– А оказались в самом логове колдуна! – воскликнул Донателло.
– Теперь уже совершенно ясно, что мы влипли в очень неприятную историю! – Микеланджело с опаской осмотрел помещение.
– Да ладно, – приободрил Рафаэль, – по крайней мере, пока ничего плохого с нами не произошло.
Он подошёл к книжному шкафу и стал внимательно изучать книги, расставленные на полках.
Все они были переплетены чёрной кожей. Рафаэль открыл первую, попавшуюся на глаза, и пролистал страницы. С них смотрели незнакомые витые письмена. Понять их смысл было невозможно. И со страниц как будто веяло страхом и злом. Почему было так, ниндзя догадался не сразу. И только после до его сознания дошло: все страницы были чёрного цвета, а текст был оттиснут белой краской. Рафаэль с отвращением отбросил от себя книгу и достал с полки вторую, третью. Та же картина!
– Пора отсюда убираться! – воскликнул Донателло, который внимательно наблюдал за своим товарищем.
На этот раз никто не стал спорить. Все, пытаясь не оглядываться, вышли из зловещей лаборатории и снова стали пробираться через чердак.
Друзья быстро спустились на землю и ждали, когда спустится последний – Леонардо. Тот явно мешкал. Все стали волноваться, когда наверху показался их друг.
Леонардо двигался медленно и неуклюже. Черепашки не сразу догадались отчего. Но тут увидели, что их товарищ спускается, держа в руках старый ламповый магнитофон со стопкой бобин. Размотанная магнитная плёнка хвостом тянулась за ним по ступенькам.
– Зачем ты тянешь эту развалину?! – возмутился Донателло.
– А это, чтобы не было скучно! – лицо Леонардо было довольное и умиротворённое. – Если будет страшно, мы устроим дискотеку. Надеюсь, на этих плёнках найдётся «Роллинг Стоунз» или «Кинг Кримсон»!
– И куда же ты его подключать собрался, умник? – усмехнулся Донателло.
– Как это ни странно, – скривил ему рожу Леонардо, – но, по всему видать, электричество тут есть. Во всяком случае, я успел обратить внимание, что розетки в стенах присутствуют!
ГЛАВА 4. ПОЛНОЧЬ
Пока черепашки изучали замок, прошло несколько часов. Они, увлечённые, даже не заметили, что опустилась тёмная непроглядная ночь. И хотя небо было ясное и безоблачное, за окнами стояла тьма – луна ещё не взошла.
– Вернёмся в каминный зал и будем решать, что делать дальше, – Микеланджело повёл друзей бесконечными переходами и коридорами.
В главном помещении всё было без изменений. Чтобы хоть как-то устранить сырость, Леонардо занялся растопкой камина.
Старые высохшие дрова хорошо горели и быстро раскалили огромное жерло. Камин скоро перестал чадить и вокруг него распространилось уютное тепло.
Рафаэль и Донателло подтянули ближе к огню старинные кресла, и все уселись в них.
– Ну что, – начал разговор Микеланджело, – пока ясно одно: мы попали в весьма тёмную историю. Неплохо уже то, что после всех передряг, мы сюда добрались живыми.
– И то, – добавил Донателло, – что пока ничего страшного не произошло.
– Слабое утешение, – пробормотал Раф. Он, как и все, ощущал в душе тревогу. Но, пока что, никак не мог понять, чем она вызвана.
– Нам надо хорошенько все взвесить и решить: или мы пробуем завести машину и уезжаем отсюда…
– По-моему, это бесполезное занятие, – перебил его Леонардо. – Ясно, по крайней мере, одно: машина заводится только когда это надо ей, а не нам.
– Ей, или кому другому, но с этим трудно не согласиться, – продолжил Микеланджело. – Если машина ехать откажется, мы можем попробовать уйти пешком. Надо только решить, что менее опасно: лазить ночью по скалам, на что обычно не отваживается ни один опытный альпинист, или дожидаться утра в этом мрачном месте.
– В самом логове тёмных сил, – закончил мысль Донателло.
Черепашки замолчали.
– Мне кажется, – начал Лео бодрым голосом, – что бояться нам абсолютно нечего! Мы здесь все вместе и при полном оружии. Да и бывали мы не в таких передрягах!
– Но там всегда враг стоял с нами лицом к лицу – возразил Донателло. – И спрятаться мы могли в любую секунду, используя искусство ниндзя!
