Привет из сточных труб города
Нью-Йорка, которые проглатывают все эти деликатесы, когда уборочные машины
смывают их с улиц! Привет из трещин и щелей на тротуарах города Нью-Йорка!
Привет от насекомых и прочей нечисти, которая обитает в этих щелях и
питается кровью убитых, что просачивается туда!"
Убийца предупреждал Бреслина, чтобы тот не обманывался и не думал, что
он, "Сын Сэма", закончил свою "работу".
"Мистер Бреслин, не думайте, что если вы не слышали какое-то время обо
мне, то я отправился на покой. Нет, я все еще здесь. Как зловещий призрак в
ночи, жаждущий, голодный, почти не отдыхающий, полный желания порадовать
Сэма... Я обожаю свою работу... Сэм - жадный парень. Он не позволит мне
остановиться, пока не напьется крови до отвала".
На обратной стороне конверта было написано:
"Кровь и Семья, Мрак и Смерть, Абсолютный Порок, 44-й калибр".
Впечатление было такое, будто сумасшедший "Сын Сэма" писал свое послание
из глубин самого ада.
25 июня злоумышленник нанес еще один удар, тяжело ранив сидевших в
припаркованной машине молодую женщину и ее возлюбленного.
Поскольку полиция оказалась беспомощной и неспособной поймать убийцу,
стали создаваться группы граждан-мстителей. Когда в Бруклине, например,
попался хулиган с револьвером большого калибра, толпа чуть было не повесила
его на фонарном столбе. Полиции стоило немалого труда спасти парня от рук
готовых на все линчевателей-добровольцев.
А тут еще подоспели дни, когда все - от завсегдатаев замызганных баров
Бронкса до посетителей элитных бизнес-клубов Манхэттена - обратили внимание
на календарь. Запуганные жители Нью-Йорка задавались вопросом: будет ли
"Сын Сэма" "отмечать" черную годовщину своего первого нападения 29 июля
1976 года?
Берковиц, конечно, был мерзавцем, но отнюдь не дураком. Он отлично
понимал, что каждый полицейский будет в эту ночь начеку. Поэтому он не стал
устраивать никаких кровавых "празднеств" по поводу своего "юбилея".
Но его болезненная жажда крови не могла долго оставаться без
удовлетворения.
Берковиц отметил "знаменательную дату" на следующую же ночь, застрелив
Стсйси Московиц и тяжело ранив ее приятеля Роберта Вайолейна, когда они
сидели в припаркованной машине в Бруклине.
Нью-Йорк буквально парализовало страхом. Появлялось все больше желающих
быстро и на месте расправиться с любым подозрительным человеком, с любым
возможным "Сыном Сэма".
Тем не менее время кровавого разгула Берковица неумолимо катилось к
концу - в основном благодаря прихоти судьбы и удачному для полиции стечению
обстоятельств.

Путь в преисподнюю

Однако кто же был тот человек, о гнусных деяниях которого писали все
газеты от одного американского побережья до другого? Появился он на свет
незаконнорожденным 1 июня 1953 года в Бруклине, Нью-Йорк. Его усыновила
супружеская пара Натан и Перл Берковицы. Это были неустанно трудившиеся
"синие воротнички", сделавшие все возможное, чтобы у Дэвида было нормальное
детство. В школе он учился не хуже других, чувствовал себя на равных с
одноклассниками и товарищами по баскетбольной команде. Однако, как
выяснилось потом, никаких сердечных увлечений у него не было, первая
мальчишеская любовь обошла его стороной.
Когда Дэвиду было четырнадцать лет, его приемная мать умерла от рака.
Для подростка это оказалось трагедией, от которой он не смог полностью
оправиться до конца своих дней.
В восемнадцать Дэвид, который с ранних лет обожал униформу, решил
податься в армию. Была тому и еще одна причина - парень хотел досадить
приемному отцу, который женился во второй раз. Несмотря на запрет отца,
Берковиц-младший настоял на своем и в июне 1971 года надел военную форму.
Служил он три года в сухопутных войсках.
Служба Дэвида проходила довольно гладко, если не считать нескольких
мелких дисциплинарных взысканий. Кстати, в армии он изменил свои
религиозные взгляды и от иудаизма перешел к христианству. Причем перешел
настолько основательно, что старался обратить в новую веру
солдат-сослуживцев и жителей города, где одно время проходил службу.
Вернувшись в Нью-Йорк поздней осенью 1974 года, Берковиц нанялся
охранником в частную фирму. Поселился в квартире приемных родителей. Вскоре
после его возвращения в гражданскую жизнь произошли события, которые,
возможно, повлияли на превращение рыхловатого, религиозно настроенного
молодого человека в свихнувшегося "Сына Сэма". Во-первых, его приемный
отец, отношения с которым так и не наладились, вышел на пенсию и уехал во
Флориду. Во-вторых, в результате поисков своей настоящей матери Дэвид
обнаружил, что он незаконнорожденный.
Это открытие привело к тому, что Берковиц постепенно впал в депрессию и
превратился в мрачную личность. В феврале 1976 года, за шесть месяцев до
совершения первого убийства, он переехал из своей квартиры в Бронксе в
соседний район. Затем оказался в 25 милях от города, в Йонкерсе. Тогда же
Берковиц поступил на службу в почтовое ведомство США.

