– Он хлопнул ладонью по столу, чтобы подчеркнуть слово «твоем». – Но я чувствую ответственность за него и за тебя.
– Я не просила тебя об этом, – возразила Селина. – Это мой ребенок. – И чтобы придать своему заявлению убедительность, она тоже ударила по столу.
Рид возбужденно потер ладонью щеку.
– Знаю. Но сегодня целый день я тревожился за тебя и твоего ребенка. Мне вспомнилось, что уже два дня ты почти ничего не ешь по утрам, вот потому я и заходил в библиотеку. Я хотел узнать, смогла ли ты перекусить попозже.
Рид выглядел так, словно мысли раздирали его на части. Селина и не подозревала, что перед ним возникнет такая проблема.
– Да, я смогла перекусить. Тетя и бабушки снабдили меня множеством советов, как справиться с тошнотой. Кроме того, большинству женщин приходится терпеть это, но ни с ними, ни с их детьми ничего не происходит.
– Знаю, знаю, – перебил Рид. – Но, как врач, я знаю, какие осложнения могут возникнуть впоследствии.
Селина переполнилась боязнью за ребенка.
– А разве есть какие-нибудь причины подозревать, что эти осложнения могут возникнуть у меня?
Он покачал головой.
– Нет. Ты совершенно здорова, к тому же тебе еще не исполнилось тридцати.
Селина облегченно вздохнула, но тут же на ее лицо вернулась раздраженная усмешка.
– И вскоре буду самой несчастной. Когда твои медсестры и Бренда узнают о моей беременности и станут подозревать, что ты не рад этому, слухи распространятся по городу быстрее, чем пожар в прерии.
– Тогда лучше заранее принять меры, прежде чем мне придется объяснять причины своего недовольства двум разгневанным девушкам, – отозвался Рид. – Подожди здесь.
Значит, предположение Селины о том, что Рид сожалеет о браке с ней, оказалось неверным? Но я еще позабочусь, чтобы он понял, у него нет никаких обязательств ни передо мной, ни перед моим ребенком, пообещала себе Селина.
Она вновь взглянула на дверь, когда та резко открылась. Селина поспешила убрать с лица враждебное выражение, увидев, как в кабинет вошли Гленда, Карин и Док в сопровождении Рида. Рид встал рядом с Селиной, а остальные выстроились напротив.
– Я хочу извиниться за мое сегодняшнее поведение, – произнес Рид. – Знаю, я был резковат, но во всем виноваты нервозность и смущение. – Рид остановился и улыбнулся – той самой улыбкой, от которой сердце Селины всегда начинало биться быстрее.
Глядя на остальных, Селина заметила, что обе сестры тоже улыбаются, и поняла, что они неравнодушны к очаровательной улыбке врача. Док сохранял на лице снисходительное выражение, но в его глазах Селина заметила беспокойство.
Рид обнял Селину за плечи и широко улыбнулся.
– Сегодня утром мы обнаружили, что вскоре станем родителями, – объявил он.
Он выглядит встревоженным, но гордым будущим отцом, отметила Селина. Несмотря ни на что, она была благодарна Риду.
– Так вот почему вы весь день были не в себе, – кивнула Гленда и, повернувшись к Селине, добавила жестами: – Давно известно, что из врачей получаются самые беспокойные пациенты, а по собственному опыту могу судить, будущие отцы из них выходят еще более нетерпеливые. Они тревожатся о каждой мелочи.
– Это точно, – подтвердила Карин, и обе женщины подошли обнять Селину и поздравить ее.
Поздравив Рида, обе сестры вернулись к работе, но Док остался в кабинете. Дождавшись, пока закроется дверь, он внимательно посмотрел на Рида и Селину.
– Надеюсь, ваш брак оказался неплохим, – произнес он. – Мне была бы ненавистна мысль, что вы сожалеете о своем поступке, совершенном по моей вине.
– Вы предложили нам решение, и мы приняли его, – ответил Рид. – Мы – взрослые люди. Вы не несете ответственности за то, что случилось. Селина получила то, чего хотела, и если мне удастся заключить контракт, тогда все наши цели будут достигнуты, а больше нам нечего пожелать.
Док нахмурился.
– Я надеялся, что ваша сделка превратится в настоящий брак, – с сожалением заметил он. – Похоже, из меня вышла никудышная сваха.