– Ага, а тут, когда прячется враг, так мы сразу и струсим?! Это же очень хороший экзамен! Такие ли мы герои, как ими представляет нас Эйприл в своих репортажах?
– Ты же сам прекрасно понимаешь, – спорил Донателло, – что непобедимые герои мы исключительно в репортажах нашей подруги. Позволь не согласиться…
– Ты же не будешь, например, спорить, что всем нам вместе взятым очень далеко до учителя Сплинтера?
– С этим спорить не приходится. Но со злостным завоевателем Вселенной и его прихвостнями мы до сих пор боролись умело и небезрезультатно.
– Да, но тут…
– А тут я чувствую явные происки Кронка и Шреддера!
– Только на этот раз они разбудили какие-то страшные силы. Хуже всего то, что мы совершенно не предполагаем, откуда ожидать первый удар.
– И второй, и третий…
Все опять притихли. В замке стояла глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
Внезапно они начали гореть так сильно, что от камина повеяло невыносимым жаром.
Черепашки непроизвольно отодвинулись от камина вместе с креслами, но жар опять догонял их.
В этом было что-то зловещее.
– Я думаю, всё-таки не мешает проверить машину! – заметил Донателло, вытирая пот со своего лба.
– И мне кажется, что мы должны попытаться смотаться отсюда, – согласился Микеланджело. Как по команде, трое черепашек поднялись.
– Честное слово, мне непонятен ваш страх, – попробовал остановить их Леонардо.
– Ты можешь посидеть и подождать нас тут, – ласково предложил Донателло.
– Ладно, я, так уж и быть, схожу с вами, – мысль остаться одному в жутком замке даже на короткое время показалась Леонардо не очень симпатичной.
– Не надо делать нам одолжений, – снова ласково сказал Донателло и толкнул Лео обратно в кресло.
Леонардо подскочил как ошпаренный.
– Не будешь притворяться, герой! – усмехнулся Донателло.
– Ладно, не злись. Я только пошутил. С опаской озираясь по сторонам, черепашки вышли в тёмный двор, пересекли его по мощёной дорожке и через ворота вышли наружу.
Очень ярко блестели звёзды, а ветер исчез бесследно. Было даже душно.
На фоне скал белел силуэт старого «бьюика». Он был на прежнем месте. Друзья подошли к машине.
Рафаэль сел за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель безмолвствовал.
Черепашки подняли капот и посветили внутрь, Двигатель был абсолютно исправен, и сколько друзья ни бились, никаких поломок не нашли.
Дальше они просто не могли стоять у машины, освещённые светом электрического фонаря. Черепашки чувствовали себя настолько неуютно, что это стало просто невыносимо.
Каждому мерещилось, будто ему в спину направлен тяжёлый и недобрый взгляд.
Все с наигранной беззаботностью то и дело оглядывались по сторонам, но ничего подозрительного не замечали.
– Так, никаких посторонних рычагов управления в машине нет, а значит она не могла двигаться, подчиняясь радиосигналам, – Рафаэль развеял последние сомнения в том, что затянули их сюда некие нематериальные силы.
– Спасибо, обрадовал, дружок, – съязвил Донателло.
– Ну, решаем, – Микеланджело посмотрел в глаза друзей. – Либо мы сейчас же идём пешком, либо дожидаемся утра в замке.
– В любом случае, – пробормотал Донателло, – спать – отменяется!
Они стояли в нерешительности возле бесполезной машины и озирались по сторонам.
– Я предлагаю расположиться в замке! – бодрым голосом прервал молчание Леонардо.
Нельзя сказать, что ему очень хотелось возвращаться в зловещий зал, чтобы сидеть всю ночь перед неуютным, походящим на доменную печь, камином. Но он решил до последнего защищать честь «мундира»: Леонардо ни на секунду не забывал, что именно по его глупости они все оказались ночью в этом проклятом месте.
– А я предлагаю убираться отсюда как угодно, и побыстрее!
Донателло совсем не хотелось тягаться в непроглядной ночной тьме по скалам и гнилым доскам моста, перекинутого через бездонную пропасть. Но мысль о том. что надо будет снова вернуться в жуткий мёртвый замок, была для него просто невыносима.
Друзьям предстояло решить очень непростую задачу.
– Мы должны отвлечься от эмоций и трезво взвесить все «за» и «против», – Микеланджело стоял на своём.
Во всяком случае для себя он пока что не решил, какое из двух решений лучше.
– Как по мне, – Рафаэль пожал плечами, – то сидеть без дела – просто невыносимо. Я бы лучше пошёл, прогулялся… Да и погода, посмотрите, просто прекрасная!