Роковая ошибка

Через десять дней после убийства Стейси Московиц Дэвид, как обычно,
сортировал письма в своем почтовом отделении.
А в это время в полицейском управлении Ионкерса раздался телефонный
звонок от детектива Джеймса Джастаса из 10-го полицейского участка в
Бруклине.
Джастас, ветеран нью-йоркской полиции, занимался выявлением и опросом
владельцев автомобилей, которые парковали свои машины рядом с местом
убийства Стейси Московиц. Это была скучная и изнурительная работа, однако
Джеймс, опытный полицейский, понимал ее необходимость.
Несколько его звонков владельцу четырехдверной модели "галакси" 1970
года выпуска, которая была припаркована в день убийства неподалеку от места
преступления, оказались безрезультатными. Поэтому он и решил обратиться к
коллегам из Йоккерса с просьбой разыскать владельца этой машины, некоего
Дэвида Берковица, и попросить его связаться с 10-м участком.
По телефону Джастас вышел на оператора диспетчерского пульта полиции
Ионкерса, женщину по имени Вит Карр. Он объяснил ей суть своей просьбы. И
тут полицейскому повезло: оказалось, что семья Вит Карр знакома с
Берковицем. Как только детектив назвал эту фамилию, Карр без раздумий
заявила: "Он из тех парней, которые вызывают подозрение". Рассказала о
странных вещах, которые вытворял этот человек: он застрелил из револьвера
44-го калибра ее собачку, посылал письма с угрозами ее отцу, которого
звали... Сэм.
Джастас немедленно доложил об этом разговоре своему начальству. Там его
сообщение сначала особого восторга не вызвало: полиция была завалена
бесполезной информацией о множестве возможных "сыновей Сэма".
Тем не менее было решено допросить Берковица. И на следующий день
детективы Эд Зиго и Джон Лонго отправились в Йонкерс.
Когда они нашли дом на Пайн-стрит, где была расположена нужная им
квартира, то заметили у тротуара разыскиваемую машину и подошли, чтобы
осмотреть ее. Через окно салона детективы увидели на сиденье охотничью
сумку с торчащим из нее прикладом какого-то ружья. Открыв дверцу машины,
они нашли в "бардачке" конверт, адресованный Тимоти Дауну, заместителю
инспектора полиции, который возглавлял поиск маньяка-убийцы. Зиго вскрыл
конверт и достал оттуда письмо, которое Берковиц, судя по всему,
намеревался оставить рядом с трупом своей очередной жертвы. В письме маньяк
обещал новые преступления, в том числе массовый расстрел посетителей
фешенебельного ресторана на восточном берегу Лонг-Айленда.
Так полиция нашла наконец "Сына Сэма".
Зиго тут же вызвал спецподразделение. Полицейские кинулись оформлять
ордер на обыск в квартире Берковица. Но никакие формальности в этот день не
понадобились.
Около десяти часов вечера из подъезда дома вышел ночной разбойник
собственной персоной, одетый в джинсы, коричневые ботинки и белую рубашку с
короткими рукавами. В руках он держал бумажный пакет, в котором полиция
обнаружила револьвер 44-го калибра.
Берковиц был настолько беспечен и самоуверен, что подошел к машине
прогулочным шагом, даже не потрудившись оглядеться. Открыл дверцу, сел за
руль, включил зажигание и лишь тогда поднял голову.
Пятнадцать полицейских стволов в упор глядели на него. Раздалась
команда: "Полиция! Не двигаться!" Берковиц мрачно улыбнулся и сказал:
"О'кей... Вы поймали меня. Что же вы явились так поздно?"
Все, кто присутствовал при аресте Берковица, отмечали, что он встретил
этот роковой поворот судьбы с холодной отрешенностью. После задержания его
доставили в полицейское управление.
Слух о том, что "Сына Сэма" наконец взяли, распространился с такой
быстротой, что к прибытию машины с Берковицем репортеры уже были у здания
полиции. Но вместо закованного в наручники злодея с дикими, налитыми кровью