– Напротив, прекрасная, – заверила его Селина. – Я ни о чем не жалею. – Но признание Рида еще мучило ее. Твердо сжав зубы, она вновь поклялась найти способ убедить Рида, что он ничего не должен ни ей, ни ее ребенку.
Док перевел взгляд на Рида.
– Эта беременность подтолкнет Брайана к заключению контракта с тобой.
– Тогда мы получим все, чего добивались, – ответил Рид. Он понимал, чего ждет Док – старому врачу хотелось убедиться в том, что сделка оказалась удачной, но Рид не мог помочь ему в этом. Он никогда не ожидал такого сильного чувства ответственности перед Селиной и ребенком. Похоже, мне действительно не чуждо ничто человеческое, решил Рид. Желая избавиться от неловкости, он взглянул на часы. – Меня ждет пациент. Увидимся позже, – произнес он и вышел.
Когда за Ридом закрылась дверь, Док повернулся к Селине.
– Он хорошо обращается с тобой?
– Просто замечательно.
Облегчение на лице Дока тут же сменилось разочарованием.
– Похоже, к старости я стал страдать сентиментальностью, но я надеялся, что ты сможешь пробиться сквозь скорлупу, которой окружил себя Рид. Он хорошо скрывает это, но, когда мы говорим о пациентах, в его глазах я вижу неподдельную тревогу.
– Жизнь приучила меня и к радостям, и к бедам, – мягко ответила Селина. – Ты предложил мне возможность получить то, о чем я мечтала, так, чтобы этот способ оказался приемлемым для моих родных. За это я всегда буду благодарна тебе. И надеюсь, что Рид добьется своего – контракт с ним будет заключен.
Док крепко обнял ее, отступил и объяснил жестами:
– Ты знаешь, где меня найти, если тебе потребуется обсудить что-нибудь, о чем невозможно говорить с тетей или с бабушками.
– Спасибо, – ответила Селина, обняла старого врача в ответ и ушла.
Улыбки, которыми одарили ее Гленда и Карин на прощание, убедили Селину в том, что обе сестры искренне поверили объяснению Рида. Вернувшись в библиотеку и сообщив Бренде о своей беременности, Селина с успехом разыграла роль снисходительной жены излишне внимательного мужа.
Выражение «излишне внимательный» отнюдь не преувеличение для Рида, подумала Селина, сидя напротив мужа за ужином этим же вечером. Рид только что сообщил ей, что намерен нанять Эмили Сейер для уборки дома раз в неделю.
– А Джоша я найму для работы в саду, – решительно закончил он.
– Мне казалось, что физические упражнения полезны для беременных, – возразила Селина.
– Ты и так работаешь полный день. Я не хочу, чтобы ты переутомлялась, – ответил Рид. – И поскольку ты уже рассказала родственникам о беременности, по дороге домой я заехал в аптеку Фарадея и привез тебе витамины.
Селине пришлось признать, что, если бы ребенок был таким же желанным для Рида, как и для нее, она только порадовалась бы этим знакам внимания. Но она знала истинную причину поступков Рида.
– Тебе незачем откупаться от меня, Рид, ты ничего мне не должен. Я хотела иметь ребенка, и ты помог мне. Ты выполнил свою часть сделки и теперь не обязан заботиться ни обо мне, ни о ребенке.
Рид помрачнел.
– Мне казалось, утром я ясно дал тебе понять, что я не из тех мужчин, которые способны зачать ребенка и тут же забыть об этом. Мне казалось, я сумел доказать тебе это, но ошибся. Тебе придется принять мою помощь, желаешь ты этого или нет.
В душе Селины вспыхнул гнев, Рид вновь намекал, что чувствует себя пойманным в ловушку. Но едва она собралась ответить, что не желает принимать от него никакой помощи, рассудок остановил ее. Несправедливо было злиться на Рида только потому, что он досадует на привязанность к ней и к ребенку. В конце концов, это положение было незапланированным и, очевидно, тревожило его.
– Пожалуй, я была бы благодарна, если бы кто-нибудь помогал мне справиться с домашней работой, – ответила она.
Рид согласно кивнул и приступил к еде.
Мысль о том, что чувство ответственности мучает Рида, не давала Селине покоя. Не в силах остановиться, она сдержанно произнесла:
– Ответственность перед ребенком – совершенно естественное чувство для родителей. В нем нет ничего странного.
На лице Рида появилось циничное выражение.
– Для некоторых людей – может быть, но только не для такого родителя, как я, – резко отозвался он и уставился в тарелку с таким видом, словно решил положить конец спору.