Но решения принимать не пришлось, потому что оно явилось само. После слов Рафаэля неожиданно подул ветер ураганной силы. Он буквально сдувал черепашек с ног. Но это было ещё не всё. Озаряя окрестности неестественным голубым светом, все небо прошил разряд молнии чудовищной силы. Раскат грома, который докатился через несколько секунд, можно было сравнить разве что с залпом линкора орудиями крупного калибра. Небо прорвалось, и на землю обрушился сплошной поток не по-летнему холодной воды. Земля вокруг превратилась в сплошную вязкую кашу, в которой ноги вязли по щиколотки.
– Ничего не поделаешь! – пытаясь перекричать стихию, заорал Микеланджело. – Придётся возвращаться в замок!
Поскальзываясь и поддерживая друг друга, черепашки бросились к крепости. Но пока они добрались до каминного зала, на них не осталось ни одного сухого местечка.
Огонь ещё горел, а за тяжёлыми дубовыми дверьми почти не слышен был шум урагана.
Друзья присели на корточки поближе к огню. Леонардо подкинул дров и пламя разгорелось с новой силой. От черепашек повалил пар.
– Я так гляжу, – негромко заметил Рафаэль, – что нас кто-то упорно подслушивает. Во всяком случае, свои мысли лучше держать при себе.
– А мне кажется, – не согласился Донателло, – что и это не имеет смысла. Тут и мыслей своих не утаишь!
– Как бы то ни было, – сказал Микеланджело с задумчивым видом, – но то, что кто-то не желает нас отсюда отпускать, – это факт!
Все притихли и как заворожённые наблюдали за пляской пламени в камине. Шум снаружи давно стих, и у каждого снова появилось чувство насторожённости и необъяснимого дискомфорта.
Не шумел ветер в трубах. Весь замок укутала глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
– Понял! – прервал молчание Леонардо. – Часы!
Все посмотрели на огромный чёрный корпус старинного механизма. Часы остановились. Леонардо приблизился к ним.
– О, чёрт! – воскликнул он.
Друзья быстро подошли к нему и тут же догадались, почему тот удивился.
Стрелки на циферблате замерли, показывая без одной минуты двенадцать.
Но самое странное было то, что маятник замер в своём крайнем левом положении, как будто кто-то невидимый придерживал его рукой.
– А сколько уже времени? – спросил Микеланджело.
– Почти три часа ночи! – воскликнул Рафаэль.
– Тогда почему же они остановились именно в полночь?!
После этих слов маятник сорвался с места и пошёл вниз. Минутная стрелка передвинулась на одно деление, и послышался бой часов.
– Раз, два, три… – сам не понимая зачем, начал считать Донателло.
С каждым новым ударом тревога все больше охватывала друзей, кровь стыла в жилах, ужас глубже проникал в душу.
– Двенадцать, – остановился Донателло. Но часы не остановились и пробили тринадцатый раз.
В это мгновение высоко над потолком оборвалась тяжёлая свинцовая рама гигантского витража и с грохотом полетела вниз. Миллионы разноцветных стеклянных осколков разлетелись по мраморному полу.
ГЛАВА 5. ПОЛНОЛУНИЕ
Прямо в открытый оконный проём смотрел красный диск луны.
– Полнолуние! – прошептал Микеланджело.
В этот момент произошло что-то странное. Казалось, будто замок ожил. Все вокруг наполнилось таинственными звуками.
Часы шли. В каминной трубе завывал ветер. Рассохшиеся половицы скрипели. Со всех сторон раздавался неясный шум, похожий на шарканье чьих-то ног, чудилось неясное бормотание, всхлипывание, обрывки неясных разговоров, стоны, приглушённые крики, скрипы цепей, лязг металлических предметов, похлопывание оконных рам.
По ногам черепашек потянуло ледяным сквозняком.
Странным было и то, что кроме звуков, сквозняк принёс множество самых разных запахов.
Воздух больше не был мёртвым. Со всех сторон слышались ароматы пищи и духов, а то вдруг запах горелого мяса, благоухание цветов…
Да, больше не оставалось сомнений в том, что замок жил нормальной повседневной жизнью.
Со двора доносились конское ржание и перестук копыт. Раздавался звон шпор. Бухало ведро в колодец. Брехали собаки, стучали окованными колёсами повозки, в подвал должно быть катились бочки, слышалась речь множества людей, занятых повседневной работой. Снаружи несло запахами овса и перебродившего виноградного сока, конского пота и кислой кожи, струганного дерева и мокрого железа, собачьей шерсти и навоза.
