Здесь выложена электронная книга Чехов в Крыму автора по имени Сысоев Николай Александрович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Сысоев Николай Александрович - Чехов в Крыму.
Размер архива с книгой Чехов в Крыму равняется 12.94 MB
Чехов в Крыму - Сысоев Николай Александрович => скачать бесплатную электронную книгу
АННОТАЦИЯ
В книге описан крымский период жизни Великого русского писателя Антона Павловича Чехова. Приводится много интересных фактов из его биографии этого периода.
Книга представляет интерес для всех, кто интересуется русской литературой и ее творцами.
Сысоев Николай Александрович
ЧЕХОВ В КРЫМУ
Крымоблтиполитография, г. Симферополь, ул. Кирова, 23.
ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ КРЫМА
Еще до того, как насовсем переселиться в Ялту, Антон Павлович Чехов трижды побывал в Крыму.
Первый приезд Чехова в Крым относится к 1888 году. Лето этого года семья Чеховых проводила на Украине, в селе Лука под городом Сумы, поэтическом уголке на реке Псел. Оттуда, в июле, воспользовавшись предложением А. С. Суворина погостить у него на даче в Феодосии, Чехов впервые съездил в Крым.
Свою юность великий русский писатель провел среди южной природы, приазовских и донецких степей. «Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал себя в ней, как дома, и знал там каждую балочку», - писал он однажды земляку-таганрожцу, а места у Рагозиной балки называл «Донской Швейцарией», где «горы, балки, лесочки, речушки и степь, степь, степь...» Чехов и в позднейшие годы своей жизни вспоминал о степи: «Я по целым месяцам живал в степи и любил степь, и теперь в воспоминаниях она представляется мне очаровательной». Вдохновенной поэтической песнью, гимном природе, южной степи явилась знаменитая чеховская повесть «Степь».
А вот в первом же письме Чехова, написанном из Крыма сестре Марии Павловне, читаем: «Таврическая степь уныла, однотонна, лишена дали, бесколоритна, как рассказы Иваненко, и в общем похожа на тундру... Судя по степи, по ее обитателям и по отсутствию того, что мило и пленительно в других степях, Крымский полуостров блестящей будущности не имеет и иметь не может».
Так совершенно неожиданно Чехов, воспевший южную приазовскую степь, воспринял степь таврическую. По-видимому здесь большое значение имело то, что писатель проезжал по степи в середине июля, в самое жаркое, засушливое время года, когда крымские степи бывали выжжены солнцем.
Дальше в этом же письме: «От Симферополя начинаются горы, а вместе с ними и красота. Ямы, горы, ямы, горы, из ям торчат тополи, на горах темнеют виноградники - все это залито лунным светом дико, ново и настраивает фантазию на мотив гоголевской «Страшной мести». Особенно фантастично чередование пропастей и туннелей, когда видишь то пропасти, полные лунного света, то беспросветную, нехорошую тьму... Немножко жутко и приятно».
Но вот Чехов едет из Севастополя в Ялту на пароходе: «Берег красивым не представляется... Красота его преувеличена. Все эти гурзуфы, массандры и кедры, воспетые гастрономами по части поэзии, кажутся с парохода тощими кустиками, крапивой, а потому о красоте можно только догадываться... Долина Псла с Сарами и Рашевкой гораздо разнообразнее и богаче содержанием и красками».
Лирические картины природы Сумщины тогда Чехову были ближе. Еще за месяц до отъезда в Крым в письме к Суворину он так описывал свою жизнь на Украине: «Живу я на берегу Псла, во флигеле старой барской усадьбы... Река широка, глубока, изобильна островами, рыбой и раками, берега красивы, зелени много... Природа и жизнь построены по тому самому шаблону, который теперь так устарел и бракуется в редакциях: не говоря уже о соловьях, которые поют день и ночь, о лае собак, который слышится издали, о старых запущенных садах, о забитых наглухо, очень поэтичных и грустных усадьбах, в которых живут души красивых женщин»...
В таком же духе он писал и В.Г. Короленко: «Уж очень у меня хорошо, так хорошо, что и описать нельзя. Природа великолепна, всюду красиво, простора пропасть, люди хорошие, воздух теплый, тоны тоже теплые, мягкие».
Красочность крымских пейзажей не могла заменить писателю поэтичной природы Сумщины, которая окружала его до поездки в Крым.
Приезжал тогда Чехов в Феодосию с намерением не только отдохнуть, но и поработать. Однако шумная южная жизнь, прогулки, поездки, бесконечные разговоры с Сувориным на интересные для Чехова темы - все это не давало ему возможности настроиться на работу.
