Его большие карие глаза светились радостью, и Харт, покачав головой, проглотил смешок. Мальчик упрямо отстаивает свою независимость, не стоит ему мешать.
– Залезай, – приказал Харт, когда карета остановилась. Мальчик запрыгнул в карету, ловкий, как кошка. – Приоткрой эту створку и скажи кучеру, куда ехать.
Стимпа не нужно было понукать. Он назвал адрес и, усевшись на подушки, натянул плед на колени, защищаясь от ветра.
Несколько раз он указывал кучеру дорогу. Карета свернула налево, потом направо и снова налево, затем, казалось, проехала по тому же самому месту еще раз. Харт был уверен, что поездка длится куда дольше, чем требовалось.
– Выкладывай, что тебе известно? – спросил герцог Стимпа.
– Кто бы он ни был, но он странный. Неразговорчивый и действует скрытно.
– Тот самый мужчина, который платил тебе за информацию в прошлом месяце?
– Угу. И он приходил прошлой ночью, и тоже ни слова. Я следил за ним. Не уверен, что вы хотите, чтобы вмешивался констебль.
Харт пожал плечами, сам не уверенный в этом.
– Он прямиком отправился в таверну, где напился до чертиков. А теперь, наверное, отсыпается в своей берлоге.
Харт взглянул на часы:
– Три часа.
– Он пил до семи в это утро.
Стойкость мальчишки произвела впечатление на герцога.
– Ты, должно быть, устал, Стимп?
Мальчик неопределенно повел худенькими плечами, хотя его глаза все еще горели удовольствием.
– Шпионить – это не таскать уголь?
Брови мальчика удивленно поднялись в ответ на поразительно меткое замечание Харта.
– Это почти работа для джентльменов, сэр.
Харт обнаружил, что с трудом удерживается от улыбки. Неудивительно, что этот маленький шпион напомнил ему о леди Денмор. И об одиночестве в его собственной душе.
– Я не вполне уверен, что могу доверять тебе, Стимп.
Смех мальчика был звонким, как колокольчик, когда они наконец-то остановились.
Когда Харт вышел из кареты, он обнаружил, что стоит перед несуразным трехэтажным строением, точно таким же, как и все другие в этом квартале. Стимп прошмыгнул мимо него к полуоткрытой двери. Дрожь пробежала по позвоночнику, когда Харт последовал за мальчишкой по узкому коридору. Было холодно, как на улице, но воздух казался плотным от запахов человеческого пота, джина и несвежей еды. Харт старался не касаться грязных стен.
Что общего мог иметь с Эммой человек, живущий в таких условиях? Этот человек не просто вор. Тут есть что-то еще, может быть, связанное с какой-то рискованной авантюрой, он не сомневался. Какая глупая женщина!
Он поднялся по лестнице. Следуя за Стимпом, завернул за угол и оказался в еще более темном коридоре. Стимп остановился перед обшарпанной коричневой дверью. Харт ждал сигнала мальчика и только потом распахнул дверь.
Двое мужчин, подняв головы со своих грязных матрасов, уставились на Харта. Увидев его взгляд, они мгновенно поднялись и, покачиваясь, исчезли за дверью, оставив третьего мужчину лежать в углу.
Харт пробрался между кучами грязных скомканных одеял и простыней и потрогал мужчину концом ботинка.
– Это он, – казал Стимп, когда Харт снова поддел бродягу, на этот раз посильнее. Тот зашевелился, и пары джина поднялись вверх, как табачный дым.
– Иисусе…
– Если он из деревни, то скорее всего не привык к этому напитку.
Поморщившись, Харт наклонился и ухватил мужчину за рубашку. По крайней мере она была сухая.
Пьяница задергался, но его веки отказывались подняться.
– Просыпайся, ты, воровское отродье.
– Хм-м, – прозвучало в ответ.
– Проклятие! – Харт попробовал поднять пьяницу на ноги, но безуспешно. – Вставай, или я спущу тебя вниз по лестнице. – Он должен был вытащить мужчину на улицу. И сам должен был поскорее выбраться на свежий воздух, от застарелых испарений грязного белья и пота его замутило.
Он вытащил пьяницу в коридор, радуясь, что тот чуть-чуть пришел в себя и начал самостоятельно перебирать ногами.
– Лестница, – предупредил Харт, прежде чем подтолкнуть его вниз по ступеням.
Пьяница издал громкий стон протеста, и большие руки вцепились в запястья Харта с недюжинной силой. Они были не просто сильные, а дьявольски сильные. И все же Харту удалось подтащить мужчину к входной двери, и он вытер руки о сюртук.
И когда он сделал это, дверь открылась.
Стимп стоял на страже, скрестив руки и наблюдая за прохожими.
