Юра написал под диктовку Тоси анонимку, в которой говорилось, что гражданин Зиликман занимается незаконной подпольной деятельностью, в результате чего имеет умопомрачительные доходы. Далее шло подробное описание сделки, которая имела место быть на прошлой неделе.
Разумеется, ни о каких делах Зиликмана Тося не знал. В заявлении все - от начала и до конца - было им выдумано, за исключением фамилии и адреса.
- А теперь подождем недельку-другую, - сказал Тося, опуская письмо в почтовый ящик.
Полторы недели они гуляли и веселились дни и ночи напролет. Тося соскучился по теплу женского тела и теперь ни на секунду не оставался в одиночестве. Рядом с ним находились женщины на любой вкус. Их привлекала его страсть, которую нельзя было скрыть. Они чувствовали ее в его походке, в его взгляде. Уже через неделю питерские красотки говорили только о нем, рассказывая друг другу о посещении баров, ресторанов, саун, бильярдных в компании с ним. Он мог бы превратиться в живую легенду женских слоев общества. "Но надо работать", - подумал Тося.
Рано утром они подъехали к дому Зиликмана и установили наблюдение.
- Ты мне обещал рассказать, зачем мы написали эту анонимку, - не унимался Архангельский.
- Ты прав. Пришло время, и сегодня ты узнаешь, зачем это делалось, ответил Тося. - Когда мусора получили наше письмо, они вызвали перепутанного цеховика к себе. Учинили допрос, который мог быть очень жестким, так как тому есть что скрывать. Но на него у ментов ничего нет, кроме нашей анонимки, и закрыть его они не могут. А вот крови попить да нервы помотать - это они с удовольствием. Придя домой, наш уставший и перепуганный Зиликман рассказал все жене. При этом он недоумевает, откуда дует ветер и чего ожидать дальше. В общем, живут они сейчас как на иголках, просыпаясь ночью от каждого шороха. Как раз сегодня и настал тот день, когда пора проверить закрома.
Объект наблюдения вышел из дома и, озираясь, побрел на стоянку. Приятели последовали за ним. Они долго ждали у какого-то подвала, где подпольный цеховик оставлял указания своим рабочим. Подъехал старый обшарпанный автобус, и объект вместе с шофером куда-то на нем уехали.
- Пора, - сказал Тося и направился к телефону.
Когда на другом конце провода он услышал женский голос, сказал:
- Меня зовут Михаил. Звоню по поручению вашего мужа. Его арестовали, и находится он в городском управлении. Обвиняют его в государственном хищении в особо крупных размерах. Когда его вызывали неделю назад - это и была первая ласточка беды. Говорил я ему... Извините, мы с вами не знакомы, хотя на протяжении последнего времени мы с вашим мужем компаньоны. Не афишировать нашу дружбу - мы так условились. Но сейчас случай исключительный. И кроме меня, спасти его некому.
- Что, что можно предпринять? - дрожащим голосом проговорила женщина. Ее лихорадило от страшного известия. Она пыталась сосредоточиться и понять суть того, что говорил Михаил. - Что конкретно нужно делать? - добавила она уже твердым тоном.
- Зиновию удалось связаться со мной из кабинета горуправления, пока следователь ходил выписывать ордер на обыск, - быстро и четко произнес Тося.
- Обыск?! - послышалось в трубке.
- Именно. Как только прокурор подпишет, они приедут к вам, и все, что вы не успеете вынести, опишут и конфискуют. Времени у нас совсем мало. Быстро собирайте все самое ценное и, если вдруг я не успею, сами вывозите подальше от дома. Но только не к матери. Поспешите, через полчаса, я уверен, они нагрянут. Я сейчас же выезжаю к вам. Расскажу, что и как делать дальше. Но если меня задержит дорога - не ждите, вывозите сами. Помните - каждая спасенная от конфискации вещь может являться ключевой в вопросе освобождения вашего мужа из тюрьмы.
Тося повесил трубку и глянул на часы.
- Первое, что она сделает, - это позвонит мужу на работу. Но его ведь там нет... И больше звонить она никуда не будет.
- Ты думаешь, она поверила? - спросил Архангельский.
- Ну конечно, поверила. Ее собственный муж, придя с допроса, своим перепуганным рассказом стал подводить ее к возможности ареста.
Прошло двенадцать минут с момента звонка, когда Тося постучал в дверь.
- Кто там? - сдавленно спросила женщина.
- Это я, Михаил, - вполголоса отозвался Тося.
Двери открылись, и на пороге появилась невысокая женщина. В руках она держала черную хозяйственную сумку из оленьей кожи. На полу лежала скатерть, наполненная какими-то предметами и завязанная двумя большими узлами сверху.