«Мечтал я написать в Крыму пьесу и 2-3 рассказа, - пишет в письме Чехов, - но оказалось, что под южным небом гораздо легче взлететь живым на небо, чем написать хоть одну строку... Жизнь сытая, полная, как чаша, затягивающая... Если мой гнусный кейф продлится еще 1 - 2 недели, то у меня не останется ни гроша и Чеховской фамилии придется зимовать на Луке».
Прожив в Феодосии около двух недель, Чехов совершил морское путешествие до Батуми, посетив Новый Афон, Сухуми, Поти.
Своей поездкой на Кавказ Чехов остался доволен. Кавказская природа произвела на него большое впечатление. В однрм из своих писем с Кавказа, из Сухуми, Антон Павлович писал: «Я в Абхазии!.. Все ново, сказочно, глупо и поэтично. Эвкалипты, чайные кусты, кипарисы, кедры, пальмы, ослы, лебеди, буйволы, сизые журавли, а главное горы, и горы без конца и краю... Если бы я пожил в Абхазии хотя месяц, то думаю, написал бы с полсотни обольстительных сказок. Из каждого кустика, со всех теней и полутеней на горах, с моря и с неба глядят тысячи сюжетов. Подлец я за то, что не умею рисовать...»
В эту поездку Чехов побывал также в Тбилиси, в Баку и на Военно-Грузинской дороге, о которой в одном из писем говорил, что «это не дорога, а поэзия, чудный фантастический рассказ, написанный демоном и посвященный Тамаре». В этом же письме, со свойственной ему реалистической простотой, он так описывает Дарьяльское ущелье: «Вообразите две высокие стены и между ними длинный, длинный коридор; потолок - небо, пол - дно Терека; по дну вьется змея пепельного цвета. На одной из стен полка, по которой мчится коляска, в которой сидите вы... Змея злится, ревет и щетинится. Лошади летят, как черти... Стены высоки, небо еще выше. С вершины стен с любопытством глядят вниз кудрявые деревья... Голова кружится! Это Дарьяльское ущелье, или, выражаясь языком Лермонтова, теснины Дарьяла».
Все виденное и перечувствованное в Крыму и на Кавказе оставило у Чехова «впечатления новые, резкие, до того резкие, что все пережитое представляется мне теперь сновидением», - писал он поэту А. Н. Плещееву.
На следующий год летом семья Чеховых снова жила на даче у Линтваревых на Украине. Там 17 июня умер от туберкулеза легких старший брат писателя, талантливый художник Николай Павлович Чехов, с которым Антон Павлович был особенно дружен. Эта первая смерть в чеховской семье, да еще самого любимого брата, оставила в душе писателя тяжелый осадок.
Желая, видимо, рассеяться от грустных мыслей, Чехов опять поехал в Крым, на этот раз в Ялту. На пути из Одессы, с парохода «Ольга», он меланхолически писал семье: «Я еду в Ялту и положительно не знаю, зачем я туда еду... У меня нет ни желаний, ни намерений, а потому нет и определенных планов. Могу хоть в Ахтырку ехать, мне все равно».
Чехов пробыл в Ялте с 17 июля по 9 августа. И снова он пишет сестре: «Растительность в Ялте жалкая. Хваленые кипарисы не растут выше того тополя, который стоит в маленьком линтваревском саду налево от крыльца; они темны, жестки и пыльны...»
На этот раз Чехов, живя в Ялте, отдавал свое время и литературной работе, продолжая писать начатую еще весной повесть «Скучная история» и, как он добавил в том же письме сестре, «если бы не добрые люди, заботящиеся о том, чтобы мне не было скучно», то он написать мог бы много.
Наконец, весной 1894 года Чехов опять приехал в Ялту, теперь уже с определенной целью - лечиться. Он очень страдал тогда от кашля, но серьезного значения этому еще не придавал. Перед отъездом из Москвы он писал Суворину: «Уезжаю в Крым... Тороплюсь, потому что кашель донимает, особенно на рассвете, и надоел этот кашель чертовски. Серьезного пока нет еще ничего, и беспокоит меня кашель не нравственно, а, так сказать, механически».
Как это ни странно, Чехов, несмотря на то, что был врачом, не подозревал еще в то время, что у него развивался туберкулезный процесс в легких. Прожил он тогда в Ялте ровно месяц - с 5 марта по 5 апреля.
