Дон Боско встретил его на Виале сан Массимо (сегодня называется Корсо Регина Маргерита). Мальчик плакал, уткнувшись головой в дерево. Отца у него уже не было давно, а мать умерла вчера. Хозяин дома выбросил его на улицу, оставив себе все его имущество в качестве залога за квартирную плату. Этого мальчика дон Боско привел к маме Маргарите. Потом устроил его приказчиком в лавке. Постепенно мальчику удалось занять хорошее положение. Он навсегда остался другом своего благодетеля.
Третьим оказался Джузеппе Буцетти, каменщик из Каронно. Его пригласил сам дон Боско. Однажды воскресным вечером, попрощавшись с воспитанниками оратории, он взял Джузеппе за руку.
– Ты не хотел бы жить вместе с нами?
– Охотно.
– Я поговорю об этом с Карло.
Его старший брат Карло уже шестой год посещал ораторию. Он согласился на предложение дона Боско. Пятнадцать лет Джузеппе работал в городе каменщиком, дом мамы Маргариты стал его домом.
Маленький парикмахер дрожал как листок
Со временем к ним присоединился Карло Гастини. Однажды в 1843 году дон Боско зашел в парикмахерскую побриться. К нему подошел ученик мастера, чтобы намылить бороду. Дон Боско разговорился с ним:
– Как тебя зовут, сколько тебе лет?
– Меня зовут Карло, мне одиннадцать лет.
– Прекрасно, Карло. Ты мне хорошенько намыль бороду. А как себя чувствует твой отец?
– Он умер. У меня есть только мама.
– Бедняжка, как мне жаль тебя!
Тем временем ученик окончил намыливание бороды.
– Ну, теперь смелее бери бритву и начинай брить мне бороду.
В то время подбежал испуганный мастер:
– Ваше преподобие, мальчик еще не умеет брить! Он пока только намыливает клиентов.
– Но ведь когда-то он должен начать это делать, правда? Поэтому, пусть начинает с меня. Ну-ка Карлетто, берись за дело!
Мальчик, весь дрожа, начал брить дона Боско. Пока выбрил подбородок, весь вспотел. Правда, не обошлось без нескольких незначительных царапин клиенту, но в конце концов он счастливо добрел до конца.
– Прекрасно, Карлетто – улыбнулся дон Боско. Я думаю, что мы будем друзьями и хочу, чтобы ты пришел когда-нибудь меня навестить.
Гастини действительно стал посещать ораторию и очень подружился с доном Боско. Летом этого же года дон Боско встретил его заплаканного у парикмахерской.
– Что случилось, Карлетто? – спросил он.
– Умерла моя мама, а шеф уволил меня с работы. Мой старший брат служит в армии, а я не знаю куда деваться.
– Пошли со мной!
Когда они пришли на Вальдокко, Карло Гастини услышал слова, которые слышали потом многие ребята. Он их никогда не забудет. Дон Боско сказал тогда: «Видишь, я бедный священник, но если я буду иметь только ломтик хлеба, я поделюсь им с тобою!»
Мама Маргарита постелила еще одну постель. Карло остался в оратории на пятьдесят лет. Веселый, живой, он стал прекрасным организатором различных торжеств. Его веселые пьесы, полные здорового юмора, развеселяли всех. Но когда он рассказывал о доне Боско, то плакал как ребенок, повторяя: «Он меня по-настоящему любил!» Часто пел куплетик, который все знали наизусть:
«Должен я прожить семьдесят лет,
так мне сказал Джованни – отец».
Это было одно из многих «предсказаний», которые полусерьезно, полушутя дон Боско сообщал своим ребятам. Карло Гастини умер 28 января 1902 года. В тот день ему было семьдесят лет и один день.
Для приютских сирот переоборудовали две смежных комнаты в спальню. Там разместили восемь кроватей, крест на стене, иконку Матери Божьей и плакатик с надписью: «Бог тебя видит!»
Ранним утром дон Боско служил Св. Мессу, в которой участвовали все, потом читались утренние молитвы и розарий. После этого с хлебом в кармане ребята шли в город на работу. Днем приходили пообедать, а вечером поужинать. За обедом первое блюдо было всегда обильным. Второе зависело от количества овощей в огороде мамы Маргариты и от содержимого кошелька дона Боско.