Харт сделал паузу, соображая, как лучше привести в чувство пьяницу. Вылить на голову ведро холодной воды? Может быть, пинок в ребра? Задать бродяге хорошую трепку было весьма заманчиво, но этот мужчина откуда-то знал Эмму. Она может не открыть ему секрета, но он сам откроет, допросит бродягу.
– Помоги мне затащить его в карету.
Брови Стимпа поднялись.
– Ему, вероятно, не понравится подобное обращение. – Стимп насмешливо скривил губы.
– Положим его на пол и пусть молится о лучшем.
Стимп пожал плечами и стал помогать втискивать большое тело бродяги в дверь. Они уже втолкнули его наполовину, когда кучер соскочил с козел и предложил свое плечо как эффективный рычаг.
– Может быть, вы предпочтете ехать наверху, ваша светлость? – спросил кучер, отряхивая плечо.
– Возможно. Стимп? – Но Стимп отказался, не желая упускать возможность прокатиться в карете.
Они вернулись на улицу Эммы и уже через несколько минут подъехали к ее дому, кучер выбрал более прямой маршрут. Стимп соскочил с сиденья с хмурой миной, явно недовольный этим обстоятельством.
– Иди и приведи леди Денмор, Стимп.
Мальчик бросил суровый взгляд через плечо, прежде чем скрыться за дверью. Харт следовал за ним на расстоянии, держась поближе к кирпичной стене. Он видел, как Стимп остановился у двери.
– Где ваша госпожа? – спросил Стимп, когда дверь открылась. Послышался шум шагов по каменному полу, и дверь скрипнула снова.
– Где ты был? – Это был голос Эммы. – Я посылала за тобой несколько часов назад. Мне нужна твоя помощь.
Харт чуть не задохнулся от злости при звуке ее голоса. Она сбежала от него, не сказав ни слова. Как арендованная лошадь.
Стимп мямлил извинения, но она перебила его:
– Тот человек, про которого ты говорил, что он ушел, вернулся. Ты заметил?
– Ага.
Казалось, от ее раздражения вибрирует воздух.
– О, заметил? Потому что именно этот человек, за которым я наняла тебя следить, ворвался в мой дом. Ты должен был быть на улице, но за три дня ты только однажды бродил кругом. Он заплатил тебе?
– Кто?
– Тот человек, что ворвался в мой дом?
– Ну, я получил от него несколько пенсов в первый день, но я уже рассказывал вам об этом.
– Стимп, послушай. – Сейчас в ее голосе звучал подавленный гнев. – Узнай, кто он и чего он хочет. Мне по крайней мере нужно, чтобы он ушел. Это важно. Можно как-то сделать так, чтобы он исчез?
Харт заморгал и отступил в тень.
– Что ж… – Стимп топнул ногой. – Я думаю, я знаю пару парней, которые смыслят в таких вещах, но это будет стоить дороже…
– Нет! – воскликнула она. – Вот наказание, что ты за ребенок! Я не хочу никого убивать. Мне просто нужно припугнуть его, чтобы он убрался отсюда.
Услышав ее слова, Харт почувствовал, как напряжение спало. Она могла творить бог знает что и обманывать на каждом шагу, но, разумеется, не способна на жестокость.
– А что, если я поймаю его для вас? – продолжал Стимп, по-видимому, не очень расстроенный переменой. – За полкроны? Если бы…
– Довольно, – буркнул Харт и вышел из своего укрытия.
Увидев его, Эмма ахнула и прикрыла рот рукой, сдерживая вздох удивления. Но она не могла спрятать страх, который ожил в ее глазах. Тревога быстро смешала все ее мысли.
– Что вы здесь делаете? – спросила она, не отнимая руки от губ. Но потом опустила руку и отошла от двери. – Я не жду гостей, ваша светлость. Пожалуйста, в следующий раз соблаговолите сообщить заранее. Пришлите записку.
– Во-первых… – Он должен успокоиться, если хочет продолжать. Он так стиснул зубы, что челюсть окаменела. Он чувствовал… ярость. Да, ярость. И ожидал предательства. – Во-первых, если бы я послал записку, ты бы ответила, что никого не принимаешь, не так ли? Во-вторых, я здесь не с официальным визитом…
Она, видимо, не знала, что думать. Ее взгляд переметнулся с него на Стимпа, затем снова на него.
– Если вы пришли из-за того, что было у Моултеров, – она покраснела, – я извиняюсь, что уехала, не попрощавшись. Но у меня просто не было времени.
– Лгунья. Ты уже ночью знала, что уедешь утром. Не притворяйся, что это было что-то другое, нежели очередной обман.
Ее глаза снова остановились на мальчике.