Стояла южная крымская весна. Но на Чехова она не произвела большого впечатления, он писал из Ялты, что «северная весна лучше здешней»... Несмотря на любовь к приазовской степи и яркие впечатления от сумской природы, Чехов все же больше всего был привязан к северной природе. Живя в Подмосковье - сначала на дачах в Звенигороде и Бабкине, а позднее круглый год в деревне Мелихове, - писатель сроднился с поэтической красотой природы среднерусской полосы. Чуткой душой художника он глубоко полюбил чарующие картины русского леса, лугов, полей, поэзию нежных лирических вечеров, задумчивые светлые летние ночи. Вот как сравнивал Чехов крымскую и северную природу в письме к Л. С. Мизиновой из Ялты в марте 1894 года: «Тепло, светло, деревья распускаются, море смотрит по-летнему... но север все-таки лучше русского юга, по крайней мере весною. У нас природа грустнее, лиричнее, левитанистее, здесь же она - ни то, ни се, точно хорошие, звучные, но холодные стихи».
Примечательно, что и Левитан, будучи в Крыму весной 1886 года, так писал Чехову о своих крымских впечатлениях: «Ялта мне чрезвычайно надоела, общества нет... да и природа здесь только вначале поражает, а после становится ужасно скучно и очень хочется на север... Я север люблю теперь больше, чем когда-либо, я только теперь понял его». И в будущем он напишет для Чехова в нишу камина его ялтинского кабинета этюд именно с северным пейзажем: лунная ночь, луг, стоят копны сена, вдали лес...
НАВСЕГДА В КРЫМ
После того, как весной 1897 года у Чехова был окончательно установлен туберкулез легких, врачи предложили ему холодное время года проводить на юге. Зиму 1897-1898 годов писатель прожил на одном из курортов южной Франции. На следующий год он выбрал Крым. В сентябре 1898 года Чехов снова в Ялте, и, как потом оказалось, теперь уже навсегда.
Оценка Чеховым крымской природы осталась прежней. Прожив в Ялте уже три года, насадив свой сад, он в ноябре 1901 года писал: «В саду у нас хорошо, всего много, но все же он имеет жалкий вид! Презираю я здешнюю природу, она холодна для меня». Но тем не менее Чехов чувствовал яркую красоту крымской природы, пусть даже в какой-то мере и «декоративную».
Так, в письме к издателю «Русской мысли» В. М. Лаврову в 1898 году Чехов уже признавался: «Крым очень хорош. Никогда раньше он мне так не нравился, как теперь».
Писатель начал даже подумывать о переселении в Крым: «Погода в Ялте теплая, совершенно летняя. Если бы у меня были деньги, то я перебрался бы сюда навсегда», - писал он таганрогскому городскому голове Иорданову. Осмотрев одно имение в 30 верстах от Ялты, Антон Павлович говорил, что там «трогательно, уютно, оригинально, художественно; чудесный, густой запах кипарисов». После смерти отца, ускорившей переселение писателя в Крым, он сообщал Л. С. Мизиновой уже совсем определенно: «В Крыму хорошо, так хорошо, что сказать не могу. Погода изумительная, настоящее лето... После смерти отца... едва ли мать и сестра захотят жить в Мелихове. Я уже думаю, не переехать ли нам всем в Крым. Тут тепло и удобно жить».
Начиная с 1898 года Чехова можно считать уже постоянным жителем Ялты, в его письмах все чаще появляются положительные отзывы о Крыме. «Крымское побережье красиво, уютно и нравится мне больше, чем Ривьера; только вот беда - культуры нет», - писал он снова в октябре 1898 года.
Если вспомнить, что в 1888 году Чехов иронически-пренебрежительно писал о «всех этих гурзуфах, массандрах и кедрах», то в 1900 году в письме к Соболевскому говорил: «Я недавно был в Гурзуфе около Пушкинской скалы и залюбовался видом, несмотря на то, что виды мне давно надоели». Интересно и то, что при сопоставлении теперь Крыма и Кавказа он в том же письме отдает предпочтение Крыму: «Из всех русских теплых мест самое лучшее пока - Южный берег Крыма, это несомненно, что бы там ни говорили про кавказскую природу... В Крыму уютно и ближе к России». Любопытно, что впечатления от Крымского побережья у Чехова теперь часто связываются с ощущением уюта.
Но Антон Павлович все же оставался верен своим симпатиям к северу. Однажды в одном из писем он сказал, что вечнозеленые растения «кажется сделаны из жести и никакой от них радости». А когда позднее он стал создавать в Ялте собственный сад, то предпочитал сажать деревья и кустарники с опадающими на зиму листьями, чтобы приблизить свой сад к северной природе (так, например, он посадил даже не растущую в крымском климате березку и трогательно потом ухаживал за ней).