- Надо действовать быстро, - сказал Тося. - Вы готовы?
- Да, - слабо отозвалась та, бледная, как спирохета.
Тося взял импровизированную сумку из скатерти, и они начали спускаться по лестнице. У выхода он обратился к перепуганной женщине:
- Наверное, вам придется остаться дома, потому как, если они приедут и вас не будет, они начнут без вас. Ступайте домой, оденьте халат и вставьте бигуди. Примите сонный вид, чтобы никто не заподозрил, что мы что-то вынесли из этой квартиры. А я перезвоню вам через пару часов и сообщу, что с вашим мужем.
Женщина еще некоторое время удерживала сумку в руках, не из недоверия, а, скорее, из нежелания расставаться с ценностями. Она разжала пальцы и отдала сумку Тосе. Выйдя из подъезда, Тося уселся в такси, где Юра Архангельский нервно грыз ногти.
- Неплохо подняли, - сказал Тося, заканчивая подсчеты ценностей. Здесь были деньги в сумме ста тысяч рублей, много ювелирных изделий из золота и платины с разными ценными камнями. Все разделили поровну, и он отправился в Одессу.
Как-то вечером, ужиная в "Аркадии", он встретил Володю Запылина, который рассказал Тосе, что, пока тот сидел, Леру часто видели с Толиком Рябым.
- Ты мне хочешь сказать, что он ее драл? - обратился Тося к Володе. На минуту задумавшись, он добавил: - Я тебе и сам скажу. Это очень хорошо. Это значит, что она нужна кому-то и я не ошибся в своем выборе.
- Конечно, это так, Тося, - стал бормотать Володя, - но все дело в том, что и вчера я видел их вместе.
Придя домой, он ничего не сказал нежной, внимательной и предупредительной Лерочке. Но с этого вечера стал присматриваться к ней. "Я не буду унижаться до того, - думал Тося, - чтобы следить за ней".
Спустя несколько дней он подъехал к Толику Рябому и увидел, как тот выходит с Лерочкой из дому. Злость и горькая обида ударили в голову. Он взял себя в руки и подошел к ним. От неожиданности Лерочка открыла рот и присела. Толик остолбенел.
- Очень рад, что застал вас вместе, - холодно произнес Тося.
Он ударил наотмашь Леру по щеке. Та отшатнулась. Локтем этой же руки сильно ударил Рябого в челюсть.
Ни слова не говоря, сел в машину и уехал домой. Там собрал вещи и, вынося их, встретил заплаканную Лерочку. Она сквозь слезы говорила слова извинений, рыдала на весь двор, пытаясь удержать его. Он был как гранит. Ничего не слыша, поставил аккуратно сумку с вещами в машину и уехал. Больше с ней он никогда не виделся.
Они говорили в аэропорту под вой турбин.
- Тося, ты уверен, что тебе нужно в Москву именно сейчас? - поинтересовался Гриша.
- Да. Уверен, - ответил тот, когда регистрация билета была закончена.
- Почему ты едешь один? - донимал его Гриша.
- Это мое дело. И я не хочу никого в это посвящать. Во всяком случае, пока.
- Ты ведь знаешь, что такое Москва, лучше, чем кто бы то ни было, сказал Гриша, - и едешь туда лысым. Зачем тебе проблемы с властями? Подождал бы, пока немножко отрастут волосы.
- Все будет хорошо, - заверил Тося товарища. - Сейчас в столице много панков, бритоголовых и других мастей. Вот я и проканаю под одного из них. А в Москву еду, чтобы рассчитаться по выставленному мне счету.
Объявили посадку, и Тося прошел в самолет. В этот раз в Москве он пробыл две недели. Все это время разыскивал Сашу Петрова, чтобы "отблагодарить за предоставленный комфортный отдых".
Он встретил Лешу, который сказал:
- Мусора отправили стукача в командировку сроком на шесть лет в лагерь усиленного режима. Так что придется тебе немного подождать со своим "спасибо".
Тосю очень расстроило это известие, так как все время он вынашивал идею мести.
- Ох и настонется братва от этого Саши за шесть лет!
Леша утвердительно кивнул.
На обратном пути в Одессу, в самолете, он познакомился с молодой интересной девушкой по имени Наташа. Она окончила МГУ и сейчас направлялась к родителям. "Милая девчушка", - подумал Тося и пригласил ее к себе.
Наташа попала к родителям только на третий день. За это время он познакомил ее со своим пониманием слова "секс", которое сводилось к тому, чтобы полностью отдаваться друг другу и своим фантазиям, не обращая внимания ни на что вокруг.