– Не обращай внимания…
– Да, – усмехнулся Харт, – не стоит обращать внимания, это никак не связано с той ночью, за исключением новости, которую вам сообщили в записке.
– Это было… – Она замолчала и посмотрела на него изучающим взглядом, стараясь прочитать его мысли, но безуспешно. – Это было личное. А сейчас, если вы позволите…
– Ларк! – крикнул Харт через плечо.
Послышался какой-то грохот, предшествующий появлению кучера, который волок бродягу за шиворот. Харт не спускал глаз с Эммы, следя за малейшей реакцией. Она выглядела обеспокоенной и смущенной, но он не заметил ни намека на то, что она узнала этого человека. Но если учесть, что эта женщина профессиональный игрок, то, возможно, она и профессиональная лгунья.
– Твой вор, – сказал он, когда Ларк опустил мужчину на землю.
– Он?.. – пролепетала она и осеклась. Харт видел, как надежда и отвращение, страх и дрожь пробежали по ее лицу. Одна эмоция сменяла другую с головокружительной быстротой. – Он мертв? – наконец спросила она.
– Нет. Просто мертвецки пьян. Ты узнала его?
Она поднялась на пару ступеней и вытянула шею. Ее руки вцепились в юбки.
– Нет.
– Но тогда позволь узнать, что он искал здесь?
Харт склонился к мужчине, который теперь мирно храпел.
– Подождите, – вскрикнула она, когда Харт ударил его по щеке. Мужчина заворочался и засопел. Ничего больше.
– Просыпайся! – пророкотал Харт и снова ударил пьяницу.
– Сэр? – сказал Ларк, появившись с ведром воды.
– Отлично, – ответил Харт, не обращая внимания на просьбы Эммы подождать. Она взбежала по лестнице, когда Харт опрокинул ведро и, брызгая, замочил ей юбки. Она вернулась назад, когда пьяница наконец-то пришел в себя. Он что-то прорычал, стряхивая воду и размахивая руками.
Харт ухватился за растрепанные космы бродяги.
– Имя!
Мужчина проворчал что-то и повернулся, заработав от кучера пинок в ребра. Он застонал, когда Харт повторил:
– Имя!
– Задница.
– Твое имя Задница?
– Нет. Ваше. А теперь отпусти меня, не то я сверну тебе шею.
Харт поднял руку, останавливая Ларка, готового снова пнуть бродягу.
Он отпустил волосы бродяги и злорадно улыбнулся, когда его голова с глухим стуком ударилась о землю. Бедняга все еще держался за голову, когда Харт носком сапога осторожно прошелся по его шее и слегка надавил.
Почти немедленно коричневые глаза налились кровью от напряжения. Руки потянулись к лодыжкам Харта, но тот надавил сильнее.
– Убери свои грязные лапы, не то я не удержусь на ногах и тогда тебе крышка. – Руки дернулись, но поднялись выше по голенищу сапога герцога. Харт ослабил давление и позволил бедняге сделать пару вздохов.
– Я уверен, ты думаешь, что в наше время человек не может прикончить такого, как ты, средь бела дня и преспокойно уйти? Но позвольте представиться, мистер Задница. Я его светлость герцог Сомерхарт. Я могу убить тебя на глазах палаты лордов, и все ее члены, как один, поклянутся, что ничего не видели. А если не поклянутся, я найду общий язык с судьей, который возьмет дело в свои руки, и так или иначе я останусь на свободе. Поэтому запомни, если ты не скажешь мне то, что я хочу узнать, я убью тебя и никогда не пожалею об этом. А если ты заартачишься, то здесь есть еще и Ларк. – Глаза бродяги остановились на кучере. – Он оттащит твой труп к Темзе и бросит в воду, а я тем временем буду сидеть в опере. Тебе все ясно?
Лицо мужчины побледнело и быстро начало приобретать неприятный зеленоватый оттенок. Он вытянул подбородок, чтобы не попасть на ботинок Харта.
Воображая, что подумает его слуга, отчищая ботинки хозяина от рвоты, Харт отошел от бродяги на пару шагов.
– И следи за своим языком. Здесь леди.
Харт успокоился, когда лицо мужчины обрело нормальный оттенок, и его взгляд остановился на Эмме, которая стояла у основания лестницы. Ее бледное лицо было явно напряжено, и Харт мог проследить, как лицо пьяницы побагровело до корней волос. Его рот дрогнул в гримасе ненависти, и он указал пальцем на Эмму.
– Ты!.. – бросил он, выдыхая пары джина.
Эмма чуть пошатнулась, но была явно загнана в угол.
– Нет, – прошептала она, и Харт почувствовал вкус предательства.
– Шлюха, – бросил мужчина, но еще хуже, чем его слова, был для Эммы сарказм во взгляде Харта.