На стенах перекликалась стража, бряцая кордами и щитами, ударяя о каменные стены прикладами арбалетов. Из спален и покоев доносились ругань и взволнованные разговоры, плач и шёпот, стопы и смех. детские считалки и пьяное бормотание, потрескивание горящих дров, звон бьющейся посуды, колыбельные песни, звуки клавесина. Одновременно сквозняком приносились запахи грязного белья и пыльных гардин, аромат дорогих вин и сладкий дух молока, запах благовоний и невысохших масляных красок.
Но самое непонятное было то, что вокруг черепашек внешне ничего не изменилось. Они все так же находились в пустом замке с выбитыми окнами и открытыми дверями, которые хлопали, открываясь и закрываясь от порывов ветра.
Только часы мерно тикали в центре зала.
Свет луны, холодный и серебристый, был безжизненным. В золочёном маятнике часов отражалось все помещение. Но оно выглядело не таким, как на самом деле. Изображение было уменьшенное и перевёрнутое. При каждом взмахе маятника перед глазами черепашек проплывал уменьшенный костёр в глубине камина и сами они, но только карликового роста и поставленные с ног па голову.
Всматриваясь в отражение, черепашки почувствовали своё бессилие перед страшными потусторонними силами, которые управляли ими этой ночью как хотели.
– О, Боже! – воскликнул Донателло. – Скорей бы эта проклятая ночь закончилась! ' Микеланджело подошёл и взглянул на блюдечко маятника. Он сам себе не мог объяснить, почему вдруг захотелось подойти поближе к странным часам.
Он увидел себя, своё лицо, но очень искажённое. Холодок озноба пробежал по его спине.
Микеланджело отпрянул от часов, в которых работал невидимый механизм, – как ему показалось, плескалось время, потихоньку просачиваясь в никуда.
Тут он поднял глаза и увидел, что, хотя маятник и совершал колебательные движения, но за всё время, как часы пробили полночь тринадцать раз, стрелки больше не передвинулись. Казалось, они прилипли к цифре двенадцать.
Часы шли, но показывали только полночь!
Микеланджело перевёл дыхание и повернулся к Донателло:
– Эта ночь закончится не скоро! Наши часы показывают почти утро, а для нас самих наступила полночь.
– Что же мы будем делать?! Черепашки с ужасом озирались по сторонам. Вокруг ходили и невнятно разговаривали совершенно невидимые люди. В окно светила громадная, занимающая почти половину небосвода, алая луна. Невыносимо жарил за спиной гудящий камин. Часы скрипели и тикали, но стрелки их стояли на месте.
– Если бы у меня были волосы, то я бы, наверно, поседел! – мрачно прошептал Леонардо.
Друзья прижались друг к другу. Ими завладел ледяной сквозняк. Звуки все усиливались и скоро стали давить на барабанные перепонки. Раздавались жуткие стоны и вопли.
– Мы должны что-нибудь делать, иначе просто свихнёмся! – вскричал Микеланджело.
– Согласен! – прокричал в ответ Леонардо. – А то мы торчим, словно пальцы в дырявом кармане!
Донателло бросил на друга злой взгляд. Ему было просто завидно, что даже в такой ситуации его товарищ не теряет чувство юмора.
И тут до их слуха докатился новый звук. Он был невероятно знакомым и в то же время настолько необычным в описанной какофонии, что друзья никак не могли догадаться, что же это.
– Машина! – первым догадался Рафаэль. – Может, за нами прислали такси?!
– О, Боже! А вдруг Эйприл послушала совет этого идиота?! – Донателло махнул в сторону Леонардо.
– Бегом, мы должны её предупредить, пока не поздно! – все мотнулись в сторону дверей.
На улице было светло, как днём. Огромный диск луны прекрасно освещал окрестности.
Когда они выбежали на площадку перед стеной, то замерли от неожиданности.
Перед рвом стоял их старый добитый «бьюик». Больше никаких машин не было.
Двигатель автомобиля мирно тарахтел, из выхлопной трубы периодически вылетали облака сизого дымка.
В салоне никого не было, но дверки были приоткрыты, как будто черепашек приглашали сесть в машину.
ГЛАВА 6. БЕГСТВО
– Возможно, это и не геройский поступок, – воскликнул Донателло, – но я считаю, что пора сматываться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22