Что касается моря, то о любви к нему Чехов стал говорить с первого же знакомства с Крымом. Море сразу произвело неизгладимое впечатление на писателя. «Море чудесное, синее и нежное, как волосы невинной девушки. На берегу его можно жить 1000 лет и не соскучиться». «Купанье до того хорошо, что я, окунувшись, стал смеяться без всякой причины», - писал он в письмах из первого путешествия. Повторял и через пять лет: «Люблю я море и чувствую себя до глупости счастливым, когда хожу по палубе парохода или обедаю в кают-компании».
* * *
Но было в Ялте нечто другое, что угнетающе действовало на Чехова, - это характер самой жизни буржуазно-мещанского города-курорта, контрасты и социальные противоречия, встречавшиеся на каждом шагу, провинциализм общества, пошлость быта. Совершенно удивительно, как мог молодой Чехов так тонко подметить особенности Ялты и написать сестре еще в 1888 году: «Ялта - это помесь чего-то европейского, напоминающего виды Ниццы, с чем-то мещански-ярмарочным. Коробкообразные гостиницы, в которых чахнут несчастные чахоточные, наглые татарские хари, турнюры с очень откровенным выражением чего-то очень гнусного, эти рожи бездельников-богачей с жаждой грошевых приключений, парфюмерный запах вместо запаха кедров и моря, жалкая, грязная пристань, грустные огни вдали на море, болтовня барышень и кавалеров, понаехавших сюда наслаждаться природой, в которой они ничего не понимают, - все это в общем дает такое унылое впечатление и так внушительно, что начинаешь обвинять себя в предубеждении и пристрастии».
Во времена Чехова Ялта мало походила на теперешнюю. Сейчас Ялта - Всесоюзная здравница. Красивейший благоустроенный город-курорт, живописно раскинувшийся по склону гор, спускающихся амфитеатром к морю, весь в зелени садов, залитый ослепительным южным солнцем, - он на долгие годы запечатлевается в памяти десятков тысяч людей, ежегодно приезжающих сюда для отдыха и лечения. А тогда Ялта в основном была курортом для буржуазного и аристократического общества и летней резиденцией царя со всей его дворцовой и правительственной свитой.
Осенью в великолепные дворцы, виллы, дачи с роскошными парками, раскинувшимися по всему Южному берегу Крыма, съезжались великосветские прожигатели жизни на «бархатный сезон»; это считалось «хорошим тоном». Общий тон задавала Ливадия - резиденция царя. Приезжал царь - начинался сезон, съезжался «цвет» общества; уезжал царь - сезон заканчивался, Южный берег пустел.
Известный в дореволюционное время журналист В. М. Дорошевич писал однажды в одном из своих фельетонов о курортной жизни в Ялте: «Здесь очень весело... Все наши дела состоят в том, что мы ездим по утрам в отделение банка получать по чеку для расходов на сегодняшний день... День заполняется флиртом, поездками в разукрашенных экипажах и на верховых лошадях, пикниками и попойками, а вечера проходят в ресторанах и казино».
Такие же картины пошлого курортного быта можно встретить и в других литературных произведениях того времени, как, например, в рассказе Леси Украинки «Над морем», написанном в 1900 году. Писательница жила в Ялте в конце девяностых годов и имела возможность наблюдать быт и нравы приезжавшей на курорт аристократической и буржуазной публики. На фоне чудесно описанной крымской природы Л. Украинка в этом рассказе показывает типичную «курортную» жизнь в Ялте одной представительницы разлагавшегося буржуазного общества, пустой и испорченной богатой девушки, приехавшей из Москвы только ради флирта и легкомысленных похождений.
В журнале «Отдых» в номере двенадцатом за тот же 1900 год можно прочитать интересно написанный фельетон П. Николаева «С берегов южного моря». В нем тоже рассказывается о «курортных» похождениях, дамы, приехавшей в Ялту специально для сомнительных и пошлых развлечений. Характерный штрих: автор фельетона в самом же начале раскрывает типично буржуазный взгляд на Ялту. Он пишет: «Слово - Южный берег Крыма - сейчас же вызывает в мозгу вашем представление о Ялте, к Ялте цепляются татары-проводники, поездки, дорогие отели, дорогой стол, костюмы, туалеты, словом Биарриц в миниатюре.
Чехов в Крыму - Сысоев Николай Александрович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Чехов в Крыму автора Сысоев Николай Александрович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Чехов в Крыму у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Чехов в Крыму своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Сысоев Николай Александрович - Чехов в Крыму.
Если после завершения чтения книги Чехов в Крыму вы захотите почитать и другие книги Сысоев Николай Александрович, тогда зайдите на страницу писателя Сысоев Николай Александрович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Чехов в Крыму, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Сысоев Николай Александрович, написавшего книгу Чехов в Крыму, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Чехов в Крыму; Сысоев Николай Александрович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн