на счастье и сбить ее с пути?
Она не должна забывать ни на мгновение, к чему это ведет. К смерти, страданиям и чувству вины, которое будет давить на нее всю оставшуюся жизнь.
Эти слова она повторяла про себя словно молитву каждое утро, прежде чем встать с постели, и каждый вечер, закрывая глаза.
И ребенок всякий раз шевелился у нее под сердцем.
Что сделано, того не изменишь, остается лишь надеяться, что больше это не повторится.
В дверь громко постучали. Мойра хотела встать, но передумала.
– Войдите, – сказала она.
В комнату вошел лорд Коннор. Сэр Айвор в нерешительности остановился на пороге.
– Д'Ати, – произнес повелительно лорд Коннор. Тот, хмурый как всегда, шагнул внутрь, давая возможность Фицклиффорду захлопнуть дверь.
После этого лорд Коннор подошел к Мойре и учтиво поклонился. Сэр Айвор удостоил ее лишь легким кивком.
– Спасибо, что согласились прийти ко мне сюда, – сказала Мойра, откладывая вышивание и поднимаясь.
Лорд Коннор быстро взял ее за руку, помогая встать.
– С вашего позволения, миледи. Я не могу допустить, чтобы при каждой встрече вы падали мне в ноги, – серьезно произнес он, но в его глазах искрился смех. – Это совершенно не нужно ни мне, ни вам тем более.
– Как скажете, милорд, – кивнула Мойра, подавив улыбку. – Прошу, господа, присаживайтесь. – Она показала рукой на стулья, стоявшие один против другого за длинным узким столом.
Лорд Коннор отодвинул для нее стул и подождал, пока она сядет. К удивлению Мойры, сэр Айвор тоже не садился. С того самого дня, как ее муж получил смертельную рану и до самой кончины уже не поднимался с постели, этот человек ни разу не проявил ни малейшей учтивости по отношению к ней.
Возможно, он просто не осмелился унижать ее в присутствии лорда Коннора… пока, во всяком случае.
– Я думаю, вам хочется как следует поесть. Вы, наверное, проголодались после утренней тренировки, а вчера, боюсь, никто не догадался покормить вас и ваших людей. Обычно этим занимаюсь я, но вчера все мои служанки были заняты мною. – Мойра покраснела. – Я надеюсь, вы удобно устроились? – Она наполнила их кружки элем.
– Я очень смутно представляю себе ваше положение, – произнес лорд Коннор, принимаясь за еду. – Рэнналф рассказал мне, на каких условиях ваш супруг, да упокоит Господь его душу, владел замком «Джералд», но почти ничего не мог сказать о тех, кто вам докучает.
Мойра не успела открыть рот, как сэр Айвор презрительно хмыкнул и швырнул куриную косточку на тарелку.
– Проклятые Маккарти! – Он дрожащей рукой потянулся к кружке. – Чертовы ирландские ублюдки, как и вся их порода. Они думают, что можно прийти и запросто присвоить то, что нажито честным трудом. Слишком ленивы, чтобы работать, а глаза завидущие. – Сэр Айвор устремил убийственный взгляд на Мойру. – А попадись им развратная сучка, которую можно использовать, чтобы добиться своего, они сделают это не задумываясь. – Глаза сэра Айвора горели такой ненавистью, что Мойра отшатнулась. – Разве не так было, миледи?
Глава третья
Мойра потрясенно охнула. Лорд Коннор вдруг встал, перегнулся через стол и, схватив рыцаря за грудки, дернул его на себя так, что тот подскочил со стула.
– Как вы смеете? – прорычал Коннор, без видимых усилий удерживая противника на весу. – Немедленно извинитесь перед леди, хотя этим вряд ли можно загладить оскорбление.
Мойра никогда не видела, чтобы сэр Айвор так быстро переходил от грубости к угодливости.
– П-п-пардон, милорд, – пробормотал он, бледнея и делая попытку освободиться, но, убедившись, что все бесполезно, перестал извиваться. – Я сказал это не подумав, – промямлил он, опустив глаза. – Извините, миледи.
– Маловато, но для начала сойдет. – Лорд Коннор разжал руку, и сэр Айвор шумно плюхнулся на стул. – Что скажете, леди Мойра? Эти извинения вас устраивают?
Пришибленный вид сэра Айвора доставлял ей несказанное удовольствие, и все же она отвела глаза от его съежившейся фигуры и посмотрела на воина, который с такой легкостью и быстротой поставил его на место. Лорд Коннор стоял выпрямившись во весь рост, и ничто в его вольной позе и выражении лица не напоминало о том, что он несколько секунд назад кипел гневом. Как ему удается так хорошо скрывать свои чувства?
Мойра с задумчивым видом взяла свою кружку с элем и поднесла к губам. Как ей вести себя с лордом Коннором, если невозможно угадать, в каком он настроении и о чем думает? Мало ей забот, еще и из-за этого беспокоиться.
– Миледи?
Она подняла глаза – лорд Коннор снова тянулся рукой к сэру Айвору.
– Простите, милорд. Да, меня это устраивает. – Опершись руками о край стола, Мойра поднялась. – Не стоило нам собираться. Я знаю, нам есть что обсудить, но, боюсь, я еще не совсем хорошо себя чувствую после вчерашнего и хотела бы прилечь, – проговорила она, стыдясь самой себя, что так трусливо пошла на попятную… и вдобавок врет. – Прошу вас, останьтесь, закончите завтрак. Может быть, когда я отдохну…
Мойра посмотрела на лорда Коннора из-под опущенных ресниц. Судя по всему, тот ничего не заметил. Он с такой тревогой смотрел на нее, что она внутренне поежилась от жгучего стыда.
– Может, позвать вашу служанку? – спросил он. Она потрясла головой.
– Нет, не надо, милорд. Я сама. – Мойра направилась к двери своей спальни.
– Леди Мойра, – сказал Коннор, – пошлите за мной, как только почувствуете себя лучше. Нам надо многое решить, дело не терпит отлагательств.
От его сочувственного взгляда ей стало ужасно неловко. Мойра перевела глаза на сэра Айвора. Тот смотрел на нее с такой ненавистью, что у женщины по спине побежали мурашки.
Она выдержала его злобный взгляд, и он отвел глаза. Но это еще ничего не значит. Нет, она не может позволить, чтобы он первый рассказал лорду Коннору, каким образом они оказались в нынешнем положении.
Мойра опустила руку на живот, словно ища поддержки у своего ребенка, медленно повернулась и подошла к столу.
– Мы вас так долго ждали, хотя, я знаю, вы спешили изо всех сил, – сказала она. Лорд Коннор кивнул, поддерживая ее под руку, пока она тяжело опускалась на стул. – Теперь вы здесь, и я не хочу, чтобы дела откладывались из-за меня.
– Благодарю вас. Но сначала я должен закончить наш, так сказать, диспут. – Коннор оперся руками о стол, наклонившись над Айвором. – Хочу вас предупредить, Д'Ати, держите язык за зубами в присутствии своей госпожи. И еще. Если вы хоть раз посмеете сказать что-то оскорбительное по адресу тех, в чьих жилах течет ирландская кровь, при мне или без меня, будьте уверены, это дойдет до моих ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20