- Давайте я помогу, - сказал Олег и стал резать хлеб аккуратными ломтиками.
Ах, как хотелось отправить хоть один из них в рот! - Но ведь нельзя, неприлично, не принято.
- Там, в серванте, вино. Откройте, пожалуйста, - мелодично пропела Екатерина Ивановна. - Красное, к мясу. А я на той неделе опять улетаю - в Мюнхен. Может, поживете пока у меня? Рита говорила, в общежитии холодно.
"И голодно", - отметил про себя Олег, вопросительно взглянув на Риту.
- Нет уж, мы у себя, - - нахмурилась Рита. - От тебя до МГУ - час езды, а там мы рядом. И вообще...
Она замолчала, потому что мама в очередной раз выдвинула из духовки противень, чтобы полить Молодую свинину жиром, который из нее же и вытопился.
Мясо зашкварчало, зашипело, дивный запах разлился по кухне.
- Наверное, готово? - с надеждой спросила Рита.
- Еще чуть-чуть, - ответила мама, ни о чем в легкомыслии своем не догадываясь, но, взглянув на Риту, увидела вдруг, как дочка судорожно, непроизвольно сглотнула слюну.
"Так ведь они голодные! - наконец-то догадалась Екатерина Ивановна. Но почему? В магазинах теперь все есть! Может, у них нет денег?"
- Садимся, садимся, - засуетилась она и вытащила из духовки, переложила на блюдо и поставила на стол мясо.
Как набросились на него ребята! Молча, остервенело, ничего другого на столе, даже вина, не замечая.
Они ели, ели и ели и уж потом, насытившись, выпили по бокалу вина. К этому моменту Екатерина Ивановна как раз и решилась.
- А у меня остались от миланского гонорара деньги, - сказала она. Сам Бог велел отдать их вам, молодежи. У вас же, Олег, скоро защита, верно? Кажется, это большие траты...
Олег густо покраснел, забормотал что-то невнятное: дескать, не такие уж большие траты и, к счастью, отменены банкеты, то есть не то чтобы отменены, но просто необязательны, хотя, конечно, реферат нужно перепечатать, и по стандарту, правила очень строгие, и вряд ли он сам...
- А вы бы купили компьютер! - Счастливая мысль пришла Екатерине Ивановне в голову. - Говорят, очень удобно.
Олег так и застыл с открытым ртом: она в самом деле, что ли, не понимает? А Рита залилась истерическим смехом.
- Компьютер, - задыхалась она от смеха, и слезы блестели в ее глазах. - Ох, мама! Компьютер! Да нам не на что купить хлеба!
Слезы выкатились из глаз, потекли по щекам, всхлипывания превратились в рыдания. Испуганная Екатерина Ивановна бросилась к дочери, но дочь ее оттолкнула:
- Уйди, уйди!
- Доченька, прости меня Христа ради! - пролепетала Екатерина Ивановна, заламывая руки, и Олег в который раз поразился их красоте. - Я так занята, постоянно в разъездах... Я, наверное, чего-то не понимаю... Радуюсь, что абсолютно все есть в магазинах.
Вот - купила для вас икры. Когда болел папа, выпрашивала порции в ресторанах, с наценкой, а теперь...
"Говорят, что певцы и певицы обычно не очень умные", - подумал Олег и устыдился собственной мысли.
А Екатерина Ивановна уже бежала к холодильнику, вытаскивала оттуда все, все, все, доставала из пакета доллары, совала Рите; та бумажки отталкивала и все плакала, плакала...
- Олег, прошу вас, возьмите! - Екатерина Ивановна бросилась к зятю. Ну мы же родные люди, а у меня сейчас как раз полоса удачи: сплошные гастроли - то в Милане, то, вот видите, здесь, у немцев...
Бог знает, что она еще говорила, засовывая Олегу в карман куртки доллары, поднимая вверх "молнию".
- Только не потеряйте!