В эти первые месяцы деньги стали драматической проблемой для дона Боско. Эта проблема осталась нерешенной до конца жизни. Первой его благодетельницей здесь была не графиня, а его мать. Эта бедная крестьянка велела прислать из Бекки свой подвенечный наряд, кольцо, сережки, бусы, которые до сих пор ревниво берегла. После смерти мужа она ни разу не надела этих украшений. Теперь продала все, чтобы прокормить бедных сирот.
Митра архиепископа
Этот зачаток первого салезианского дома был назван «доном Боско домом, принадлежащим оратории святого Францисска Салезского».
В мае этого же года дон Боско основал для ребят из оратории «Общество Св. Алоиза». Члены общества принимали три обязательства:
– светить добрым примером;
– избегать дурных разговоров;
– часто исповедоваться и причащаться.
На протяжении короткого времени Общество собрало группу молодежи, стремящейся делать успехи в добрых делах и помогающей друг другу на этом пути.
Спустя месяц, 21 июня, впервые был отмечен день покровителя, Св. Алоиза, которого дон Боско всегда ставил в пример молодым, как образец моральной чистоты. В этот день прибыл архиепископ и уделил таинство Миропомазания тем ребятам, которые его еще не имели.
Дон Боско вспоминает об этом моменте: «Архиепископ, после возложения ему на голову Митры, быстро поднялся, забыв, что он находится не в кафедральном соборе и верхушкой митры зацепил потолок часовенки. Все заулыбались и он тоже». Монсиньор Франсони, архиепископ Турина тихо шепнул: «Придется оказать честь ребятам дона Боско и прочитать им проповедь с открытой головой».
В сентябре дон Боско приобрел первую статуэтку Матери Божьей. Она стоила 27 лир. До сих пор статуэтка сохранилась в часовне Пинарди. Войдя в часовню, ее можно увидеть с правой стороны. Ребята во время больших торжеств в честь Мадонны носили ее в процессии по округе. Эта «округа» состояла из нескольких дворов, «Садовницы» с ее вечно пьяными и крикливыми посетителями, двух небольших каналов, орошающих поля и огороды, а также маленькой часовенки, обсаженной шелковицами (Виа делла Джиардинера), находящейся в центре нынешнего двора, рядом с Базиликой Матери Божьей Заступницы.
«Когда пчелы начинают роиться»
Тем временм, в 1847 году либеральные силы начинают давить на Карло Альберто с целью положить начало реформам. Но король опасается Австрии и не хочет, чтобы кто-то его водил за руку. Еще более нерешительный, чем когда-либо, он делает шаг вперед, потом снова отступает обратно. Народные демонстрации с лозунгами «Да здравствует Пий IX разгоняет полиция. Король заявляет, что „думает о реформах, но хочет чтобы народ вел себя спокойно“.
В ноябре Карло Альбрто, Леопольд Тосканский и Пий IX подписывают договор, касающийся таможенной унии между государствами. Это кажется началом федерации итальянских государств, о которой мечтал Джиоберти. Весь Турин выражает свой энтузиазм королю.
Во время этих событий дон Боско продолжает свою воспитательную деятельность. В ораторию приходит уже очень много ребят. Дон Лемоин насчитывает их уже около восьмисот. Ребята приходят даже из самых отдаленных пригородов. Посоветовавшись с доном Борелем и Карпано, дон Боско пришел к выводу, что следует открыть вторую ораторию в южной части города.
Вдоль аллеи, которая сегодня именуется Карло Витторино, стояли в то время убогие хижины, заселенные прачками. Белизна белья, которое сушилось на солнце, придавала специфический деревенский характер этому пригороду Турина, который назывался «Порта Нуова». Сюда приходили на воскресную прогулку зажиточные мещане, а на протяжении недели ватаги подростков играли здесь «в войну».
С согласия архиепископа дон Боско снял у синьоры Вальенти за 450 лир в год домик, навес и лужайку, расположенную недалеко от железного моста. Потом сообщил об этом своим ребятам так:
«Дорогие мои, когда в одном улье пчелы слишком размножатся, часть их улетает в другое место. Мы последуем их примеру. Откроем вторую ораторию и создадим новое семейство. Тем ребятам, которые живут в южной части города, не надо будет ходить так далеко: со дня праздника Непорочной Девы они могут посещать ораторию Св. Алоиза в пригороде Порта Нуова около железного моста».