Он смотрел на нее, как сокол смотрит на мышь. Эмма не ожидала, что подобное разоблачение случится на его глазах, и никогда не думала о том, как смогла бы исчезнуть, если проницательный взгляд хищника встанет между ней и свободой.
– Шлюха, – повторил мужчина. От его ненависти ее сердце пустилось в галоп. Харт ударил его, не отводя взгляда от Эммы.
– Так вы не знаете его? – спросил он, и Эмма покачала головой.
Харт наконец отвернулся от нее, и тут же очередной пинок обрушился на ребра бродяги. В ушах у Эммы зазвенело от резкого звука.
– Я говорил, придержи язык. Итак, как твое имя?
– Берл. – Губы мужчины дрожали от возмущения.
– Берл. А дальше?
– Берл Смайт.
– И что тебя связывает с леди Денмор?
Смайт скорчил гримасу, его глаза потемнели от злости.
– Леди? Она так себя называет?
Харт снова пнул его и пробормотал проклятие сквозь зубы.
Эмма могла бы сказать, что он напоминал человека, который проглотил язык. Она ждала, ждала… Если бы она могла прошмыгнуть мимо кареты, они потеряли бы ее след и долго гадали бы, в каком направлении она скрылась. Но что потом? У нее при себе не было даже тех денег, которые она привезла в Лондон. Она осталась бы без гроша, и что дальше?
Поэтому ей не оставалось ничего другого, как смотреть на этого незнакомца, который разрушал мир, с таким трудом построенный ею.
– Она распутница, – пробормотал Смайт. – Шлюха, которая заманивает женщин и толкает их на скользкую дорожку. Она обманщица. Сатана, изображающая из себя благородную леди.
Какой-то частью сознания она понимала, что все это бессмыслица. Зачем этому нанятому сыщику так оскорблять ее? Бессмыслица. Почему он так свиреп? Но другая часть ее сознания бурлила, реагируя на его несправедливые слова, заставляя ее сердце биться в панике.
Эмма глубоко вздохнула и услышала собственный стон, когда выдохнула.
– Она говорит, что не знает вас, мистер Смайт.
– Ложь! Лгунья из лгуний.
Глаза Харта вернулись к ней и задержались на какой-то момент.
Он прищурился.
– Ты знаешь, о чем он говорит?
– Не знаю, – прошептала она, сильнее прижимаясь к двери. Может быть, ей удастся проскользнуть в дверь и исчезнуть. Вернуться в Моултер-Хаус и взять свои деньги?
Харт испепелил Смайта взглядом.
– Может быть, вы поясните свои обвинения?
И тут она покачнулась…
Массивная дверь, на которую она опиралась, открылась, и Эмма погрузилась в страх и неуверенность, думая, не в обмороке ли она? Но ее рука поймала мягкую ткань, а спина уткнулась во что-то теплое.
– Мэм? – пробормотала Бесс около ее уха. Она помогла Эмме удержаться на ногах, и тут раздался резкий визг Смайта:
– Лиззи! – кричал он. – Лиззи!
Опора, которую представляла собой Бесс, стоя за спиной Эммы, вдруг ослабла.
– Ох! – выдохнула Бесс. – О нет, о Боже, спаси меня!
– Лиззи! – снова прорычал Смайт и попытался встать на ноги, но покачнулся, споткнувшись на лестнице. Харт и Ларк устремились вперед, чтобы удержать его. Он повернулся спиной, его куртка сползла с плеч, и он высвободил руки и рванулся вперед, оставляя двух мужчин с курткой в руках.
– Берл, нет! Пожалуйста! – кричала Бесс, но ее слова лишь разожгли огонь в его глазах.
– Бесстыжая шлюха, – прорычал он.
Стимп бросился на него, и тут же отлетел прочь, как муха. Берл Смайт угрожающе поднял огромные кулаки.
Бесс отшатнулась, а Эмма отпрянула назад, и ей почти удалось отвернуть голову от удара его кулака. Удар, к счастью, пришелся по касательной и отбросил ее к стене так, что она упала, а он тем временем успел ухватить Бесс за платье, когда она старалась укрыться в кухне.
Не удержавшись на ногах, Бесс покачнулась от его удара. Кровь хлынула из носа. Эмма в ужасе вскрикнула. Она старалась подняться на ноги, но когда громадная тень перекрыла ей видимость, Эмма нагнулась, обхватив руками свою несчастную голову.
– Я держу его, – сказал Харт. – Эмма, как ты? Эмма?
Она подняла голову, все плыло перед глазами, и как в тумане она увидела беспокойное лицо Харта. Он тащил Смайта за шею.