- Спасибо, - выдавил из себя Олег.
- Детка, родная, икру не забудьте. И шпроты. И вот еще какая-то банка, что там, не знаю: этикетка оторвалась.
Глава 2
Защита прошла блестяще: ни одного черного шара!
И поздравления, поздравления... Несмотря на дикую, фантастическую дороговизну, все равно были цветы, а Олег купил на тещины деньги две бутылки шампанского. И еще они сделали крохотные бутербродики с теми самыми, от матери, шпротами и с икрой. Вечером устроили домашний, локальный праздник для Вали и Геночки.
Геночкой звали огромного мрачного парня, с которым "во грехе", не в законном браке, смирившись, четвертый год жила Валя. Лицо словно высечено топором - природа не мудрствовала лукаво, - широченные плечи, низко посаженная голова, стрижка "ежиком", взгляд исподлобья - вот он каков, Гена. Рядом с ним кругленькая, веселая, черноглазая Валя казалась изящной куколкой.
- Здорово, ученый! - протянул он руку Олегу. - До тебя теперь не допрыгнуть!
Когда-то был Гена баскетболистом, не последним в своей команде.
- Поздравляю!
Валя чмокнула Риту в щеку, вручила Олегу такой букет, что он не удержался от вздоха - "Не надо аплодисментов, лучше деньгами!" Позднее выяснилось, что так же подумала Рита: "Хоть беги на угол и продавай! Да только кто его купит, такую роскошь". На всякий случай шикарную оболочку целлофан с разводами и пришпиленный к нему бант - спрятали в ящик: авось пригодятся.
Гена щелкнул замками, открыл атташе-кейс, вытащил оттуда плоскую бутылочку коньяка - "дамам" и бутылку водки - "а это нам". За ними появилась большущая коробка конфет.
- Валечка, что у тебя за духи? - не удержалась Рита.
- Это "Опиум".
- Какой опиум? - не поняла Рита.
- Духи такие. Самые модные. Эротические, - понизив голос и покосившись на мужчин, занятых откупориванием бутылок, похвасталась Валя. - Генка мой прямо звереет... А костюмчик - от "Никермана".
- Какого Никермана?
- Фирма такая. Геночка выписал, по размерам.
- Как это?
- Ну, Ритка, ты прямо как в прошлом, веке, как в советские времена! Сейчас все можно выписать - из Германии, Англии, даже Швейцарии. За валюту.
- А, за валюту, - разочарованно вздохнула Рита.
- Так ведь и здесь почти все можно купить - за рубли, - быстро взглянув на подругу, нашла для нее выход Валя. - На рынках очень даже недорого.
- Почему на рынках? - удивилась Рита.
- Привозят же "челноки" - из Турции, из Китая.
Это слово Рита уже слышала, и оно ее оскорбляло: как можно живых людей называть "челноками"?
Но она ничего не сказала, потому что так теперь говорили все и везде, даже у них на факультете.
- Костюм потрясающий, - похвалила она Валин костюмчик, в самом деле прелестный. - И очень, очень тебе идет.
- Дамы, к столу! - пригласил Олег.
Выпили. Закусили. Выпили снова. Геночка вытащил сигареты - красные, с золотым обрезом.
- Дамы не возражают?
- Ого, "Мальборо", - уважительно протянул Олег и взял одну, хотя никогда не курил.
Неумело попыхивая сигаретой, старательно пуская через нос синеватые струйки дыма, он сидел рядом с Геной в стареньком свитере - привез когда-то из Прибалтики, с практики, - истертых добела джинсах, худой, давно не стриженный (перед защитой Рита лишь чуть подправила его мягкие светлые волосы), и слушал истории о новой, сказочной жизни, которую они с Ритой не знали. В этой сказочной жизни были - а как же? - шикарные импортные машины, шикарные шмотки, ночные, пооткрывавшиеся всюду в Москве рестораны, был свет и не наше солнце - "В мае поедем на Кипр, если, конечно, Валюха не возражает..." Валя влюбленно смотрела на Геночку, а Рита вспомнила, как год назад она плакала и ей, Рите, завидовала.