глазами они увидели улыбающегося молодого человека, внешне невинного, как
ягненок.
А между тем за этой беспечной улыбкой скрывалась исключительно опасная
личность.
Допрос начался через шесть часов после ареста. И даже многое повидавшие
ветераны борьбы с преступностью были поражены степенью извращенности
сознания человека, сидевшего перед ними.
Берковиц прежде всего заявил, что за все совершенные им преступления
должен отвечать Сэм - именно он заказывал их.
"Кто такой Сэм?" - спросил Рональд Айелло, начальник отдела по
расследованию убийств прокуратуры Бруклина.
"Мой хозяин", - последовал ответ. Позже выяснилось, что конкретно убийца
имел в виду своего соседа Сэма Карра, того самого, чья собачка причиняла
своим лаем ему беспокойство.
"Не могли бы вы рассказать, каким образом вы получали такие заказы или
приказы?" - спросили детективы.
"Сэм обычно отдавал приказы через свою собаку. На самом деле это не
собака. Это существо только выглядит собакой. Оно внушало мне мысль, куда
идти. Когда я получал такой сигнал, я не имел понятия, кого в этот вечер
убью. Но я интуитивно узнавал свои жертвы".
В первый раз Берковица допрашивали почти два часа, выжимая из него
признания во всех преступлениях. Потом отправили в больницу для
психиатрической экспертизы.
Находясь в больнице, Берковиц ответил на тайно переданное ему письмо
журналиста газеты "Нью-Йорк пост" Стива Данливи. В своем ответе он пишет о
Сэме как об "одном из посланников сатаны", о "силе, которую не может себе
представить самая необузданная фантазия". "Сэм не принадлежит к роду
человеческому", - писал он.
"Убивая, - вещал Берковиц, - я на самом деле спасал множество других
человеческих жизней...
Люди жаждали моей крови, но никак не хотели выслушать то, что я должен
был им сказать. Есть и другие "сыновья".
Боже, помоги человечеству!"
Упоминая в своих откровениях о других сумасшедших убийцах, среди которых
якобы есть и частные сыщики, и писатели, и даже служащие правоохранительных
органов, Берковиц имел в виду, что он не одинок, что он является лишь одним
из служителей какого-то демонического культа.
Тем не менее на судебном процессе, который все-таки состоялся, Берковиц
признал всю полноту своей вины.
Однако доктор Дэвид Абрахамсон, единственный психиатр, признавший
Берковица после ареста вполне вменяемым, заявил, что "Сын Сэма" убивал
вовсе не под влиянием сатаны. Его подталкивал к убийству глубокий страх
перед женщинами.
"Он был неспособен общаться с женщиной как обычный мужчина, встречаться
с ней, иметь половые отношения, - пояснил свою мысль Абрахамсон. - Это не
для него. Я думаю, что он глубоко презирал женщин. Он очень, очень опасен
для общества".

ЧАРЛЬЗ МЭНСОН: Голливудский мясник

Даже в пропитанных наркотиками, хиппующих семидесятых годах это массовое
убийство потрясло Америку. Извращенный маньяк, безумец, возомнивший себя
пророком, Чарльз Мэнсон и его оголтелые последователи устроили двухдневный
"праздник" злодейства, обагренный кровью невинных людей.
В августе 1969 года на старом заброшенном ранчо неподалеку от
разомлевшего под ярким солнцем Лос-Анджелеса живописная группа отбросов
общества и мелких хулиганов сидела среди ветхих, полуразрушенных строений и
внимала зловещим проповедям маленького бородатого мужчины, которого многие
из присутствующих почитали пророком.
Наступило время, вещал он негромким голосом, для "хелтера-скелтера" -
начала войны между черной и белой расами, войны, которую он, проповедник,
давно предвидел, войны, которая навсегда очистит землю и откроет для него
дорогу к власти над миром, над всей планетой.
Вот таким мрачным предсказанием Чарльз Мэнсон, сутенер, воришка и
неудавшийся музыкант, открыл кампанию террора, которая ужасает и по сей
день.