– Нормально, – пробормотала она, стараясь понять, что случилось. – Бесс? – Она заглянула за угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Залезай, – приказал Харт, когда карета остановилась. Мальчик запрыгнул в карету, ловкий, как кошка. – Приоткрой эту створку и скажи кучеру, куда ехать.
Стимпа не нужно было понукать. Он назвал адрес и, усевшись на подушки, натянул плед на колени, защищаясь от ветра.
Несколько раз он указывал кучеру дорогу. Карета свернула налево, потом направо и снова налево, затем, казалось, проехала по тому же самому месту еще раз. Харт был уверен, что поездка длится куда дольше, чем требовалось.
– Выкладывай, что тебе известно? – спросил герцог Стимпа.
– Кто бы он ни был, но он странный. Неразговорчивый и действует скрытно.
– Тот самый мужчина, который платил тебе за информацию в прошлом месяце?
– Угу. И он приходил прошлой ночью, и тоже ни слова. Я следил за ним. Не уверен, что вы хотите, чтобы вмешивался констебль.
Харт пожал плечами, сам не уверенный в этом.
– Он прямиком отправился в таверну, где напился до чертиков. А теперь, наверное, отсыпается в своей берлоге.
Харт взглянул на часы:
– Три часа.
– Он пил до семи в это утро.
Стойкость мальчишки произвела впечатление на герцога.
– Ты, должно быть, устал, Стимп?
Мальчик неопределенно повел худенькими плечами, хотя его глаза все еще горели удовольствием.
– Шпионить – это не таскать уголь?
Брови мальчика удивленно поднялись в ответ на поразительно меткое замечание Харта.
– Это почти работа для джентльменов, сэр.
Харт обнаружил, что с трудом удерживается от улыбки. Неудивительно, что этот маленький шпион напомнил ему о леди Денмор. И об одиночестве в его собственной душе.
– Я не вполне уверен, что могу доверять тебе, Стимп.
Смех мальчика был звонким, как колокольчик, когда они наконец-то остановились.
Когда Харт вышел из кареты, он обнаружил, что стоит перед несуразным трехэтажным строением, точно таким же, как и все другие в этом квартале. Стимп прошмыгнул мимо него к полуоткрытой двери. Дрожь пробежала по позвоночнику, когда Харт последовал за мальчишкой по узкому коридору. Было холодно, как на улице, но воздух казался плотным от запахов человеческого пота, джина и несвежей еды. Харт старался не касаться грязных стен.
Что общего мог иметь с Эммой человек, живущий в таких условиях? Этот человек не просто вор. Тут есть что-то еще, может быть, связанное с какой-то рискованной авантюрой, он не сомневался. Какая глупая женщина!
Он поднялся по лестнице. Следуя за Стимпом, завернул за угол и оказался в еще более темном коридоре. Стимп остановился перед обшарпанной коричневой дверью. Харт ждал сигнала мальчика и только потом распахнул дверь.
Двое мужчин, подняв головы со своих грязных матрасов, уставились на Харта. Увидев его взгляд, они мгновенно поднялись и, покачиваясь, исчезли за дверью, оставив третьего мужчину лежать в углу.
Харт пробрался между кучами грязных скомканных одеял и простыней и потрогал мужчину концом ботинка.
– Это он, – казал Стимп, когда Харт снова поддел бродягу, на этот раз посильнее. Тот зашевелился, и пары джина поднялись вверх, как табачный дым.
– Иисусе…
– Если он из деревни, то скорее всего не привык к этому напитку.
Поморщившись, Харт наклонился и ухватил мужчину за рубашку. По крайней мере она была сухая.
Пьяница задергался, но его веки отказывались подняться.
– Просыпайся, ты, воровское отродье.
– Хм-м, – прозвучало в ответ.
– Проклятие! – Харт попробовал поднять пьяницу на ноги, но безуспешно. – Вставай, или я спущу тебя вниз по лестнице. – Он должен был вытащить мужчину на улицу. И сам должен был поскорее выбраться на свежий воздух, от застарелых испарений грязного белья и пота его замутило.
Он вытащил пьяницу в коридор, радуясь, что тот чуть-чуть пришел в себя и начал самостоятельно перебирать ногами.
– Лестница, – предупредил Харт, прежде чем подтолкнуть его вниз по ступеням.
Пьяница издал громкий стон протеста, и большие руки вцепились в запястья Харта с недюжинной силой. Они были не просто сильные, а дьявольски сильные. И все же Харту удалось подтащить мужчину к входной двери, и он вытер руки о сюртук.
И когда он сделал это, дверь открылась.
Стимп стоял на страже, скрестив руки и наблюдая за прохожими.