Дон Борель освятил новый центр 8 декабря 1847 года. В эту очень морозную зиму директором новой оратории стал дон Карпано. Он ходил туда пешком, таща с собою охапку дров, чтобы растопить печку в ризнице и вместе с горсткой ребят при ней согреться.
22. Лихорадка 1849 года
В 1848 году европейские народы были подобны взрывающимся пороховым складам. Огонь революции прежде всего захватил города: Париж (в ночь с 23 на 24 февраля), Вену (13 марта), Будапешт (15 марта), Венецию (17 марта), Милан (18 марта). Баррикадные бои быстро превратились в настоящую войну. На протяжении нескольких месяцев вспыхнула вся Европа.
Взрыв был настолько мощным, что 3 апреля царь Николай в России спрашивал: «Что же устоит в Европе?» С этого времени этот хаотичный беспорядок в итальянском простонародье стали называть – «сорок восемь».
В этой главе, как и в других, не ставится задача дать полную характеристику истории Италии и Европы того времени, но следует вспомнить о главных событиях, происходивших в Турине и Пьемонте, так как они оказали большое влияние и на деятельность дона Боско.
Либералы, патриоты и рабочие на баррикадах
Нельзя понять этого «землетрясения» в 1848 году, если не взять во внимание трех основных элементов, переплетенных между собой: либеральных течений, которые боролись против абсолютизма за установление конституционных систем; стремления к свободе отдельных народов и рабочего движения, требовавшего большей общественной справедливости. Одним словом, на баррикадах различных европейских городов боролись плечом к плечу либералы, патриоты и рабочие. Рабочие выступали против фабрикантов, требовавших 12–14 часового рабочего дня. Особенно активно выступали рабочие Парижа. Баррикады, воздвигнутые 24 февраля в восточных окраинах города, дали начало Весне Народов. Победа была молниеносной. После свержения монархии Людовика Филиппа мещане и рабочие заключили союз. Было провозглашено право на труд, а рабочий день сокращен до 10 часов. Но уже через 4 месяца (вследствие ошибок, допущенных пролетариатом, и в результате нетолеранции буржуазии), наступила молниеносная отплата. Париж, в котором проживало в то время 140 тысяч рабочих, был захвачен генералом Кавеньяком на протяжении 4 дней кровопролитной борьбы (23–26 июня). Рабочий день был снова продлен до 12 часов.
В Италии рабочее движение проявило себя только на баррикадах Милана. Революцию 1848 года возглавили либералы, требовавшие конституционных прав, и патриоты, стремившиеся к освободительной борьбе против Австрии, под оккупацией которой находилась территория Ломбардии и Венецкий округ.
Конституция, именуемая уставом
1848 год в Турине начинается всеобщей дискуссией о висящей в воздухе войне. Всех интересует политика: критикуются уставы, выдвигаются проекты, оглашаются прокламации.
30 января становится известно, что в Неаполе король Фердинанд дал согласие на конституцию; в Милане мещане бойкотируют австрийцев. Управление Турина отправляется к Карло Альберто и требует признания конституции.
7 февраля Карло Альберто созывает чрезвычайное заседание Совета Короны и заявляет, что готов проанализировать схему конституции (названной Уставом), которая гарантировала свободу религии и честь монархии.
4 марта в присутствии Совета Короны Карло Альберто подписывает Устав. Приходит конец абсолютной власти, наступает парламентарный строй. Итальянский народ нуждается в длительном мирном периоде, чтобы без стрессов приступить к организации демократической жизни.
Тем временем поступают важные сообщения. Вена взбунтовалась, и император удалил Меттерниха (13 марта). Пий DC признал конституцию 14 марта. Вспыхивает революция в Берлине и Будапеште, а потом дальше – в Венеции против Австрии и в Милане против армии Радетцкого (18 март).
19 марта прибывает граф Арезе, добиваясь помощи от Карло Альберто. Совет Министров совместно с королем оценивает ситуацию. Карло Альберто не хочет войны. Война стоит много крови и денег и неизвестно, чем кончится. Он сознается своему другу: «Сели я не объявлю войны, потеряю государство, вспыхнет революция». Решено было послать войска на границу, чтобы защитить ее от вторжения австрийцев. Бригада королевской гвардии движется в направлении Тицино.