Сейчас он жил в квартире своего приятеля Игоря Гаяра, у которого их было две. Наташа продолжала часто здесь бывать, а иногда задерживалась на несколько дней. Через месяц она сказала, что беременна мальчиком. На что Тося ответил:
- Пусть будет мальчик, которого я назову Арканом в честь памяти отца.
"Неплохая девчонка. И не дура, - подумал он. - Пусть остается".
Еще через восемь месяцев она родила ему двойню. Радость переполняла его, и он ни о чем другом, как о детях, думать не мог.
Но спустя полгода рутина семейной жизни наскучила.
Тогда они работали "на наперстки". "Нижним" был Игорь Резаный. Еще в бригаде были Володя Мотыль и Гриша. Эта работа приносила стабильный немалый доход.
Тося купил себе новенькую "семерку", на которой они разъезжали по городам.
Как-то он вспоминал в разговоре с Лешей:
- Приехали мы в Красный Лиман. Там здоровенный автомобильный базар. У входа стоит множество "станков" на расстоянии двух-трех метров друг от друга. Такого я никогда ранее не видел. И за каждым крутят наперстки.
Далее он рассказал, как встретил одного знакомого парня и тот сказал:
- Хотите поставить свой "станок", нет никаких проблем. Только мусору нужно будет заплатить сотку.
Резаный разложил доску, поставил на ней три наперстка и, "крутя-вертя", стал громко зазывать людей. Подошел молодой человек невысокого роста и с удовольствием принял участие в игре. Он ставил по сто рублей и, когда проиграл восемьсот, удалился.
- Неплохое начало, - сказал Мотыль Тосе.
В это время быстрой походкой к ним подошел Тосин знакомый и заявил:
- Что же это вы мусора за восемьсот выбили? Я ведь тебе говорил, что ему надо будет уплатить сто рублей. А вы что наделали? Он ко мне только что жаловаться прибегал.
Не прошло и пяти минут, как невысокий милиционер в штатском вернулся, и друзья без особого оптимизма проиграли ему девятьсот рублей.
- А вообще-то, - говорил Тося, - очень сармачным был этот маленький городок.
"НА ЛЮДОВИКА", ИЛИ БАБУШКА ЗАМЕТАЛАСЬ
Они с Родей ехали в Тосиной "семерке" обедать, когда что-то грюкнуло, стукнуло и машина остановилась.
- Надо же, месяц машине - и уже поломалась, - с досадой сказал Тося, цепляя буксирный трос за фаркоп грузовика.
Машину отбуксировали на стоянку.
Вечером, придя домой, он позвонил знакомому слесарю, который работал на специализированной станции ВАЗа. На следующий день тот приехал к Тосе, взял ключи, техпаспорт, талон на стоянку и, пообещав пригнать через пару дней машину отремонтированной, удалился.
Прошла неделя. За ней - другая. Но ни машины, ни слесаря Тося не видел. Дела его захлестнули, и он решил уехать из Одессы, оставив указания Наташе, чтобы, как только появится Коля, она забрала у него ключи и документы.
В поездку Тося отправился с Эдиком Кабаном, с которым незадолго до этого познакомился. Рекомендации у Эдика были самые положительные. Тосе нравилось, как он работает: всегда спокоен и уверен в себе, действует с трезвым расчетом.
В день отъезда им повстречался Валера по прозвищу Дон Кихот, с которым Тося был знаком со школьных времен. Валера только что освободился. Он стал умолять Тосю взять его с собой.
- Я далек от афер, - говорил Дон Кихот. - Ты ведь знаешь, я профессиональный баклан и вам смогу пригодиться. А если вдруг когда-нибудь встретится терпила, тебе не придется думать, как от него избавиться. Потому что этим буду заниматься я.
Тося с Эдиком посоветовались и решили взять с собой здорового русого парня.
Полгода они втроем колесили по городам страны. За это время Дон Кихот поднаторел в искусстве аферизма. Одной из основных афер, которой они занимались, была продажа дорогой мебели, желательно лицам кавказской национальности. Дон Кихота брали для отвода.
Тося нашел грузина, желающего купить спальню под названием "Людовик XIV". Они вместе зашли в большой мебельный магазин, где Тося обратился к покупателю:
- Сейчас мы найдем Павла Семеныча, и он за пять минут решит вашу проблему.
- А кто такой Павел Семенович? - спросил грузин.
- О, вы не знаете, кто такой Павел Семенович? Видимо, вы не местный, - заключал Тося. - А вот и он.
Им навстречу двигался Эдик Кабан с насупленным видом, одетый в строгий костюм.