- Ты все еще в ателье? - не подумав, спросила Рита.
Валины горячие глаза вспыхнули веселым смехом.
- Ой, уморила! Какое еще ателье? Я рядом с Геночкой, на их фирме.
- А что за фирма? - из вежливости спросил Олег. Он все вспоминал защиту и был рассеян.
- Да мы с ребятами сколотили, - неопределенно ответил Гена. - Там один проложил дорожку в Германию. Он и немецкий знает, и связи у него давние: шпионил там помаленьку. Крутой парень! Мы все под ним ходим. У нас и склад уже есть. Хочешь, устрою тебе "Панасоник" по оптовой цене? Мы и офис отгрохали.
- Построили? - постарался проявить хоть какую-то заинтересованность Олег. Тем более что Рита толкнула его под столом ногой.
- Снимаем подъезд в одном доме. Приходите - похвастаемся.
- И сколько ты получаешь? - выдумал Олег еще вопрос.
Геночка как-то странно переглянулся с Валей.
- На жизнь хватает, - помолчав, солидно ответил он, и Олег, покраснев, с запозданием сообразил, что теперь, в новые времена, такие вопросы, как видно, не задают.
"Эх, простота", - снисходительно подумал Гена и обвел взглядом скромную комнату, в которой они сидели.
- Сколько получаешь ты, не спрашиваю, - сказал добродушно. Водку выпил он, в общем, один, и теперь язык у него слегка заплетался. - Не спрашиваю, но представить могу, - продолжал он, и вдруг его осенило. - А хочешь к нам? Могу порекомендовать: мы пока расширяемся.
- Вам разве нужны биологи? - усмехнулся Олег.
Ответом был басовитый хохот, ему колокольчиком вторила Валя.
- Биология твоя на фиг нам не нужна, - отсмеявшись, сообщил Гена. - Но ваш брат, интеллигент, похоже, скоро понадобится. Для понту и для раскрутки. Ты небось и язык какой знаешь?
- Английский.
- Ну вот! - возликовал Гена. - Витек наш, тот, кагэбэшный, шпарит, будь здоров, по-немецки, ты будешь обрабатывать косоглазых.
- Китайцев? - уточнил Олег.
- Не только... - многозначительно обронил Геночка и прищурился. - Мы, кореш, рвемся к "азиатским тиграм"...
Какие такие тигры - ни Олег, ни Рита не знали, но спрашивать не хотелось. Геночка же, польщенный общим вниманием, остановиться не мог.
- Немецкий, английский, наш, русский, и еще матерный. Посчитай! Четыре языка на одной фирме!
А вот скажи, почему русский мат, е-мое, все понимают? - Гена снова расхохотался.
- Ген, а Ген, - дернула его за рукав черного, с искоркой, пиджака Валя. - Поздно уже, пошли. Ребята небось устали: как-никак защита.
- Защита? - икнул Гена. - Выпьем! Гулять - так гулять! - Он налил себе снова и выпил, не замечая, что пьет один. - Ну вот ты защитился, так?
- Так.
- И что это тебе даст? Вся эта бодяга?
- Может, буду преподавать, - не очень уверенно сказал Олег. - Хотел вообще-то попроситься в Институт биотехнологии - интересные там разработки, - но, говорят, вот-вот закроется финансирование.
- А преподавать-то тебя возьмут? - откинулся на спинку стула Гена и снова икнул. - Пардон, - помахал перед собой рукой.
- Еще бы! - вспыхнула Рита. - Он же открыл у лягушки этот, как его, ну, словом, орган, которого считалось что не было!
- Ну и что? - не понял Гена.
- Как - что? - возмутилась Рита. - Ведь это связующее звено...
- Ритик, оставь, - мягко улыбнулся Олег. - Нашим гостям это неинтересно.