Тем временем бои в Милане продолжаются. 20 марта генерал Радетцкий, комендант императорских войск, предлагает прекращение огня. Однако предложение было отклонено. 22 марта люди Лючиани Манари занимают Порта Тоса. Австрийцы оставляют город.
Венеция также освобождается от оккупации. Даниело Манин, освобожденный из тюрьмы, избирается президентом республики Св. Марка. Толпы на улицах Турина скандируют: война! война! 23 марта прибывают представители победного Милана. Они требуют срочной военной помощи, пока австрийцы не успели вернуться. Условием ставят принятие трехцветного флага вместо голубого сабаудского и отсрочки входа в Милан пьемонтской армии до полной победы.
Война против Австрии
Совет Министров утверждает решение о вооруженной интервенции. Карло Альберто соглашается и объявляет войну. Вскоре после этого он выходит на балкон королевского дворца в Пиацца Кастелло и, помахивая знаменем, поздравляет массы людей, скандирующих слова: «Война против Австрии!»
Генерал Пассалаква получает приказ захвата Тицино с трехцветным знаменем, на котором виднеет сабаудский щит.
Ночью 24 марта Карло Альберто с сыном, возглавив 60-тысячную армию, отправляется на фронт. Огромные толпы людей на Виа По и Пиацца Витторио провожают уходящих. Все это кажется пышным, великолепным торжеством.
Но война – это совсем другое дело. В последующие дни из Турина уходят на фронт все полки. Для артиллерии и фургонов мобилизованы все лошади. Город, лишенный транспортных средств, погружается в тишину, пронизанную страхом.
Игра в войну на Вальдокко
Ребята тоже живут войной. На лугах вокруг Вальдокко разыгрываются настоящие сражения между бандами из Ванхилия, Борго Дора, Порта Суса. Это не шутки. Уличники, вооруженные палками, ножами, камнями бьются до потери сознания. Дон Боско часто выходит из дома, чтобы вызвать карабинеров и вместе с ними успокоить самых распоясавшихся.
Однажды он был свидетелем того, как пятнадцатилетний подросток вонзил нож в живот другого парня. Раненого срочно увозят в больницу, где он умирает, прошептав: «Ты мне за это заплатишь…»
Дон Боско с горечью вспоминает: «Этим провокациям не было конца». Иногда две банды объединялись и камнями забрасывали дом. Слыша удары камней о стены и крышу, Джузеппе Буцетти и другие малыши дрожали от ужаса.
Чтобы привлечь ребят в ораторию, дон Боско использовал военную обстановку и придумал новую игру. Один его знакомый, Джузеппе Брозио, был когда-то берсальером (солдатом). Когда он шел на Вальдокко, то наряжался в мундир, который в то время вызывал честь и энтузиазм. Дон Боско предложил ему организовать среди ребят маленький полк и обучить его военной тактике. Брозио согласился. От правительства города было получено двести старых винтовок с палками, вместо дул. Он принес с собой горн, и началось обучение. Марш, муштра, наступление, отбой. Выступления полка вызывали восхищение у зрителей, кроме того полк выполнял функции службы порядка в часовне.
Однажды в воскресенье после обеда, когда собралось много болельщиков, привлеченных звуками горна во время очередного «наступления», произошло несчастье. «Побежденная армия» в спешном отступлении попала в огород мамы Маргариты. Удирая перед победителями, истоптала салат, петрушку, помидоры. Маргарита, которая была свидетелем этой сцены, очень опечалилась.
– Посмотри, Джованни – сказала она – что они наделали! Уничтожили все!
«Разреши мне вернуться домой!»
По всей вероятности, это произошло вечером, когда силы совсем оставили маму Маргариту. Ребята улеглись спать, а она – как всегда – имела перед собой целый ворох белья для починки. На ее кровати валялись оставленные порванные рубашки, распоротые брюки, дырявые носки. Склоненная над работой при свете масляной лампочки, она очень спешила, так как утром ребята не имели бы во что одеться. Дон Боско помогал ей, пришивая заплаты на порванные рукава, а также чинил обувь.
Улучив момент, мама Маргарита отозвалась:
– Джованни – сказала она. Я очень устала. Разреши мне вернуться в Бекки. Я работаю с утра до вечера, уже немолода, а ребята все всегда портят. Я уже больше не могу!