Харт сделал паузу, соображая, как лучше привести в чувство пьяницу. Вылить на голову ведро холодной воды? Может быть, пинок в ребра? Задать бродяге хорошую трепку было весьма заманчиво, но этот мужчина откуда-то знал Эмму. Она может не открыть ему секрета, но он сам откроет, допросит бродягу.
– Помоги мне затащить его в карету.
Брови Стимпа поднялись.
– Ему, вероятно, не понравится подобное обращение. – Стимп насмешливо скривил губы.
– Положим его на пол и пусть молится о лучшем.
Стимп пожал плечами и стал помогать втискивать большое тело бродяги в дверь. Они уже втолкнули его наполовину, когда кучер соскочил с козел и предложил свое плечо как эффективный рычаг.
– Может быть, вы предпочтете ехать наверху, ваша светлость? – спросил кучер, отряхивая плечо.
– Возможно. Стимп? – Но Стимп отказался, не желая упускать возможность прокатиться в карете.
Они вернулись на улицу Эммы и уже через несколько минут подъехали к ее дому, кучер выбрал более прямой маршрут. Стимп соскочил с сиденья с хмурой миной, явно недовольный этим обстоятельством.
– Иди и приведи леди Денмор, Стимп.
Мальчик бросил суровый взгляд через плечо, прежде чем скрыться за дверью. Харт следовал за ним на расстоянии, держась поближе к кирпичной стене. Он видел, как Стимп остановился у двери.
– Где ваша госпожа? – спросил Стимп, когда дверь открылась. Послышался шум шагов по каменному полу, и дверь скрипнула снова.
– Где ты был? – Это был голос Эммы. – Я посылала за тобой несколько часов назад. Мне нужна твоя помощь.
Харт чуть не задохнулся от злости при звуке ее голоса. Она сбежала от него, не сказав ни слова. Как арендованная лошадь.
Стимп мямлил извинения, но она перебила его:
– Тот человек, про которого ты говорил, что он ушел, вернулся. Ты заметил?
– Ага.
Казалось, от ее раздражения вибрирует воздух.
– О, заметил? Потому что именно этот человек, за которым я наняла тебя следить, ворвался в мой дом. Ты должен был быть на улице, но за три дня ты только однажды бродил кругом. Он заплатил тебе?
– Кто?
– Тот человек, что ворвался в мой дом?
– Ну, я получил от него несколько пенсов в первый день, но я уже рассказывал вам об этом.
– Стимп, послушай. – Сейчас в ее голосе звучал подавленный гнев. – Узнай, кто он и чего он хочет. Мне по крайней мере нужно, чтобы он ушел. Это важно. Можно как-то сделать так, чтобы он исчез?
Харт заморгал и отступил в тень.
– Что ж… – Стимп топнул ногой. – Я думаю, я знаю пару парней, которые смыслят в таких вещах, но это будет стоить дороже…
– Нет! – воскликнула она. – Вот наказание, что ты за ребенок! Я не хочу никого убивать. Мне просто нужно припугнуть его, чтобы он убрался отсюда.
Услышав ее слова, Харт почувствовал, как напряжение спало. Она могла творить бог знает что и обманывать на каждом шагу, но, разумеется, не способна на жестокость.
– А что, если я поймаю его для вас? – продолжал Стимп, по-видимому, не очень расстроенный переменой. – За полкроны? Если бы…
– Довольно, – буркнул Харт и вышел из своего укрытия.
Увидев его, Эмма ахнула и прикрыла рот рукой, сдерживая вздох удивления. Но она не могла спрятать страх, который ожил в ее глазах. Тревога быстро смешала все ее мысли.
– Что вы здесь делаете? – спросила она, не отнимая руки от губ. Но потом опустила руку и отошла от двери. – Я не жду гостей, ваша светлость. Пожалуйста, в следующий раз соблаговолите сообщить заранее. Пришлите записку.
– Во-первых… – Он должен успокоиться, если хочет продолжать. Он так стиснул зубы, что челюсть окаменела. Он чувствовал… ярость. Да, ярость. И ожидал предательства. – Во-первых, если бы я послал записку, ты бы ответила, что никого не принимаешь, не так ли? Во-вторых, я здесь не с официальным визитом…
Она, видимо, не знала, что думать. Ее взгляд переметнулся с него на Стимпа, затем снова на него.
– Если вы пришли из-за того, что было у Моултеров, – она покраснела, – я извиняюсь, что уехала, не попрощавшись. Но у меня просто не было времени.
– Лгунья. Ты уже ночью знала, что уедешь утром. Не притворяйся, что это было что-то другое, нежели очередной обман.
Ее глаза снова остановились на мальчике.
– Не обращай внимания…
– Да, – усмехнулся Харт, – не стоит обращать внимания, это никак не связано с той ночью, за исключением новости, которую вам сообщили в записке.