Селине хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, хоть чем-нибудь утешить, но она «держалась. Теперь она понимала: Рид Прескотт был легкоранимым человеком, а его раны не заживали никогда.
– По-видимому, твоя беременность была последней каплей для Брайана Смита, – объявил Рид, когда вернулся домой пару дней спустя. – Сегодня он сам появился у меня и предложил заключить контракт на аренду кабинета. Я сказал, что хочу получить гарантии, и попросил аренду сроком на десять лет, а он дал мне пятнадцать.
Через неделю мы подпишем документы, а в январе я смогу приступить к практике. Док продолжит работать неполный день, он говорит, что если откажется от работы полностью, то не будет знать, как убить время.
– Я рада за тебя, – ответила Селина, и это была правда. Но в то же время она ощутила раздражение, она не ожидала, что Брайан Смит отреагирует так быстро. Заставляя себя говорить вслух, она добавила: – Полагаю, как только бумаги будут подписаны, наша сделка завершится.
Рид кивнул. Он надеялся испытать чувство свободы, но вместо этого ощутил нечто похожее на сожаление.
– Чтобы не вызвать подозрения, мы пробудем вместе до тех пор, пока не родится ребенок, и немного после его рождения. – Он находил такое решение вполне разумным. Он никогда не навязывал никому свое общество и не собирался изменять своему правилу сейчас. – Конечно, если я тебе надоел, ты можешь вышвырнуть меня отсюда в любой момент.
Селине хотелось бы узнать, действительно ли Рид хочет остаться с ней. Но гордость мешала ей удерживать Рида, если тот жаждет свободы.
– Я не возражаю, если ты побудешь здесь, – откровенно ответила она. – Ты действительно прав: чтобы не вызвать подозрений, будет лучше, если ты останешься со мной хотя бы до появления ребенка. Но я не хочу, чтобы ты считал своим долгом оставаться со мной, если тебе не терпится уйти.
Отчасти он мечтал о свободе – отрицать это было невозможно. Однако Рид услышал собственный голос:
– Если мы расстанемся слишком быстро, Брайан сможет разорвать контракт. И потом, я не хочу, чтобы твои дедушки задавали мне трепку за то, что я бросил тебя в таком положении. Полагаю, мне будет лучше остаться.
Селину укололо упоминание о том, что Рид стремится всего-навсего избежать неприятностей. Но ведь вся их сделка с самого начала была чисто деловой, напомнила она себе.
– Вероятно, ты прав. Трепка не пойдет тебе на пользу.
Рид испытал чувство облегчения. Сегодня утром, после того как Брайан предложил ему заключить контракт, Рид долго убеждал себя, что ему все равно, захочет ли Селина остаться с ним или нет. Теперь же он был вынужден признать, что ему далеко не все равно. Облегчение он испытал потому, что знал – оставшись здесь, он будет чувствовать себя спокойнее. И потом, он признал, что Селина выглядит чертовски соблазнительно в своих шортах, а тем более без них, добавил Рид. Он напоминал себе, что должен привыкнуть к воздержанию. С другой стороны, возражал он, он может наслаждаться ее обществом столько, сколько продолжится их союз.
– Думаю, мы могли бы поужинать где-нибудь, чтобы отметить это событие, – предложил Рид.
– Я еще не знаю, смогу ли есть на виду у всех, – возразила Селина.
– Я помогу тебе одеться, – настоял он, потянувшись и начиная расстегивать ее блузку.
Селина старалась быть стойкой, но, как только пальцы Рида прикоснулись к ее коже, в ней вновь вспыхнул огонь страсти.
– Похоже, ты скорее помогаешь мне раздеться, а не одеться, – заметила она.
Внезапно Риду пришло в голову, что, возможно, желания Селины вовсе не совпадают с его собственными.
– Может, мне следует всего лишь принять холодный душ, – сделал он шаг к отступлению.
Хорошо еще, что я не растаяла прямо в его руках, подумала Селина. Но немедленно после этого у нее возникла мысль, что, когда Рид уйдет, она будет жалеть об упущенной возможности.
– Почему бы нам не продолжить этот разговор в спальне? Я помогу тебе раздеться, а ты пока решишь, что предпринять, – предложила она.
В следующую секунду Рид подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. До тех пор пока я буду радоваться каждому дню и помнить, что когда-нибудь он уйдет, все будет прекрасно, заверила себя Селина.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
До Рождества оставалось всего две недели.