На этот раз дон Боско не пошутил, чтобы поднять ее настроение. Он ничего не сказал. Что же могло утешить эту бедную женщину? Он ей указал на крест, укрепленный на стене. Старая крестьянка поняла. Она еще ниже опустила голову над порванными носками, потертыми рубахами и продолжала штопать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Третьим оказался Джузеппе Буцетти, каменщик из Каронно. Его пригласил сам дон Боско. Однажды воскресным вечером, попрощавшись с воспитанниками оратории, он взял Джузеппе за руку.
– Ты не хотел бы жить вместе с нами?
– Охотно.
– Я поговорю об этом с Карло.
Его старший брат Карло уже шестой год посещал ораторию. Он согласился на предложение дона Боско. Пятнадцать лет Джузеппе работал в городе каменщиком, дом мамы Маргариты стал его домом.
Маленький парикмахер дрожал как листок
Со временем к ним присоединился Карло Гастини. Однажды в 1843 году дон Боско зашел в парикмахерскую побриться. К нему подошел ученик мастера, чтобы намылить бороду. Дон Боско разговорился с ним:
– Как тебя зовут, сколько тебе лет?
– Меня зовут Карло, мне одиннадцать лет.
– Прекрасно, Карло. Ты мне хорошенько намыль бороду. А как себя чувствует твой отец?
– Он умер. У меня есть только мама.
– Бедняжка, как мне жаль тебя!
Тем временем ученик окончил намыливание бороды.
– Ну, теперь смелее бери бритву и начинай брить мне бороду.
В то время подбежал испуганный мастер:
– Ваше преподобие, мальчик еще не умеет брить! Он пока только намыливает клиентов.
– Но ведь когда-то он должен начать это делать, правда? Поэтому, пусть начинает с меня. Ну-ка Карлетто, берись за дело!
Мальчик, весь дрожа, начал брить дона Боско. Пока выбрил подбородок, весь вспотел. Правда, не обошлось без нескольких незначительных царапин клиенту, но в конце концов он счастливо добрел до конца.
– Прекрасно, Карлетто – улыбнулся дон Боско. Я думаю, что мы будем друзьями и хочу, чтобы ты пришел когда-нибудь меня навестить.
Гастини действительно стал посещать ораторию и очень подружился с доном Боско. Летом этого же года дон Боско встретил его заплаканного у парикмахерской.
– Что случилось, Карлетто? – спросил он.
– Умерла моя мама, а шеф уволил меня с работы. Мой старший брат служит в армии, а я не знаю куда деваться.
– Пошли со мной!
Когда они пришли на Вальдокко, Карло Гастини услышал слова, которые слышали потом многие ребята. Он их никогда не забудет. Дон Боско сказал тогда: «Видишь, я бедный священник, но если я буду иметь только ломтик хлеба, я поделюсь им с тобою!»
Мама Маргарита постелила еще одну постель. Карло остался в оратории на пятьдесят лет. Веселый, живой, он стал прекрасным организатором различных торжеств. Его веселые пьесы, полные здорового юмора, развеселяли всех. Но когда он рассказывал о доне Боско, то плакал как ребенок, повторяя: «Он меня по-настоящему любил!» Часто пел куплетик, который все знали наизусть:
«Должен я прожить семьдесят лет,
так мне сказал Джованни – отец».
Это было одно из многих «предсказаний», которые полусерьезно, полушутя дон Боско сообщал своим ребятам. Карло Гастини умер 28 января 1902 года. В тот день ему было семьдесят лет и один день.
Для приютских сирот переоборудовали две смежных комнаты в спальню. Там разместили восемь кроватей, крест на стене, иконку Матери Божьей и плакатик с надписью: «Бог тебя видит!»
Ранним утром дон Боско служил Св. Мессу, в которой участвовали все, потом читались утренние молитвы и розарий. После этого с хлебом в кармане ребята шли в город на работу. Днем приходили пообедать, а вечером поужинать. За обедом первое блюдо было всегда обильным. Второе зависело от количества овощей в огороде мамы Маргариты и от содержимого кошелька дона Боско.
В эти первые месяцы деньги стали драматической проблемой для дона Боско. Эта проблема осталась нерешенной до конца жизни. Первой его благодетельницей здесь была не графиня, а его мать. Эта бедная крестьянка велела прислать из Бекки свой подвенечный наряд, кольцо, сережки, бусы, которые до сих пор ревниво берегла. После смерти мужа она ни разу не надела этих украшений. Теперь продала все, чтобы прокормить бедных сирот.