– Это было… – Она замолчала и посмотрела на него изучающим взглядом, стараясь прочитать его мысли, но безуспешно. – Это было личное. А сейчас, если вы позволите…
– Ларк! – крикнул Харт через плечо.
Послышался какой-то грохот, предшествующий появлению кучера, который волок бродягу за шиворот. Харт не спускал глаз с Эммы, следя за малейшей реакцией. Она выглядела обеспокоенной и смущенной, но он не заметил ни намека на то, что она узнала этого человека. Но если учесть, что эта женщина профессиональный игрок, то, возможно, она и профессиональная лгунья.
– Твой вор, – сказал он, когда Ларк опустил мужчину на землю.
– Он?.. – пролепетала она и осеклась. Харт видел, как надежда и отвращение, страх и дрожь пробежали по ее лицу. Одна эмоция сменяла другую с головокружительной быстротой. – Он мертв? – наконец спросила она.
– Нет. Просто мертвецки пьян. Ты узнала его?
Она поднялась на пару ступеней и вытянула шею. Ее руки вцепились в юбки.
– Нет.
– Но тогда позволь узнать, что он искал здесь?
Харт склонился к мужчине, который теперь мирно храпел.
– Подождите, – вскрикнула она, когда Харт ударил его по щеке. Мужчина заворочался и засопел. Ничего больше.
– Просыпайся! – пророкотал Харт и снова ударил пьяницу.
– Сэр? – сказал Ларк, появившись с ведром воды.
– Отлично, – ответил Харт, не обращая внимания на просьбы Эммы подождать. Она взбежала по лестнице, когда Харт опрокинул ведро и, брызгая, замочил ей юбки. Она вернулась назад, когда пьяница наконец-то пришел в себя. Он что-то прорычал, стряхивая воду и размахивая руками.
Харт ухватился за растрепанные космы бродяги.
– Имя!
Мужчина проворчал что-то и повернулся, заработав от кучера пинок в ребра. Он застонал, когда Харт повторил:
– Имя!
– Задница.
– Твое имя Задница?
– Нет. Ваше. А теперь отпусти меня, не то я сверну тебе шею.
Харт поднял руку, останавливая Ларка, готового снова пнуть бродягу.
Он отпустил волосы бродяги и злорадно улыбнулся, когда его голова с глухим стуком ударилась о землю. Бедняга все еще держался за голову, когда Харт носком сапога осторожно прошелся по его шее и слегка надавил.
Почти немедленно коричневые глаза налились кровью от напряжения. Руки потянулись к лодыжкам Харта, но тот надавил сильнее.
– Убери свои грязные лапы, не то я не удержусь на ногах и тогда тебе крышка. – Руки дернулись, но поднялись выше по голенищу сапога герцога. Харт ослабил давление и позволил бедняге сделать пару вздохов.
– Я уверен, ты думаешь, что в наше время человек не может прикончить такого, как ты, средь бела дня и преспокойно уйти? Но позвольте представиться, мистер Задница. Я его светлость герцог Сомерхарт. Я могу убить тебя на глазах палаты лордов, и все ее члены, как один, поклянутся, что ничего не видели. А если не поклянутся, я найду общий язык с судьей, который возьмет дело в свои руки, и так или иначе я останусь на свободе. Поэтому запомни, если ты не скажешь мне то, что я хочу узнать, я убью тебя и никогда не пожалею об этом. А если ты заартачишься, то здесь есть еще и Ларк. – Глаза бродяги остановились на кучере. – Он оттащит твой труп к Темзе и бросит в воду, а я тем временем буду сидеть в опере. Тебе все ясно?
Лицо мужчины побледнело и быстро начало приобретать неприятный зеленоватый оттенок. Он вытянул подбородок, чтобы не попасть на ботинок Харта.
Воображая, что подумает его слуга, отчищая ботинки хозяина от рвоты, Харт отошел от бродяги на пару шагов.
– И следи за своим языком. Здесь леди.
Харт успокоился, когда лицо мужчины обрело нормальный оттенок, и его взгляд остановился на Эмме, которая стояла у основания лестницы. Ее бледное лицо было явно напряжено, и Харт мог проследить, как лицо пьяницы побагровело до корней волос. Его рот дрогнул в гримасе ненависти, и он указал пальцем на Эмму.
– Ты!.. – бросил он, выдыхая пары джина.
Эмма чуть пошатнулась, но была явно загнана в угол.
– Нет, – прошептала она, и Харт почувствовал вкус предательства.
– Шлюха, – бросил мужчина, но еще хуже, чем его слова, был для Эммы сарказм во взгляде Харта.