- Нет, ты скажи, - не отступал пьяный Гена, - кому это нужно? Есть этот орган или нет органа, - он хихикнул, - нам что до этого?
- Ген, ты не прав, - вставила свое слово Валя. - Наука должна развиваться.
- О, влезла, - оборвал ее Гена, и Валя умолкла, послушно и сразу. Наука... У лягушки, понимаешь, нашли новый орган... - Его почему-то это очень смешило. - У нас с тобой тоже имеются кое-какие органы, а, старуха? Гена наклонился к Вале, приподнял с ее колен пышную юбку, сунул под юбку грубую руку. - Мы же не хвастаемся!
Олег с Ритой напряженно смотрели в сторону.
- Да ну тебя! - Валя, покраснев, вытолкнула из-под юбки пьяную руку и встала. - Пошли, нам пора. Спасибо за приглашение. Ритик, я позвоню.
Она обняла Риту, поцеловала в щеку, и Рите вдруг стало страшно жаль Валю, несмотря на эротические духи и великолепный костюм, а может быть, как раз поэтому.
- Слава Богу, ушли! Иди ко мне, ласточка, - распахнул объятия Олег, когда закрылась за гостями дверь.
- А посуда? - пробормотала Рита уже в кольце его рук.
- Черт с ней, с посудой. Я так соскучился! Ты же не велела к тебе приставать накануне защиты.
- Я хотела, чтобы ты выспался.
- Дурочка... Ах ты, дурочка... Умираю, хочу тебя.
- Это коньяк. И духи.
- Какие духи?
- Эротические. Валькины.
- Не выдумывай.
- Нет, духи.
- Ну, пусть духи.
Олег быстро снял джинсы, расстегнул "молнию" на Ритиной юбке. Рита села на край тахты, и он стал стягивать с ее ног колготки, целуя колени и щиколотки.
- Осторожнее, не порви. Это последние.
- Не волнуйся, я осторожно.
Они прыгнули в постель в свитерах, потому что, несмотря на поглощенное ими спиртное, все равно было холодно.
- Все-таки лифчик давай-ка снимем, - шепнул Олег и расстегнул ледяными пальцами лифчик.
- А трусики? - лукаво спросила Рита.
- И трусики, - нежно сказал Олег, и навстречу его рукам она приподняла бедра.
Как же им было хорошо в эту ночь - в холодной комнате, где все еще пахло Валиными духами, на неубранном столе стояли пустые бутылки, были съедены все бутерброды, а в коробке не осталось ни одной, самой завалящей, конфеты! "Здорово, что есть хлеб и, кажется, молоко", - подумала, засыпая в объятиях мужа, Рита. И уже в полусне мелькнуло перед ней растерянное лицо Вали, когда как-то очень по-хозяйски цыкнул на нее Гена, и так ее стало жаль и за нее тревожно, что Рита решила сразу же, завтра, ей позвонить и честно сказать все, что по этому поводу думает.
Глава 3
- Думаешь, я сама не понимаю? - выслушав ее взволнованную тираду, тихо сказала Валя. - Но жить-то надо? А теперь мы еще и работаем вместе, и я у него в подчинении.
- Но, Валя...
- Молчи. Что ты знаешь о жизни? Я как взгляну на мамины руки...
- Она еще работает?
- Скажешь тоже! - фыркнула в трубке Валя. - От работы мы ее сразу освободили. Генка сказал: "Пусть мать отдыхает. Хватит с нее, напахалась". Не такой уж он, знаешь, плохой, грубый только. - Валя вздохнула.
- А что отец? - осторожно спросила Рита.
- А отца выперли к чертовой матери! - Валя явно повеселела. - Как пошли бабки, так он нам стал на фиг не нужен.
- Ох, Валя...
- Что - Валя?
- Ты вполне прилично зарабатывала в ателье.