- Извините, пожалуйста, Павел Семенович, - говорил Тося смотрящему вперед, сосредоточенному Кабану, который продолжал свой маршрут, ни на кого не обращая внимания. - Этому товарищу нужна спальня "Людовик XIV"... - Какая-то бабушка заметалась между грузином и Кабаном, попавшись на пути. - Он отблагодарит, Павел Семенович, - продолжал Тося.
Так они вышли на улицу. Здесь Эдик остановился и обратился к донимающему его Тосе:
- Что это ты, Вася, себе позволяешь? Если ты брат моей жены, ты думаешь, это дает тебе право портить мою репутацию в глазах сотрудников? Я директор магазина. А такими вещами, как продажа мебели, занимаются продавцы.
- Ладно вам, Павел Семенович, - остановил его Тося. - Этот парень мой родственник и хорошо будет платить.
- А если кто увидит, узнает? Сейчас ОБХСС работает, - сменил гнев на милость "Павел Семенович". - Ну да ладно. Что там вы хотели купить? Давайте отойдем в этот скверик, чтобы не видели мои подчиненные.
Они отошли в скверик, где грузин подробно объяснил, какую именно мебель он хотел бы приобрести. Кабан сказал:
- В кассе сидит женщина, Мария Степановна. Сейчас я проверю ваши деньги и помечу в записке, что именно вам продать. Вы ей отдадите деньги вместе с моим указанием. Она оформит и продаст нужную вам спальню. Давайте деньги, я сосчитаю. Там этого делать нельзя, потому что много глаз и ушей. В моем магазине есть покупатели, которые околачиваются с утра до вечера и в курсе всех происходящих событий. Так что прошу вас быть поаккуратнее. И не подведите меня. - Он угрожающе тряс пальцем в сторону Тоси.
- Да все будет в порядке. Не беспокойтесь, дядя Павлик, - заверял тот.
Грузин ушел за деньгами к машине, а возвратился с двумя друзьями. Те к "директору" не подошли, а остались стоять на расстоянии двадцати метров. Грузин протянул деньги Эдику.
- Все сотками, как вы и просили, - сказал он.
Эдик сосчитал деньги, аккуратно сложил, перетянул резинкой, взятой из кармана. А затем сказал:
- Да. Все в порядке. Где же это моя ручка? - И он принялся разыскивать ручку в карманах пиджака.
Когда ручка была найдена, он вернул деньги грузину:
- Возьмите деньги и заверните вот в эту газету. - Он достал из бокового кармана газету и отдал грузину. Тот завернул в нее деньги. - В своей инструкции к кассиру, - сказал Кабан, - я проставлю время, и вам нужно будет сразу идти к ней. Делается это для того, чтобы вы не успели забрать какую-то часть этих денег. Все. - И "директор" протянул грузину клочок бумаги с какими-то закорючками. - Теперь, Вася, иди и проводи своего друга к Марии Степановне.
С этими словами Эдик направился в сторону служебного входа в магазин. То есть к машине, стоящей во дворе.
Тося с грузином, у которого в руках была "кукла", завернутая в газету, быстро пошли к кассе. Ожидающие два грузина уже собирались к ним присоединиться, как вдруг им преградил дорогу здоровенный Дон Кихот.
- Василий Адидас! - сказал он, упершись рукой в Тосину грудь.
Тот, испуганно озираясь по сторонам, проговорил:
- Я ни в чем не виноват. Это не я.
- Нет, это как раз ты, - злорадно усмехаясь, продолжал Валера. - Вот и сейчас я поймал тебя за тем же самым занятием. Ты посредничаешь взяточникам. - Дон Кихот повернулся к грузину, который прятал "куклу" за спиной. - Кому вы дали взятку и сколько? Только быстро.
В этот момент Тося повернулся и побежал. Дон Кихот дернул за рукав грузина с "куклой" и сказал:
- Быстро за ним! Его надо догнать. Ты заходи слева, а вы двое, - он повернулся к ничего не понимающим товарищам грузина, - заходите справа.
- Какой справа? Слющяй... э-э... Ми никаво не знаем. Я приехал покупать стул. - Грузин что-то сказал своим друзьям на своем языке, и они втроем продолжили маршрут к кассе.
Дон Кихот, махнув на них рукой, трусцой побежал за Тосей. В условленном месте их подобрал Кабан.
ПРОПАВШАЯ МАШИНА
Тося с Дон Кихотом вернулись в Одессу. Эдик Кабан остался в Киеве.
По дороге Тося купил щенка-кавказца и назвал Потапом. С ним и явился в семью, по которой к этому времени очень соскучился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38