Митра архиепископа
Этот зачаток первого салезианского дома был назван «доном Боско домом, принадлежащим оратории святого Францисска Салезского».
В мае этого же года дон Боско основал для ребят из оратории «Общество Св. Алоиза». Члены общества принимали три обязательства:
– светить добрым примером;
– избегать дурных разговоров;
– часто исповедоваться и причащаться.
На протяжении короткого времени Общество собрало группу молодежи, стремящейся делать успехи в добрых делах и помогающей друг другу на этом пути.
Спустя месяц, 21 июня, впервые был отмечен день покровителя, Св. Алоиза, которого дон Боско всегда ставил в пример молодым, как образец моральной чистоты. В этот день прибыл архиепископ и уделил таинство Миропомазания тем ребятам, которые его еще не имели.
Дон Боско вспоминает об этом моменте: «Архиепископ, после возложения ему на голову Митры, быстро поднялся, забыв, что он находится не в кафедральном соборе и верхушкой митры зацепил потолок часовенки. Все заулыбались и он тоже». Монсиньор Франсони, архиепископ Турина тихо шепнул: «Придется оказать честь ребятам дона Боско и прочитать им проповедь с открытой головой».
В сентябре дон Боско приобрел первую статуэтку Матери Божьей. Она стоила 27 лир. До сих пор статуэтка сохранилась в часовне Пинарди. Войдя в часовню, ее можно увидеть с правой стороны. Ребята во время больших торжеств в честь Мадонны носили ее в процессии по округе. Эта «округа» состояла из нескольких дворов, «Садовницы» с ее вечно пьяными и крикливыми посетителями, двух небольших каналов, орошающих поля и огороды, а также маленькой часовенки, обсаженной шелковицами (Виа делла Джиардинера), находящейся в центре нынешнего двора, рядом с Базиликой Матери Божьей Заступницы.
«Когда пчелы начинают роиться»
Тем временм, в 1847 году либеральные силы начинают давить на Карло Альберто с целью положить начало реформам. Но король опасается Австрии и не хочет, чтобы кто-то его водил за руку. Еще более нерешительный, чем когда-либо, он делает шаг вперед, потом снова отступает обратно. Народные демонстрации с лозунгами «Да здравствует Пий IX разгоняет полиция. Король заявляет, что „думает о реформах, но хочет чтобы народ вел себя спокойно“.
В ноябре Карло Альбрто, Леопольд Тосканский и Пий IX подписывают договор, касающийся таможенной унии между государствами. Это кажется началом федерации итальянских государств, о которой мечтал Джиоберти. Весь Турин выражает свой энтузиазм королю.
Во время этих событий дон Боско продолжает свою воспитательную деятельность. В ораторию приходит уже очень много ребят. Дон Лемоин насчитывает их уже около восьмисот. Ребята приходят даже из самых отдаленных пригородов. Посоветовавшись с доном Борелем и Карпано, дон Боско пришел к выводу, что следует открыть вторую ораторию в южной части города.
Вдоль аллеи, которая сегодня именуется Карло Витторино, стояли в то время убогие хижины, заселенные прачками. Белизна белья, которое сушилось на солнце, придавала специфический деревенский характер этому пригороду Турина, который назывался «Порта Нуова». Сюда приходили на воскресную прогулку зажиточные мещане, а на протяжении недели ватаги подростков играли здесь «в войну».
С согласия архиепископа дон Боско снял у синьоры Вальенти за 450 лир в год домик, навес и лужайку, расположенную недалеко от железного моста. Потом сообщил об этом своим ребятам так:
«Дорогие мои, когда в одном улье пчелы слишком размножатся, часть их улетает в другое место. Мы последуем их примеру. Откроем вторую ораторию и создадим новое семейство. Тем ребятам, которые живут в южной части города, не надо будет ходить так далеко: со дня праздника Непорочной Девы они могут посещать ораторию Св. Алоиза в пригороде Порта Нуова около железного моста».
Дон Борель освятил новый центр 8 декабря 1847 года. В эту очень морозную зиму директором новой оратории стал дон Карпано. Он ходил туда пешком, таща с собою охапку дров, чтобы растопить печку в ризнице и вместе с горсткой ребят при ней согреться.