Кровавая оргия

К тому времени, когда недоступная нормальному разуму кровавая
двухдневная оргия закончилась, семь человек, включая красавицу киноактрису
Шарон Тэйт, которая была на девятом месяце беременности, оказались жестоко
убитыми, их кровью были исписаны стены и двери домов, в которых произошла
трагедия.
Деньги в доме остались нетронутыми, несмотря на очевидное богатство
жертв. Не было никаких признаков мести - только бессмысленная резня,
беспричинное убийство семерых человек, чье единственное "преступление",
очевидно, заключалось в том, что жизнь их сложилась удачно. Эти злодеяния
вошли в историю преступности под названием "убийства Тэйт - Ла-Бьянка".
Многие недели полиция не могла выйти на преступников, несмотря на
отработку десятков версий. Истину удалось раскрыть лишь через пять долгих
месяцев беспрерывных поисков.
Произошло это случайно: полиция арестовала женщину, подозреваемую в
другом убийстве, на первый взгляд ничем не связанном с трагедией семерых.
Сьюзен Аткинс, которая давно была на примете у полиции и чья детски
наивная внешность скрывала, по признанию самого Мэнсона, "наиболее
извращенное воображение" среди всех членов так называемой "семьи", была
задержана в связи с убийством торговца наркотиками Гэри Хинмана. Убийство
это произошло через десять дней после резни в доме Тэйт.
Ожидая окончания следствия и предъявления обвинения, Аткинс в камере
распустила язык и начала хвастаться перед соседками своей ролью в убийствах
Тэйт - Ла-Бьянка. Она уверяла даже, что попробовала на вкус кровь
беременной актрисы, и восхищалась лидером "семьи". Он был, по ее словам,
живым богом, который, обладая сверхъестественной силой, способен заставить
любого своего последователя делать то, что ему, богу, угодно.
Аткинс откровенно упивалась своими рассказами, особенно когда речь
заходила о смерти киноактрисы. Захлебываясь словами, она рассказывала:
"Было такое прекрасное ощущение... Когда я ударила ее ножом первый раз и
она закричала, во мне все перевернулось... Я ударила еще раз. И вонзала в
нее нож, пока она не замолчала. Это было похоже на сексуальное
удовлетворение. Особенно когда видишь кровь. Это даже лучше, чем оргазм".
Две свидетельницы этих откровений сообщили о них полиции, которая, по
стечению обстоятельств, уже занималась членами секты Мэнсона, подозревая их
в краже машин и поджоге.
Через несколько дней Аткинс передала свой рассказ об этом убийстве
газете "Лос-Анджелес таймс", правда не упоминая о своей роли и не повторяя
предыдущих откровений. Буквально через несколько часов история убийства
Шарон Тэйт облетела весь мир. Мэнсон сразу же стал наиболее известным из
всех преступников, когда-либо появлявшихся в Америке.

Сын проститутки

Чарльз Мэнсон был незаконнорожденным сыном беспечной и равнодушной ко
всему проститутки. Родился онв1935 году в городе Цинциннати, штат Огайо.
Юный Чарли, никогда не знавший, кто его настоящий отец, первые годы жизни
провел в приютах. В школе угрюмый и непослушный мальчишка учился плохо. Его
переход от детства к отрочеству был отмечен многочисленными
правонарушениями и пребыванием в нескольких исправительных учреждениях для
малолетних преступников.
В марте 1951 года суд постановил направить Чарли в воспитательную школу
для мальчиков в Вашингтоне. В следующем году, буквально за несколько дней
до своего освобождения, юный Мэнсон изнасиловал другого паренька, держа при
этом лезвие бритвы у его горла. В результате он попал в исправительную
колонию, где пробыл до мая 1954 года.
Хотя в юности половые наклонности Мэнсона были в основном
гомосексуальными, вскоре после освобождения он познакомился с
семнадцатилетней официанткой Резали Джин Уиллис и женился на ней.
Вместе с беременной женой он отправился в Калифорнию, но и тут оказался
верен себе - украл для поездки машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48