Он смотрел на нее, как сокол смотрит на мышь. Эмма не ожидала, что подобное разоблачение случится на его глазах, и никогда не думала о том, как смогла бы исчезнуть, если проницательный взгляд хищника встанет между ней и свободой.
– Шлюха, – повторил мужчина. От его ненависти ее сердце пустилось в галоп. Харт ударил его, не отводя взгляда от Эммы.
– Так вы не знаете его? – спросил он, и Эмма покачала головой.
Харт наконец отвернулся от нее, и тут же очередной пинок обрушился на ребра бродяги. В ушах у Эммы зазвенело от резкого звука.
– Я говорил, придержи язык. Итак, как твое имя?
– Берл. – Губы мужчины дрожали от возмущения.
– Берл. А дальше?
– Берл Смайт.
– И что тебя связывает с леди Денмор?
Смайт скорчил гримасу, его глаза потемнели от злости.
– Леди? Она так себя называет?
Харт снова пнул его и пробормотал проклятие сквозь зубы.
Эмма могла бы сказать, что он напоминал человека, который проглотил язык. Она ждала, ждала… Если бы она могла прошмыгнуть мимо кареты, они потеряли бы ее след и долго гадали бы, в каком направлении она скрылась. Но что потом? У нее при себе не было даже тех денег, которые она привезла в Лондон. Она осталась бы без гроша, и что дальше?
Поэтому ей не оставалось ничего другого, как смотреть на этого незнакомца, который разрушал мир, с таким трудом построенный ею.
– Она распутница, – пробормотал Смайт. – Шлюха, которая заманивает женщин и толкает их на скользкую дорожку. Она обманщица. Сатана, изображающая из себя благородную леди.
Какой-то частью сознания она понимала, что все это бессмыслица. Зачем этому нанятому сыщику так оскорблять ее? Бессмыслица. Почему он так свиреп? Но другая часть ее сознания бурлила, реагируя на его несправедливые слова, заставляя ее сердце биться в панике.
Эмма глубоко вздохнула и услышала собственный стон, когда выдохнула.
– Она говорит, что не знает вас, мистер Смайт.
– Ложь! Лгунья из лгуний.
Глаза Харта вернулись к ней и задержались на какой-то момент.
Он прищурился.
– Ты знаешь, о чем он говорит?
– Не знаю, – прошептала она, сильнее прижимаясь к двери. Может быть, ей удастся проскользнуть в дверь и исчезнуть. Вернуться в Моултер-Хаус и взять свои деньги?
Харт испепелил Смайта взглядом.
– Может быть, вы поясните свои обвинения?
И тут она покачнулась…
Массивная дверь, на которую она опиралась, открылась, и Эмма погрузилась в страх и неуверенность, думая, не в обмороке ли она? Но ее рука поймала мягкую ткань, а спина уткнулась во что-то теплое.
– Мэм? – пробормотала Бесс около ее уха. Она помогла Эмме удержаться на ногах, и тут раздался резкий визг Смайта:
– Лиззи! – кричал он. – Лиззи!
Опора, которую представляла собой Бесс, стоя за спиной Эммы, вдруг ослабла.
– Ох! – выдохнула Бесс. – О нет, о Боже, спаси меня!
– Лиззи! – снова прорычал Смайт и попытался встать на ноги, но покачнулся, споткнувшись на лестнице. Харт и Ларк устремились вперед, чтобы удержать его. Он повернулся спиной, его куртка сползла с плеч, и он высвободил руки и рванулся вперед, оставляя двух мужчин с курткой в руках.
– Берл, нет! Пожалуйста! – кричала Бесс, но ее слова лишь разожгли огонь в его глазах.
– Бесстыжая шлюха, – прорычал он.
Стимп бросился на него, и тут же отлетел прочь, как муха. Берл Смайт угрожающе поднял огромные кулаки.
Бесс отшатнулась, а Эмма отпрянула назад, и ей почти удалось отвернуть голову от удара его кулака. Удар, к счастью, пришелся по касательной и отбросил ее к стене так, что она упала, а он тем временем успел ухватить Бесс за платье, когда она старалась укрыться в кухне.
Не удержавшись на ногах, Бесс покачнулась от его удара. Кровь хлынула из носа. Эмма в ужасе вскрикнула. Она старалась подняться на ноги, но когда громадная тень перекрыла ей видимость, Эмма нагнулась, обхватив руками свою несчастную голову.
– Я держу его, – сказал Харт. – Эмма, как ты? Эмма?
Она подняла голову, все плыло перед глазами, и как в тумане она увидела беспокойное лицо Харта. Он тащил Смайта за шею.
– Нормально, – пробормотала она, стараясь понять, что случилось. – Бесс? – Она заглянула за угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27