- Да оно теперь в полном дерьме! - закричала Валя так громко, что Рита, сморщившись, чуть отодвинула от уха трубку. - Пораскинь мозгами: какой дурак нынче шьет в ателье, когда на рынках всего навалом, со всего, считай, света? А вот что будет с вами, не знаю. Ученые сейчас кому нужны?
- Обществу, - сдержанно ответила Рита: она обиделась.
- Да уж, - усомнилась Валя. - Общество прям спит и видит... То-то все рвут когти - в Германию да в Америку.
- Не все, - из последних сил стараясь держаться, возразила Рита.
- Ну, гляди, - снисходительно усмехнулась Валя.
Или Рите только так показалось? - Если что, пусть Олежка валит к нам, пристроим. И сыты будете, и одеты, и все такое...
"Ни за что!" - подумала Рита и, попрощавшись, повесила трубку. А дома ее ждал сюрприз.
- Можно? - раздался певучий знакомый голос.
Дверь отворилась, и вошла мама - в новой шубке из серебристой лисы, в кокетливой шляпке, с огромным пакетом в руке.
- Мамочка, как ты прошла? - изумилась Рита. - У нас же пропускная система!
- Глупости, - беспечно махнула рукой в лайковой длинной перчатке мама. - Попросила вахтера.
Сказала: "Здесь живет моя дочка - замужем за аспирантом, - но меня в гости не приглашает". Он и пустил. "Вся молодежь, - говорит, - такая. Проходите, мадам, проходите". Так и сказал - "мадам".
Слово "товарищ" уже не в моде, а другого еще не придумали.
- Солоухин предлагает "сударыню", - вспомнила Рита статью из "Литературки".
- "Сударыня" - слишком важно, степенно, - возразила мама. - Мы же все спешим, торопимся...
Екатерина Ивановна засмеялась своим негромким мелодичным смехом. "Еще бы ее не пустить!" - с восхищением и какой-то странной досадой подумала Рита, откровенно любуясь матерью. А та одним движением сбросила на тахту легкую шубку, стянула как вторую кожу перчатки, сняла шляпку, тряхнув золотистыми волосами.
- Ну, хозяйничай, - кивнула в сторону сумки. - Чаем напоишь? Где Олег?
- У него семинар.
- Снова учится? - подняла золотистые брови мама. Вне сцены она не признавала косметики.
- Ну да уж! - возмутилась Рита. - Наоборот - учит. У него две группы, - с гордостью добавила она.
- Вот как? - обрадовалась Екатерина Ивановна. - И ему что-то платят?
- Он же на кафедре, - принялась объяснять Рита. - Это входит в его обязанности.
"По-моему, я ей говорила, - думала она. - Но разве мама кого-нибудь, кроме своих партнеров по сцене, по-настоящему слушает?"
- Ну да, ну да, - рассеянно кивала мама, и по глазам ее, и по согласным кивкам Рита видела, что мама выбирает минуту, чтобы сунуть ей, как всегда при встречах, деньги, может, даже и доллары, потому что рубли со страшной скоростью пожирала бешеная, фантастическая просто инфляция. - А ты? Как у тебя?
- Готовлюсь к сессии. Постараюсь сдать на повышенную.
- Стипендию? - уточнила мама. - Доченька, ты только не утомляйся. Я вот тут привезла... Видишь, лимоны, а это киви, говорят, очень полезно...
Мама вынимала из необъятной сумки свертки и сверточки и все говорила и говорила, нерешительно поглядывая на дочь. "Похудела, побледнела, тревожилась она. - И эта ее невозможная гордость... А, не буду ничего говорить! - вдруг решила Екатерина Ивановна. -" - Просто оставлю на тумбочке".
Эта мысль сразу ее успокоила: не нужно ничего объяснять, и Рита не станет сердиться, и у Олега, если придет, не будет таких жалких, растерянных глаз.
Рита ушла на кухню ставить чайник.
- Мам, порежь там что-нибудь, хорошо? - крикнула из коридора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14