22. Лихорадка 1849 года
В 1848 году европейские народы были подобны взрывающимся пороховым складам. Огонь революции прежде всего захватил города: Париж (в ночь с 23 на 24 февраля), Вену (13 марта), Будапешт (15 марта), Венецию (17 марта), Милан (18 марта). Баррикадные бои быстро превратились в настоящую войну. На протяжении нескольких месяцев вспыхнула вся Европа.
Взрыв был настолько мощным, что 3 апреля царь Николай в России спрашивал: «Что же устоит в Европе?» С этого времени этот хаотичный беспорядок в итальянском простонародье стали называть – «сорок восемь».
В этой главе, как и в других, не ставится задача дать полную характеристику истории Италии и Европы того времени, но следует вспомнить о главных событиях, происходивших в Турине и Пьемонте, так как они оказали большое влияние и на деятельность дона Боско.
Либералы, патриоты и рабочие на баррикадах
Нельзя понять этого «землетрясения» в 1848 году, если не взять во внимание трех основных элементов, переплетенных между собой: либеральных течений, которые боролись против абсолютизма за установление конституционных систем; стремления к свободе отдельных народов и рабочего движения, требовавшего большей общественной справедливости. Одним словом, на баррикадах различных европейских городов боролись плечом к плечу либералы, патриоты и рабочие. Рабочие выступали против фабрикантов, требовавших 12–14 часового рабочего дня. Особенно активно выступали рабочие Парижа. Баррикады, воздвигнутые 24 февраля в восточных окраинах города, дали начало Весне Народов. Победа была молниеносной. После свержения монархии Людовика Филиппа мещане и рабочие заключили союз. Было провозглашено право на труд, а рабочий день сокращен до 10 часов. Но уже через 4 месяца (вследствие ошибок, допущенных пролетариатом, и в результате нетолеранции буржуазии), наступила молниеносная отплата. Париж, в котором проживало в то время 140 тысяч рабочих, был захвачен генералом Кавеньяком на протяжении 4 дней кровопролитной борьбы (23–26 июня). Рабочий день был снова продлен до 12 часов.
В Италии рабочее движение проявило себя только на баррикадах Милана. Революцию 1848 года возглавили либералы, требовавшие конституционных прав, и патриоты, стремившиеся к освободительной борьбе против Австрии, под оккупацией которой находилась территория Ломбардии и Венецкий округ.
Конституция, именуемая уставом
1848 год в Турине начинается всеобщей дискуссией о висящей в воздухе войне. Всех интересует политика: критикуются уставы, выдвигаются проекты, оглашаются прокламации.
30 января становится известно, что в Неаполе король Фердинанд дал согласие на конституцию; в Милане мещане бойкотируют австрийцев. Управление Турина отправляется к Карло Альберто и требует признания конституции.
7 февраля Карло Альберто созывает чрезвычайное заседание Совета Короны и заявляет, что готов проанализировать схему конституции (названной Уставом), которая гарантировала свободу религии и честь монархии.
4 марта в присутствии Совета Короны Карло Альберто подписывает Устав. Приходит конец абсолютной власти, наступает парламентарный строй. Итальянский народ нуждается в длительном мирном периоде, чтобы без стрессов приступить к организации демократической жизни.
Тем временем поступают важные сообщения. Вена взбунтовалась, и император удалил Меттерниха (13 марта). Пий DC признал конституцию 14 марта. Вспыхивает революция в Берлине и Будапеште, а потом дальше – в Венеции против Австрии и в Милане против армии Радетцкого (18 март).
19 марта прибывает граф Арезе, добиваясь помощи от Карло Альберто. Совет Министров совместно с королем оценивает ситуацию. Карло Альберто не хочет войны. Война стоит много крови и денег и неизвестно, чем кончится. Он сознается своему другу: «Сели я не объявлю войны, потеряю государство, вспыхнет революция». Решено было послать войска на границу, чтобы защитить ее от вторжения австрийцев. Бригада королевской гвардии движется в направлении Тицино.
Тем временем бои в Милане продолжаются. 20 марта генерал Радетцкий, комендант императорских войск, предлагает прекращение огня. Однако предложение было отклонено. 22 марта люди Лючиани Манари занимают Порта Тоса. Австрийцы оставляют город.