– Пора покупать елку, – объявила Селина однажды за ужином.
Она признавала, что Рид с поразительной стойкостью перенес шумное семейное празднование Дня Благодарения. Им пришлось навестить семейство Уорли и семейство Таппер, чтобы родственники, жившие далеко от города и потому не сумевшие попасть на свадьбу, познакомились с Ридом. В пятницу они вновь побывали в семействе Уорли, а в субботу завершили праздники вечером у Тапперов. В воскресенье Рид поклялся, что, если он проглотит еще хотя бы один кусочек индейки, у него начнут расти перья.
Тем не менее, он пережил все четыре праздничных дня и произвел благоприятное впечатление на родственников Селины. С ее бабушками, дедушками и тетей он не только вежливо держался, но и проявлял сердечную теплоту, а с остальными родственниками оставался приветливым и дружелюбным. Он весело смеялся над чудовищными каламбурами кузена Фреда и не выказывал ни малейшего раздражения, когда тетя Софи забывала, в чем же суть каждой шутки, которую пыталась повторить. Но Селина уже хорошо знала Рида и замечала, что глаза его всегда остаются серьезными. Ей казалось, что под внешней приветливостью он скрывает холодную отчужденность, словно мысленно пытаясь держать окружающих на расстоянии вытянутой руки.
Впоследствии бабушки и тетя Селины тоже отмечали внутреннюю напряженность Рида, но приписывали ее смущению от такого многочисленного сборища родственников.
На прошлой неделе, пока они покупали подарки к Рождеству и Селина украшала дом, Рид принимал участие во всех ее делах с таким же серьезным видом, с каким по субботам сопровождал ее за покупками. Для него все приготовления казались неотъемлемой принадлежностью времени года, избавиться от которой невозможно.
Но, упомянув про елку, Селина могла поклясться, что заметила блеск в глазах Рида. Этот блеск тут же угас, и она решила, что он ей просто привиделся. Почти ежечасно Селина убеждала себя, что ей вовсе не интересно узнать, каков настоящий Рид Прескотт, человек, спрятавшийся внутри прочной скорлупы, но с каждым днем понимала, что обманывает себя. Когда-то она надеялась, что настороженность Рида исчезнет, однако проходили дни, Рид оставался прежним, а Селина все сильнее чувствовала, как глупо было ждать, что он изменится.
И все же Селина не могла удержаться, чтобы не поглядывать исподтишка на мужа, пока они пробирались мимо рядов елок. Казалось, он чем-то обеспокоен, но, должно быть, он просто старался держать себя в руках: день выдался холодным и сырым, а Селина настояла на своем желании осмотреть весь елочный базар, прежде чем что-нибудь выбрать.
– А ты уверена, что не захочешь обойти его второй раз? – сухо спросил Рид, когда Селина наконец-то остановила свой выбор, таким образом подтверждая ее подозрения. Его терпение явно истощалось.
– Нет, вот эта елка нам подойдет, – ответила Селина.
– Отлично. Знаешь, я уже начинал опасаться, что превращусь в ледышку, прежде чем ты, наконец, выберешь ее.
Селина вновь мысленно выругала себя, она надеялась, что поход за елкой порадует Рида. Теперь все ясно, он боялся всего лишь замерзнуть.
Время близилось к девяти, когда они, наконец, привезли елку домой и начали ставить ее.
– Какая прелесть! – произнесла Селина, отступая назад и в восхищении любуясь шестифутовым вечнозеленым деревом, которое заняло почти половину гостиной, закрывая окно. – Гирлянды мы повесим сегодня – это самое сложное, а завтра вечером закончим с остальными украшениями.
– Как скажешь, – ответил Рид. – Я уже давно не наряжал елку. Придется следовать твоим распоряжениям.
Селина вновь уловила беспокойство в его глазах, затем оно исчезло и заменилось выражением терпеливой, снисходительности.
К тому времени, как они распутали гирлянды, заменили перегоревшие лампочки и повесили все пять нитей миниатюрных огоньков на елку, она совершенно утомилась. Рид, как заметила Селина, выглядел не менее усталым, чем она.
– Остальным украшениям и впрямь придется подождать до завтра, – произнес он, выключая гирлянды.
Селине на мгновение показалось, что Рид готов выбежать из комнаты. Но уже в следующий момент холодное, отчужденное выражение на его лице заставило Селину выругать себя за глупость. Оба они всего-навсего устали, сказала себе Селина и вслед за мужем поднялась в спальню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16