Венеция также освобождается от оккупации. Даниело Манин, освобожденный из тюрьмы, избирается президентом республики Св. Марка. Толпы на улицах Турина скандируют: война! война! 23 марта прибывают представители победного Милана. Они требуют срочной военной помощи, пока австрийцы не успели вернуться. Условием ставят принятие трехцветного флага вместо голубого сабаудского и отсрочки входа в Милан пьемонтской армии до полной победы.
Война против Австрии
Совет Министров утверждает решение о вооруженной интервенции. Карло Альберто соглашается и объявляет войну. Вскоре после этого он выходит на балкон королевского дворца в Пиацца Кастелло и, помахивая знаменем, поздравляет массы людей, скандирующих слова: «Война против Австрии!»
Генерал Пассалаква получает приказ захвата Тицино с трехцветным знаменем, на котором виднеет сабаудский щит.
Ночью 24 марта Карло Альберто с сыном, возглавив 60-тысячную армию, отправляется на фронт. Огромные толпы людей на Виа По и Пиацца Витторио провожают уходящих. Все это кажется пышным, великолепным торжеством.
Но война – это совсем другое дело. В последующие дни из Турина уходят на фронт все полки. Для артиллерии и фургонов мобилизованы все лошади. Город, лишенный транспортных средств, погружается в тишину, пронизанную страхом.
Игра в войну на Вальдокко
Ребята тоже живут войной. На лугах вокруг Вальдокко разыгрываются настоящие сражения между бандами из Ванхилия, Борго Дора, Порта Суса. Это не шутки. Уличники, вооруженные палками, ножами, камнями бьются до потери сознания. Дон Боско часто выходит из дома, чтобы вызвать карабинеров и вместе с ними успокоить самых распоясавшихся.
Однажды он был свидетелем того, как пятнадцатилетний подросток вонзил нож в живот другого парня. Раненого срочно увозят в больницу, где он умирает, прошептав: «Ты мне за это заплатишь…»
Дон Боско с горечью вспоминает: «Этим провокациям не было конца». Иногда две банды объединялись и камнями забрасывали дом. Слыша удары камней о стены и крышу, Джузеппе Буцетти и другие малыши дрожали от ужаса.
Чтобы привлечь ребят в ораторию, дон Боско использовал военную обстановку и придумал новую игру. Один его знакомый, Джузеппе Брозио, был когда-то берсальером (солдатом). Когда он шел на Вальдокко, то наряжался в мундир, который в то время вызывал честь и энтузиазм. Дон Боско предложил ему организовать среди ребят маленький полк и обучить его военной тактике. Брозио согласился. От правительства города было получено двести старых винтовок с палками, вместо дул. Он принес с собой горн, и началось обучение. Марш, муштра, наступление, отбой. Выступления полка вызывали восхищение у зрителей, кроме того полк выполнял функции службы порядка в часовне.
Однажды в воскресенье после обеда, когда собралось много болельщиков, привлеченных звуками горна во время очередного «наступления», произошло несчастье. «Побежденная армия» в спешном отступлении попала в огород мамы Маргариты. Удирая перед победителями, истоптала салат, петрушку, помидоры. Маргарита, которая была свидетелем этой сцены, очень опечалилась.
– Посмотри, Джованни – сказала она – что они наделали! Уничтожили все!
«Разреши мне вернуться домой!»
По всей вероятности, это произошло вечером, когда силы совсем оставили маму Маргариту. Ребята улеглись спать, а она – как всегда – имела перед собой целый ворох белья для починки. На ее кровати валялись оставленные порванные рубашки, распоротые брюки, дырявые носки. Склоненная над работой при свете масляной лампочки, она очень спешила, так как утром ребята не имели бы во что одеться. Дон Боско помогал ей, пришивая заплаты на порванные рукава, а также чинил обувь.
Улучив момент, мама Маргарита отозвалась:
– Джованни – сказала она. Я очень устала. Разреши мне вернуться в Бекки. Я работаю с утра до вечера, уже немолода, а ребята все всегда портят. Я уже больше не могу!
На этот раз дон Боско не пошутил, чтобы поднять ее настроение. Он ничего не сказал. Что же могло утешить эту бедную женщину? Он ей указал на крест, укрепленный на стене. Старая крестьянка поняла. Она еще ниже опустила голову над порванными носками, потертыми рубахами и продолжала штопать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25